— Я — сам себе хозяин. Было бы лучше, если бы я не приехал?
— На этот вопрос у меня нет ответа, — вздохнул Аттребус.
— Я не собираюсь тебя убивать, — заверил его Сул. — Или причинять вред. У нас с тобой общая судьба — мы оба ищем летающий остров.
Принц моргнул, ощущая, как земля уходит из-под ног.
— Ты знаешь о нем?
— По-моему, я сейчас сказал, что знаю.
— И что ты думаешь об этом острове?
— Я уничтожу его или отправлю обратно в Обливион. Разве ты хочешь не того же?
— Я? Да… Конечно же…
— Тогда мы вместе? — Сул обвел взглядом побоище. — Ну что — отправимся в путь или будем стоять и ждать, когда явятся те двое? Мне обязательно их убивать?
— Не думаю, что ты потратишь на них много сил, — заметил принц.
— Большинство людей умирают удивленными. Кто знает, может, один из тех двоих способен удивить меня? Нет нужды сражаться, если можно разойтись. Я нашел тебя, нам не нужны сларджеи, если мы не собираемся отправиться на юг, в пустыню. Ты не стремишься на юг?
— Нет.
— Вот и отлично. Выбирай направление, и поехали отсюда.
Аттребус уставился на него, с трудом сдержавшись, чтобы не почесать затылок. И вдруг понял!
— Ты не знаешь, где находится Умбриэль?
Сул хрипло каркнул. А может, кашлянул или засмеялся?
— Умбриэль? Ну конечно… Вуон… — Он вздохнул. — Да, я не знаю, где он сейчас.
— Почему я должен верить, что ты не убьешь меня, как только я скажу тебе, в какую сторону ехать?
— Все очень просто. Ты мне нужен.
— Для чего?
— Пока я не знаю наверняка, но чувствую.
Аттребус обдумывал ответ довольно долго. В конце-то концов, что он теряет?
— На восток, — сказал он. — Остров сейчас летит над Чернотопьем и стремится к северу.
— На севере находится Морровинд, — вздохнул Сул. — Так и должно быть…
— Ты о чем-то догадался? Цель острова имеет для тебя какое-то значение?
— Сейчас ничего не имеет значения. Поскакали быстрее на восток!
— Позволь мне хоть одеться.
— Тогда поторопись, принц Аттребус.
Щебетун отыскался в седельной сумке Радасы. И Аттребус порадовался — не пришлось обыскивать труп после того, что сделал с ней Сул. Слов нет, она — лживая предательница, но совсем недавно они делили постель. Принц помнил ее живой, теплой, красивой, шепчущей ласковые слова… Даже если она притворялась, что с того? Его всегда угнетала гибель женщин, с которыми он спал, особенно если они умирали у него на глазах.
Данмер тем не менее оглядел тела, забрав кое-какие вещи, которые, по всей видимости, могли ему пригодиться. Потом они поднялись выше по течению ручья, где стояли привязанные лошади: два чалых мерина, похожие, будто родные братья, и бурая кобыла. На спине одного из меринов лежал объемистый вьюк, а у остальных — седла.
— Садись на чалого, — распорядился Сул.
Аттребус вздохнул, но не счел нужным возражать. Вскоре он уже ехал на восток с данмером, спасшим ему жизнь, и задавался вопросом: что будет, если он попытается сбежать домой в Сиродиил? И в конце концов признался себе: в настоящее время у него нет ни смелости, ни решительности, чтобы попытаться найти ответ.
Глава седьмая
Колин с трудом сдержался, чтобы не удрать тихонько из комнаты, хотя пришел сюда по собственной воле. Тесные стены давили на него, будто западня на пойманного зверя. Два дня подряд он размышлял, и ниточка, за которую ухватился сыщик, сейчас душила, словно заправская гаррота.
Исчезновение принца Аттребуса стало не первым делом молодого инспектора. Ну, если сказать честно, третьим. Первое оказалось исключительно простым: он внедрил шпиона в окружение военного министра и стал ждать последствий. Когда один из агентов в Талморе сообщил об утечке сведений, Колин легко вышел по цепочке на чиновника среднего уровня, который был не прочь поторговать имперскими тайнами. Все предельно гладко и чисто: ни арестов, ни трупов, продажный служащий проявил себя, и полезнее всего было оставить его под наблюдением.
Второе задание — поиск некой волшебницы по имени Леива Куонтус. Колин ее разыскал, не вникая, для чего это нужно. Он не знал, что произошло после того, как он сообщил вышестоящим сыщикам о ее местонахождении, да и не хотел знать.
Когда его отправили с патрулем на поиски принца Аттребуса, молодой сыщик нисколько не удивился. Его высочество очень часто совершал тайные вылазки и пускался в опасные приключения. И на этот раз никому даже в голову не пришло отправить опытного инспектора. Казалось бы, что там делать? Разобраться со следами, опросить жителей из придорожных сел и городков, возможно, развязать кому-то язык при помощи звонкой монеты.
Но теперь Колина не отпускало ощущение, будто он вляпался во что-то очень нехорошее. Липкий, холодный ком, поселившийся в животе, не давал избавиться от дурных предчувствий. Что, если происшествие на дороге — вовсе не несчастный случай? Кто знает, вдруг выбор начальства пал на самого младшего инспектора в надежде, что он не сможет ни в чем разобраться?
Доказательствами Колин, конечно же, не располагал. Зато пребывал в уверенности, что пропустил какую-то — возможно, самую важную — часть загадки. И вот он сидел в богато обставленной комнате на втором этаже министерства и ждал.
Открылась дверь. Колин обернулся и увидел, как через порог шагнул управляющий Маралл в сопровождении двух мужчин. Одного из них молодой человек сразу узнал — это был Ремар Вел, глава «Зрящих в корень». А вот второй…
— Ваше величество… — проблеял Колин, вскакивая с табурета и опускаясь на одно колено.
Странная робость охватила его. Никогда прежде Колин не терял дара речи в присутствии начальства. Но император… В детстве сыщик благоговел перед ним, и восторженные чувства, очевидно, еще не утратили власти над молодым человеком.
— Поднимись, — приказал Титус Мид.
— Слушаюсь, ваше величество.
Несколько мгновений император рассматривал Колина, нахмурившись и заложив руки за спину.
— Ты был там, — сказал он наконец. — Мой сын мертв?
Молодой инспектор недолго раздумывал над ответом. Другому он вряд ли сказал бы правду сразу и целиком, но ведь император — это не кто-нибудь!
— Ваше величество! Я в это не верю!
Глаза Титуса Мида расширились, а излом бровей немного смягчился, но он не произнес ни слова.
— Его тело опознали, — подчеркнуто сухо заметил Ремар Вел.
— Найдено всего лишь тело, сэр! — возразил Колин. — Без головы.
— Я слышал, в этих землях бунтовщики отрубают жертвам головы, — тяжело роняя слова, проговорил император. — У других тоже не было голов.
