Препод-самодур. Униженный и оскорблённый сын дворянина. Герой-одиночка. Как же ты непрост.
– Я пробовал снять проклятье, и ничего, ничего не помогает, – в отчаянии продолжил Дарнли. – И я пытаюсь найти того фейри, но всё бесполезно. Уже два года бьюсь над этим и ничего не могу сделать.
– А теперь ещё и я на твою голову свалилась, – искренне посочувствовала я.
– Только не вздумай винить себя в чём-то. Я сам сделал тебя своей обузой.
И опять это трагическое молчание.
– А в чём суть твоего проклятья? Как оно проявляется? – Я придвинулась ближе. – Говори уж, раз я клятву дала.
Он сглотнул. В тишине гостевых покоев я хорошо расслышала этот звук.
– Когда я пытаюсь рассказать правду о своём наставнике, происходят мерзкие вещи.
– Например?
– Не могу даже намекнуть. Оно проявится.
– Я не испугаюсь.
Дарнли резко встал и отошёл от кровати. Ну вот, опять строит из себя обиженку.
– Обещай, что не будешь кричать, звать на помощь, причитать и всё в таком духе.
Всё-таки решился. Я демонстративно фыркнула:
– Сам знаешь, это не в моём стиле.
– Тогда просто сиди тихо. Договорились?
Едва получив моё согласие, он содрогнулся, зажмурился и прижал ладонь к груди, как бы стремясь унять резко возникшую боль. Я подскочила, но, вспомнив об уговоре, быстро взяла себя в руки и заставила вернуться на место.
То, что предстало моему взору в следующий момент, я раньше видела только в фильмах ужасов. Изо рта Дарнли вылез большой мохнатый паук! Маг стряхнул с себя гадкое насекомое и, тяжело дыша, закачался. Наплевав на условия, я бросилась к нему и обхватила его руками. Даже сквозь одежду почувствовала, каким горячим стало его тело.
– Не трогай… паука, – с трудом выговорил он. На его нижней губе блестела слюна. – Ядовитый…
– Пойдём. Пойдём, ты ляжешь, и тебе станет легче, – с наигранным оптимизмом затараторила я подсевшим голосом.
Хоть бы довела его до кровати без приключений, а то расшибётся о каменный пол, если упадёт. Да и мне бы самой продержаться, а то скоро тоже начну трястись и плохо владеть собственным телом.
Дарнли всхлипнул, как от нехватки воздуха, и согнулся. Но его не вырвало, как я ожидала. Из открытого рта вывалилась жёлтая змеиная голова, а следом стало медленно выползать и всё длинное тельце. При этом рептилия деловито высовывала раздвоенный язык и сверкала чёрными глазками-бусинками, как будто не видела в ситуации ничего из ряда вон выходящего.
С детства терпеть не могу змей, даже маленький ужик на речке мог довести меня до слёз, а тут я просто себя не узнала. Наверное, не закричала и не убежала только из-за страха за Дарнли. Я не отпустила его, даже когда он согнулся сильнее и, уже стоя на коленях, распрощался с чешуйчатой тварью.
– Змеи… Хуже всего… – От странной пытки у мага на лице выступили крупные капли пота. – Не прикасайся…
– Знаю-знаю, ядовитая.
Не знаю почему, погладила его по тёплым, влажным у корней волосам. Он был так слаб, что не отреагировал на непрошеную ласку.
– Всё хорошо, – прошептала я. – Ты не сломал мне психику, видишь, я даже не закричала и не заплакала. Сейчас умоешься, и всё пройдёт.
Он позволил мне помочь довести его до двери в купальню, а дальше не пустил. Велел не сидеть под дверью и не гоняться за ползающими по комнате гадами.
Ох, что за человек?
Вопреки запрету, я немного покараулила снаружи и, не услышав ничего похожего на звук падающего тела, наконец отошла. Два года! Два года это терпеть без возможности кому-либо открыться! А он ведь ещё и борется с проклятьем, пусть пока и безуспешно. Другой бы давно сделал вид, что ничего не произошло, и жил бы себе дальше, а Дарнли всё равно не теряет надежды всё исправить и спасти других… Пожалуй, за это можно простить многие его недостатки вроде гневливости и скрытности. Да и кто знает, может, они появились у него не так давно?
Невольно я стала в мельчайших деталях прокручивать в уме то зрелище. Как дрожали его руки, как краснело лицо, как лениво шевелил толстыми лапками паук… На моменте появления змеи меня начало мутить, и я, на ходу обрывая гадкие мысли, направилась к балкону. Взгляд скользнул по кушетке, такой же кричаще-роскошной, просто на грани вульгарности, как весь интерьер вокруг, но я проигнорировала её и подошла к перилам. Моё лицо тут же обдул прохладный ветерок. Неприятный. Могильный. От которого по спине бегут мурашки. Был ли он действительно таким зловещим или же зловещие ассоциации возникли из-за декадентского пейзажа?
– Я тебя нашёл.
Не до конца придя в себя, я медленно повернула голову и увидела Джека. В сравнении с первым впечатлением выглядел он в этот раз не таким дикарём, хоть снова не обошлось без небрежности. Идеально расчёсанные рыжеватые волосы чуть ниже плеч легкомысленно колыхались на ветру. Ткань незаправленной шёлковой рубашки льнула к стройному телу. Но, честно говоря, в первую очередь мне бросились в глаза босые ноги с тонкими лодыжками и светлыми волосками, не скрытые короткими штанами.
Джек бесшумно прошёлся по перилам и присел на корточки. Лишь бы ты свалился, нелюдь ушастый!
– Какая же ты красивая. – Он протянул ухоженную руку с парой колечек, но я отпрянула. – И дикая. Только тому магу разрешаешь себя трогать?
Вот за что мне это наказание? Отшивать нельзя, Дарнли же велел улыбаться и изображать восторженную идиотку! Да и история с Глэдис оказалась поучительной. Столько бы проблем избежали, если бы он поцеловал старую развратницу.
Чувствовала себя балансирующей на краю пропасти.
– Чего вы от меня хотите, милорд?
– Чего я хочу? – Эльф изловчился и поймал меня за прядь волос. – Девочка, ты правда думаешь, что мне нужно от тебя что-то одно?
– Ваши намёки можно расценивать как неприличные.
Джек выпустил мои волосы и сел немного культурней, только ноги свесил наружу. Вот же зараза бессмертная.
– Я пришёл не за твоей девственностью.
У меня аж челюсть свело от этого заявления. Да как он узнал, что я… Или только предположил?
– Вы меня успокоили, – не слишком дружелюбно процедила я.
– Человеческие женщины, которых называют «леди», держат в голове слишком много предрассудков. Ярмарка невест, помолвка… Зачем тратить время на помолвку, если вы так мало живёте?
– Это традиции, милорд, – ответила я, поддерживая светскую беседу.
– Да в болото традиции! – весело воскликнул он и, как угорь вывернувшись, встал передо мной на колени. – Выходи за меня замуж.
Блин.
Наверное, героини из книг Остин думали точно так же, когда внезапно получали предложение руки и сердца. Просто писательница разворачивала этот «блин» в более элегантный ответ.
