Однако Орион, сидящий рядом с Саймоном, усмехнулся.
– Они приветствуют своего новообретённого принца, – сказал он и широко раскинул руки. – Добро пожаловать домой, Саймон. Добро пожаловать на Ястребиную гору.
6
Ястребиная гора
Машина, рокоча, остановилась на склоне горы, и как только водитель заглушил мотор, деревья, окружающие грязную полянку, заполонили бесчисленные Птицы. Саймон осторожно приоткрыл дверь и ощутил на себе абсолютно все взгляды.
– Это Ястребиная гора? – удивлённо спросил он. Вокруг, куда не посмотри, тянулись деревья, а никаких деревенек и городков не было видно.
– Терпение, мой мальчик, – сказал Орион, которому водитель помогал выйти из машины. – Это вход для посетителей. Уинтер, дорогая, ты же помнишь дорогу?
Он впервые обратился к Уинтер по имени, тем более напрямую, и она дёрнулась так, что едва не выронила сумочку.
– Разумеется, – огрызнулась она и без лишних слов направилась к деревьям.
– Саймон, ты идёшь? – спросил Малкольм, стоящий между ними. Саймон шагнул к нему, но Орион положил ему на плечо крепкую руку. От жеста не веяло добротой; он будто заявлял на Саймона своё право.
– Я устрою внуку экскурсию, – подчёркнуто сказал Орион. – По небу.
Саймон вырвался из его хватки.
– Потом проведёшь, когда буду знать, где их поселят.
– Боюсь, это не предложение, Саймон, – сказал он с лёгким предостережением в голосе. – Мой внук не должен пользоваться гостевым входом, как простой…
– Простой кто? – перебил Саймон, скрещивая на груди руки. – Простой волк? Простая змея? – Он мотнул головой, не скрывая ненависти и отвращения. – Ты хотел взять меня с собой, и я пришёл. Но я тебе не доверяю, и я не брошу свою семью, чтобы ты выставил меня напоказ, как какой-то трофей.
Он пошёл к Малкольму с Уинтер, оставляя Ориона среди грязной прогалины. Птицы на деревьях беспокойно зачирикали, а их повелитель опасно сузил единственный глаз.
– Что ж, ладно, – сказал он, горделиво фыркнув. – Поскольку пойти я с тобой не смогу, увидимся в обеденном зале. После этого я представлю тебя девяти благородным семьям нашего Царства, а потом, может, останется время и на экскурсию. Если ты мне доверишься, конечно.
Орион кивнул водителю – и обернулся орлом с лёгкостью пловца, ныряющего в море. На мгновение его здоровый глаз остановился на Саймоне, и хотя дедушка ничего не сказал, Саймон ощутил его леденящую ярость.
Подобно урагану из перьев Орион взмыл в небеса, оставляя Саймона наедине с Малкольмом и Уинтер. Ну, относительно наедине, учитывая сотни птиц, наблюдающих за каждым их шагом. Содрогнувшись, Саймон поспешил нагнать спутников.
– Девять благородных семей? – спросил он негромко. – Это ещё кто?
Уинтер закатила глаза.
– Иногда я забываю, какой ты необразованный. Девять благородных семей – придворные Ориона. Они в основном сплетничают и собачатся между собой, надеясь заполучить внимание и поддержку, но могут приносить неприятности. Два года назад семья Лонан попыталась захватить трон, когда Орион заболел гриппом. И не казнили их за предательство только потому, что они сдали своего главу. Утверждали, что это он их заставил, а все остальные верны Ориону. – Она покачала головой, кривя губы в отвращении. – Кучка подлиз, вот они кто. Небось, бросятся тебе в ноги, как только Орион скажет, что ты его наследник.
– Чудесно, – пробормотал Саймон. Чего ему не хватало – так это кучки заискивающих подхалимов, следящих за каждым его шагом. – Как придём – нарисуешь мне карту.
– Только попробуй искать Осколки без меня, – сказал Уинтер, едва шевеля губами.
– Я и не собирался. Просто нужно знать, где они, чтобы… всё спланировать.
Их накрыла тень Малкольма, и тот кашлянул.
– Уинтер, если тебе есть что рассказать о Царстве Птиц, то сейчас самое время.
Она трагично вздохнула, будто от Саймона с Малкольмом можно было ждать одних лишь неприятностей.
– Все будут пытаться вас перехитрить. Для птиц это своего рода игра – всё время доказывать, что они правы. И если вы хотите втереться кому-то в доверие – поддавайтесь. Только незаметно, – добавила она. – Если сделаете вид, будто они могут вас чему-то поучить, то они постоянно будут виться поблизости.
– Значит, нужно прикинуться дурачком. Понятно, – сказал Саймон, хмурясь только сильнее.
– Нет. Не нужно. Нужно сделать вид, будто чему-то учишься, – сказала Уинтер. – А вы… – Она остановилась и повернулась к Малкольму. – Не давайте им повода взять вас под арест.
– Под арест? Меня? – Малкольм прищурился. – Пусть попробуют, и здесь тут же окажется всё Царство Зверей.
– И сколько анимоксов умрёт, потому что вы не способны сдержать свой норов? – горячо спросила она. – Орион вас ненавидит. Дайте ему повод – и он запихнёт вас в курятник.
– В курятник? – иронично фыркнул Малкольм. – Удачи ему. Я не курица.
– Нет, но осторожность не помешает, – не выдержала она. – Если не ради себя, то ради Саймона.
Малкольм выдохнул.
– Ладно, – проворчал он. – Долго нам ещё идти? Неудивительно, что Орион не прислал сопровождение.
– У вас есть я. И мы пришли, – сказала Уинтер. – Посмотрите наверх.
Саймон покорно поднял голову. Сначала он увидел только густую ярко-зелёную листву, закрывающую солнце, но быстро заметил что-то странное.
– Почему подвесной мост так высоко? – спросил он. Уинтер усмехнулась.
– Это не просто подвесной мост. Пойдёмте.
Она взошла за массивный дуб, но Саймон ещё немного посмотрел вверх, щурясь и пытаясь найти среди ветвей ещё что-нибудь необычное. Но листва перекрывала обзор, поэтому он неохотно поплёлся следом.
– Я думал, Птицы полетят за нами, но их нигде нет, – сказал он, огибая дерево. – Куда они…
Он застыл. Уинтер пропала. Хмурясь, он вновь обошёл крупный ствол, но ни её, ни змеи не было видно.
– Уинтер, это не смешно, – сказал он. – Ты где?
– Саймон. – Побледневший дядя стоял в паре метров от него. – Она здесь.
– Где? – снова спросил он. – Я не…
Бамс.
Что-то маленькое и твёрдое ударило его по голове. Жёлудь. Саймон, не ожидавший этого, пригнулся и едва увернулся от второго жёлудя.
– Что…
Третий ударил его в плечо, и он резко раздражённо обернулся.
– Уинтер, хватит баловаться…
Где-то над головой раздался негромкий смех, и Саймон наконец поднял голову. Уинтер сидела на ветке в нескольких метрах над землёй, развалившись на ней так, будто забиралась на это дерево ежедневно.
