Кряхтя, и тихо матерясь парни поднимались на ноги, осматривая себя и занимая место в строю. Гостинцы оказались болезненными, но досталось всем. Никого не обидели. Ни обороняющихся, ни атакующих. Правда, последним досталось значительно больше.
На галифе Виктор обнаружил очередную прореху. А вот на груди и животе ничего. Хотя места попаданий саднили нещадно.
— Всем раздеться до трусов. Живее, товарищи юнкера. Живее. Не нужно съедать время занятий.
Едва избавились от одежды, как вдоль строя прошелся санинструктор, наскоро осматривая и ощупывая пострадавших. Шестерых отправил к пункту боепитания, для оказания первой помощи.
Остальные получили приказ пополнить боекомплект. И пока пострадавшим оказывали помощь, вновь построились для постановки задачи. На этот раз Майор взял управление в свои руки, разделив личный состав на обороняющихся и атакующих, исходя из имеющегося в наличии личного состава.
— Что Рома, сильно досталось? — сочувствующе поинтересовался Виктор у устроившегося рядом товарища.
Им выпало обороняться. Вот и присматривают себе позиции. Нестеров присмотрел себе пенек. Снаружи остаются голова, надежно прикрытая шлемофоном, плечо, частично укрытое прикладом, ну и рука. Тут уж ничего не попишешь. Разве только вовремя рассмотреть того, кто будет целиться именно в тебя.
— Да нормально, — отмахнулся Аршинов.
— А по виду не скажешь.
— Еще бы. Ты расписание занятий помнишь?
— Да.
— То есть и то, что сегодня тактическая подготовка все три пары до обеда, тоже?
— Ох йо-о-о…
— Вот, вот, и я о том же.
Ну, а что тут сказать. На организационную часть ушел первый час пары. Атака и разбор полетов отняли минут двадцать пять. То есть, они успеют провести еще как минимум пять атак. А то и все шесть. Виктор непроизвольно покосился в сторону пункта боепитания. Из-за деревянного щита ни стола ни солдат не видно. Но этого и не требуется. Он ведь помнит как они обрадовались тому, что на занятие принесли так много патронов. Только теперь ему казалось, что их слишком много.
Глава 23. Тревожный звоночек
— Разрешите, товарищ капитан, — постучавшись, Виктор открыл дверь кабинета.
— Проходите, Нестеров. Присаживайтесь, — оторвавшись от бумаг, пригласил хозяин кабинета.
Особый отдел армии. Одина из структур департамента безопасности республики. Его офицеры имеются во всех подразделениях численностью от полка и выше. Виктор понимал, что они нужны, осознавал, что именно ими ведется постоянная борьба на линии невидимого фронта. Как и то, что кровь там льется вполне реальная. Так уж случилось, что он и сам принял участие в операции по поимке одаренного. Но впредь иметь с ними дела не желал. И батя советовал то же самое.
Впрочем, ничего удивительного в этом вызове не было. Обычная практика. После принятия присяги особист вызывал к себе всех первокурсников для проведения личной беседы. Обязательная процедура. Никто не скрывал, что он предлагал им сотрудничество. Смеялись над его топорной работой. Да даже если действовать как показывают в фильмах, то толку будет гораздо больше.
Правда, Аршинов подобного мнения не разделял, и предупреждал Виктора, чтобы он был настороже.
— Ты пойми, Витя, тут ведь дело какое. Не дурак же он в самом-то деле. Ну вот к чему в открытую предлагать стучать на товарищей, будучи уверенным в том, что об этом разговоре станет тут же известно всем остальным? Это всего лишь демонстрация своей глупости и недалекости.
— Думаешь на деле все не так?
— Уверен. Иначе его тут не держали бы. Да, он завербует столько доносчиков, сколько посчитает нужным. Если захочет, так всю роту. Но делать этого не станет. Обождет немного, пока кто-нибудь сам не споткнется, а там подставит плечо помощи. Чувство благодарности, замешанное на страхе, куда лучше просто страха.
— Долго же ждать придется.
— Да ладно. Мы же молодые, горячие, так что найдется кого на чем поддеть.
Вот такой разговор случился у Виктора со своим новоявленным другом, который отчего-то сам себя таковым назначил, и планомерно вел курс на сближение. В принципе Нестеров был не против. Опять же, от этой дружбы была ощутимая польза. Причем обоюдная. К примеру, он сумел серьезно подтянуть Ромку по стрельбе, учил следопытству. Умение пока не открылось, но ничего. Вот возьмет его с собой в Троицк на каникулы, само все срастется. А почему бы и нет.
— Удивлены, что я вас вызвал? — откинувшись на спинку стула, поинтересовался хозяин кабинета.
— А чему тут удивляться, вы всех вызываете и беседуете, — пожал плечами Виктор.
— Ну, остальные-то с нашим департаментом дел не имели, в отличии от вас.
— Я тоже не имел, — внутренне насторожившись, но внешне не подавая виду, произнес Виктор.
— То есть, поход на сопредельную территорию, по заданию офицера департамента, уничтожение банды хунхузов, спасение советских граждан и расстрел японского патруля, для вас ничего не значит?
— Понятия не имею, о чем речь.
— Неужели не понятно, что я в курсе ваших похождений и взаимоотношений с Григорьевым.
— Подполковник Григорьев…
— Полковник, Григорьев, — перебив Виктора, поправил капитан.
— Хорошо, пусть будет полковник. Он старинный сослуживец моего отца. В гражданскую они дуру другу спасли жизнь. Летом он приезжал к нему в гости, так как случайно узнал, где он обосновался.
— Все?
— Разумеется.
— Понимаю, подписка о неразглашении, — многозначительно произнес Уфимцев.
— Я подписок пока никаких не давал, — возразил Виктор. — Но подозреваю, что сейчас вы мне это предложите.
— И откуда такой дар предвидения.
— Да вы всем даете их подписывать. Рассказывали уже.
— Ох молодость, молодость. Ну нельзя же бить такими болтливыми, — доставая из стола бланки, сокрушенно покачал головой капитан. — Ознакомьтесь, заполните, и подпишите, товарищ юнкер.
Первый не вызвал никакого внутреннего протеста. Обычная подписка о сохранении военной тайны. В военном училище неизменно сосредотачивается все самое новое и передовое. Как в техническом плане, так и в отношении тех же тактических приемов. В интересное время они живут. Армия, флот и различные вооружения развиваются бурными темпами. Так что, подобная мера более чем оправдана.
А вот ознакомившись с содержанием второго бланка, он отложил его в сторону даже не попытавшись начать его заполнять.
— Что-то не так, Нестеров?
— Я не стану стучать на своих товарищей.
— Вот уж от кого не ожидал подобного чистоплюйства, так это от потомка казачьего рода, и сына того, кто самолично копался в этом дерьме засучив рукава.
