– Почти все ведьмы когда-то были хорошими девочками, примерными дочерьми и послушными жёнами, – припечатал Дарнли. – И если моих навыков не хватит для того, чтобы обратить последствия неудачного приворота, родственникам Чадвика придётся обратиться за помощью к магам из надзора.
– Ни за что!
Я аж вздрогнула от крика Валя. Столько отчаяния было в его голосе!
– Это не обсуждается, – заявил Дарнли.
– Я не собираюсь обрекать девочек на позор и гибель!
– Будете спорить со мной?
Зловещая интонация не вынудила Валя угомониться.
– Да хоть бы и так!
Зная о вспыльчивости Дарнли, я приготовилась к тому, что он в качестве аргумента воспользуется грубой силой. А Валь же и защититься от него не сможет, такой маленький и практически лишённый магического дара.
И я чувствовала не только свой страх. Первокурсник, на которого столько всего свалилось за последние часы, боялся. За девочек. За себя. За меня… Я старалась дышать глубже и медленней, но чужие чувства так просто не рассасывались. Ох, от этой связи становится всё больше проблем.
– Я вообще не обязан сейчас выслушивать всякие глупости. – Маг не видел смысла говорить мягче. – Чадвик, вы околдованы. В ваш разум вмешиваются ведьмы, поэтому вы не можете отвечать за свои слова.
– Вы ничего не понимаете. – Новая эмоция Валя хлёстко ударила по мне. – А если бы ваши сёстры стали ведьмами? Вы бы тоже были таким хладнокровным?
Дарнли изменился в лице – его задели за живое, и это не сулило ничего хорошего. Не задумываясь, я загородила собой Валя и шёпотом велела успокоиться. В моём случае стоять спиной к потенциальной опасности было не очень умно, более того, я почти не сомневалась, что вот-вот начнутся репрессии, но в итоге ошиблась.
– Валентайн, я всё понимаю. – Дарнли неожиданно заговорил тише и проникновенней. – Ты любишь этих девочек, и, возможно, они не такие мерзавки, какими их представляю я. Наверное, они милые глупышки, которые любят играть в куклы, примерять наряды, пить чай в беседке и мечтать о счастливом замужестве. Но и ты пойми, что для них уже ничего изменить нельзя. Для тех, кто выпросил у фейри силу, нет пути назад. Ведьмы и колдуны остаются в вечном услужении у своих покровителей. Даже если кто-нибудь из твоих подружек одумается, это не вернёт к прежней жизни. Ты сердишься на меня. Но я так строг с тобой только потому, что не хочу затуманивать тебе голову надеждами. Ты должен принять правду, и как можно скорее.
Валь побледнел, отчего ранка с подсохшей коркой крови на щеке стала выглядеть совсем уж инородно. Глаза влажно заблестели, но он всё равно сохранял мужество.
– Профессор, посмотрите, – позвал Эдрик откуда-то из-за угла. – Кажется, я нашёл.
Дарнли переключился на него, я наконец смогла дышать спокойней. Хоть наша с Валем связь уже не тревожила, мне было невмоготу наблюдать за этой сценой.
– Отлично, Крофтон. Артефакт в нижнем ящике комода. – Последнее было произнесено явно для нас.
– Да их тут столько… Какой же из них тот самый? – озадачился Эдрик.
– Это нетрудно выяснить. Только один наделён силой, остальные – всего лишь мусор.
Дарнли вернулся к нам, держа перед собой раскрытую ладонь, над которой, покачиваясь, висели два тряпичных сердечка. Толстенькие, чем-то плотно набитые, они были накрепко сшиты между собой ярко-красной ниткой.
– Там таких полный ящик, – сказал маг, брезгливо разглядывая с виду симпатичную поделку младшеклассника. – Да уж. Ведьма, может, и неопытная, но упорная.
– Хоуп… – убито выдохнул Валь. – Она не любит рукоделие, потому что у неё ничего не получается. Ни шитьё, ни вязание, ни плетение из бисера. Когда Хоуп была совсем маленькой, я ей помогал втайне от мамы и няни, чтобы ей меньше доставалось за испорченные материалы.
Дарнли отдал палочку Эдрику и сосредоточился на плавно кружившихся в воздухе сердечках.
– Эмоции сейчас могут только навредить. Помолчите, я попробую разрушить ведьминский артефакт.
Нить засветилась красным, как неоновая вывеска, и Валь вскрикнул. Он прижал руку к груди и опустился на колени.
– Больно…
У меня самой чуть ноги не подкосились от этого зрелища.
– Может, не надо? – сказала я почти хором с Эдриком.
– Валентайн, я даже толком не начинал, – с расстановкой произнёс Дарнли. – Прошу, потерпи. Но если будет совсем плохо, дай знать. Не хочу ненароком убить тебя.
– А Хоуп… Она тоже…
– Нет. Эти чары направлены только на тебя, так что она ничего не почувствует.
– Я могу убрать боль, – вызвался Эдрик.
– Это ментальная боль, не физическая. Вряд ли вы умеете её убирать, – процедил Дарнли сквозь зубы от напряжения. – Я начинаю.
Нить разгорелась ещё ярче, и сердечки замерцали кровавыми переливами. Валь закричал, и я подхватила его, чтобы не упал носом в пол. Только бы на меня эта напасть не перекинулась, а то он вообще с ума сойдёт, если я рядом буду корчиться и орать.
– Валь, держись, – чуть ли не жалобно попросил карлик.
– Нити отходят, – прокомментировал маг. – Сейчас будет первый стежок.
О боже, он же реально ещё даже не начал! А бедный Валь уже весь красный, потный и дышит через раз!
Парень дёрнулся и заорал так, словно из него одним махом вытащили вражескую стрелу.
– Хватит! – Я повернулась к Дарнли: – Остановись!
– Если я остановлюсь, эта проклятая нитка вернётся на место. Он сам должен решить, справится ли сейчас или стоит дождаться помощи магов из надзора.
Я покосилась на Валя. Он лежал на боку, его лицо блестело от пота и слёз.
– П-продолжайте… – едва слышно прошелестел он.
Злясь на магию и на мальчишеский героизм, я передала магу его просьбу…
То, что я приняла за помутнение сознания, оказалось завершающим этапом спасательной операции. Всё ещё чувствуя себя на грани обморока, я обалдело взирала то на игрушечный домик Хоуп, то на своего друга по несчастью, вокруг которого возбуждённо скакал Эдрик, радуясь удачному исходу. Безумно хотелось подойти к Валю, приласкать и сказать, что он глупый и храбрый, но ноги меня еле держали. Дарнли даже не возмутился, когда я вцепилась в него, как коала в ствол эвкалипта.
– Спасибо, – шепнула я.
– Не благодари. Я был обязан тебе помочь.
– Спасибо, что не наорал тогда на него.
Он обнял меня в ответ. Крепко и нежно. Какой же он всё-таки душка! Настоящий друг! Расслабившись, я положила голову ему на плечо, но вся нега исчезла, стоило Дарнли озвучить свои истинные намерения:
– Если кружится голова, закрой глаза. Мы сейчас переместимся.
Ни о какой передышке не могло быть и речи. Господа маги перенеслись не так уж и далеко, всего лишь в комнату Валя, где мы недавно ощутили на себе первые признаки «приворота». Перед уходом Эдрик даже успел придать домику прежний вид, и правильно сделал: Хоуп бы удивилась или даже испугалась, увидев, что кто-то разнёс её маленькую столовую.
