«Слышали бы твой дядя и Илья, как ты книги барахлом называешь!»
– Спасибо, что позвонили, – сказал Миша. – Не выбрасывайте ничего, пожалуйста, я заберу!
Они договорились о встрече, и Миша пообещал подъехать вечером, но тут вспомнил про поход в театр и сказал, что вместо него приедет Илья.
– Сейчас освобожусь и созвонюсь с Леонидом, – пообещал друг, когда Миша рассказал ему о нежданно-негаданно обнаружившихся книгах. – Ты же все равно повез бы их мне. Я чувствую: там точно будет что-то важное, чего нам недоставало! – Илья, полный энтузиазма, чуть не выронил телефон и чертыхнулся в трубку. – Семен Ефремович собирался взять книги в больницу, потому что надеялся что-то перепроверить, а потом поговорить с тобой! Это если не ключ к разгадке, то хотя бы наводка какая-то!
Миша тоже так думал. Гораздо охотнее он сегодня вечером отправился бы к Илье, чтобы вместе взглянуть на книги, но об этом и речи не шло: Леля страшно обидится и будет права.
Он вернулся домой чуть позже, чем рассчитывал.
– У тебя двадцать минут, – предупредила Леля, которая уже была одета и накрашена для светского выхода. Она укладывала волосы перед зеркалом в прихожей, а Оксана сидела возле нее, точно бонна, которая провожает воспитанницу на бал.
Похоже, она уже успела дать Мишиной жене несколько «бесценных» советов, судя по тому, какой выразительный взгляд метнула Леля на Мишу, стоило тому войти.
«Где тебя носит? Она меня достала!» – говорил этот взор.
Миша быстро прошел в комнату, где скучал на вешалке костюм с рубашкой, потом в ванную и, по-солдатски быстро собравшись, вернулся в прихожую.
– Оксана, мы все узнали насчет вашего бывшего мужа. Он здесь точно ни при чем. Его… – Миша замялся на секунду, – вторая супруга лежит на сохранении, у нее угроза выкидыша. – При этих словах глаза Оксаны сверкнули такой неподдельной радостью, что Миша ощутил очередной укол неприязни к этой женщине. – Могу вас уверить, ему совершенно некогда преследовать вас: он работает, бегает по аптекам в поисках лекарств, готовит еду для супруги, которую навещает дважды в день. Все это подтверждают многочисленные свидетели.
– Мог и выкроить время, пока мечется, – ядовито проговорила Оксана. – Или кому-то поручить, я же говорила!
– Не думаю. – Миша видел Оксаниного мужа не так уж часто, но представление о нем составил: обычный тюфяк, мямля. На хладнокровного убийцу или человека, который знает, где искать киллера, уж точно не похож. – Но вообще мы с ним еще и поговорили. Напрямую. Он в шоке, как вам такое могло прийти в голову.
– Такой соврет – недорого возьмет!
– Даже если допустить, что вас преследовал бывший муж или кто-то по его поручению, теперь он точно отстанет, поскольку понимает: случись что с вами, он сразу окажется под подозрением. Поэтому можете на его счет быть спокойны.
Говоря это, Миша помогал Леле с пальто и одевался сам, потому на Оксану не смотрел. Только уже открывая двери, оглянулся на нее, все еще стоявшую возле зеркала. Михаила поразило выражение лунообразного, похожего на непропеченный блин лица. На нем не было облегчения, что больше ей ничего не грозит со стороны мужа, не было и злости или желания доказать, что Миша ошибается.
«Она никогда, ни секунды не верила, что ее преследует бывший муж, – подумал Миша. Если раньше он подозревал это, то теперь был уверен на все сто. – Но вместе с тем Оксана отчаянно надеялась именно на это, а я только что разбил ее надежды в пух и прах».
– Почему вам так хотелось, чтобы это был он? – вырвалось у Миши. – Вы же уверены, что это не так!
Оксана вскинула руки к горлу, и оттуда вырвался слабый писк. Она замотала головой и проговорила:
– Нет… Я не…
Если бы Миша с Лелей не опаздывали в театр, он мог бы разговорить Оксану, заставить ее признаться. Но время поджимало. С другой стороны, что изменится за несколько часов?
– Сидите тут, никому не открывайте, – велел Миша. – Не отвечайте на звонки, не подходите к двери. Мы скоро вернемся, и вы все расскажете. Пора прекращать этот балаган.
– Как ты думаешь, что на самом деле с ней происходит? – спросила Леля, когда они шли к парковке.
– Бог ее знает. Оксана всегда была с приветом. Ладно, ну ее в баню. Вечером я из нее все вытрясу. Давай не будем о ней говорить.
Так они и сделали.
Спустя минут сорок Миша с Лелей сидели на своих местах, глядя на бордово-алый занавес, который начал подниматься. На губах Лели бабочкой трепетала полуулыбка: его жена, в отличие от самого Миши, любила оперу. Он тихонько вздохнул, приготовившись поскучать пару часов, достал телефон и выключил, как того требовали правила. Илья пока так и не позвонил, не сообщил, забрал ли книги, вычитал ли что-то полезное. Что ж, они поговорят обо всем позже.
Оркестр ожил, и действо началось.
Глава пятая
Само собой, она ему солгала. Точнее, им всем: и сестре с мужем, и Мише с Лелей. Но как о таком скажешь? Какой нормальный человек поверит, что тебя преследует мертвец? Все же решат, что у нее, как сын говорит, фляга засвистела, с головой не все ладно.
Закрыв дверь за Мишей и Лелей, Оксана повернула ключ в верхнем замке, потом в нижнем, не забыла и про задвижку. Когда на двери есть задвижка, это хорошо, это вселяет уверенность в безопасности: замок можно как-то вскрыть, а вот задвижку снаружи не отворишь.
Потом она вспомнила, что тот, кто ее преследует, похоже, не очень-то подчиняется земным, материалистическим законам, и снова пала духом. Прошла по комнатам, закрыла занавески, опустила жалюзи там, где они были.
Чем себя занять, чтобы не думать, чтобы отогнать противный, вызывающий тошноту страх? Оксана подумала, что можно бы выпить, но очень уж мучительным будет похмелье: с возрастом оно было все более тяжелым.
Оксана включила свет во всех комнатах, щелкнула пультом от телевизора, и он тут же проснулся, радостно забубнил, как гость на мероприятии, которому наконец-то дали слово. Оксана открыла холодильник: может, что-то съесть? Взгляд напоролся на бутылку водки, и она решила, что пара рюмок не повредят, да и последствий для здоровья от такой дозы не будет.
Нарезав сыра и колбасы на закуску, Оксана достала банку маринованных огурцов и пакет томатного сока, налила водку в рюмку на изящной ножке, а сок – в стакан из дымчатого стекла.
«Ничего, они скоро вернутся, – подумала женщина. – За пару часов в запертой квартире ничего страшного случиться не может».
Водка отправилась по назначению, полыхнув в горле огнем, потекла жаркой волной по венам. В голове слегка зашумело («На старые дрожжи легло», – подумала Оксана), и стальная сеть, что оплетала ее нутро, стискивая его все туже, стала давить с чуть меньшей силой.
«А может, показалось?» – попыталась она уговорить себя, но тут полезли в голову воспоминания, которые одной-единственной рюмкой не прогонишь, не заставишь убраться прочь.
