Я вдруг улыбаюсь, вспоминая, как он впервые зашел в тот дом под Ялтой, где мы жили. Демьян ловит мою улыбку, смотрит внимательно, закусываю губу. Что он мне скажет, что?
С трудом дожидаюсь, когда сын ляжет спать. Он так рад Демьяну, что играет с ним почти до четырех, и как я ни пытаюсь его отвлечь, ничего не помогает. Даже мультики. Демьян ведет себя так, будто всем доволен, и я смиряюсь. И только когда, уложив сына, выхожу из комнаты, замираю. Мы остались одни, что теперь?
Демьян стоит у окна, глядя на улицу, когда я вхожу. Услышав шаги, оборачивается, наблюдая за моим приближением.
— Зачем ты приехал? – спрашиваю, замерев посреди комнаты истуканом.
— А почему ты уехала? – отвечает он вопросом на вопрос.
В который раз закусываю губу, пряча взгляд. Сажусь на диван, стоять просто нет сил. Он проходит и садится возле меня, касаясь своим бедром моего. Так близко, что я чувствую запах его туалетной воды, его близость действует одуряюще.
— Я просто подумала, что ничего хорошего не выйдет, – говорю тихо, глядя на свои руки, сложенные на коленях. – Все слишком сложно. Андрей привыкнет к тебе, а потом будет только хуже, жизнь на два города, поездки туда-сюда... Когда-нибудь ты заведешь семью, у тебя будут свои дети, тем более у тебя есть невеста...
— Что? – хмурится он, глядя на меня. – Какая невеста? Откуда ты это взяла?
Теряюсь, потому что он выглядит недоуменным, а потом его осеняет. Чертыхается.
— Настя, моя мать с тобой говорила?
Теряюсь еще больше, понимая: ему неизвестно о нашей беседе, о том, что я дала ей пощечину, да и вообще.
— Говорила, – кивает Демьян, хотя я ничего так и не сказала. – Я ведь ей велел не трогать себя, – он тихо материться. – Что она тебе сказала?
Мотаю головой.
— Ничего такого. Просто... ну что мы не пара, что у тебя свадьба скоро, и вообще...
Он потирает лицо.
— Нет у меня невесты и свадьбы тоже нет. И ты, все это надумав, сбежала?
Пожимаю плечами, снова устремляя взгляд на свои руки.
— Но она ведь права. Мы для тебя никто. Ты просто движим чувством вины или ответственности, но оно пройдет. А я не хочу, чтобы нам с Андреем было больно.
Воцаряется тишина. Сижу, теребя подол сарафана, все больше и больше погружаясь в нервозность. Он что-нибудь уже скажет? Или так и будет молчать? А вдруг просто встанет и уйдет? Ну нет, он столько сюда добирался явно не для того.
Наконец, не выдержав, поворачиваю голову, сталкиваясь с внимательным взглядом голубых глаз. Не устаю любоваться его красотой, так и хочется провести пальцами по щеке, губам, обнять, прижаться к его сильному телу...
И через мгновенье мне это удается, потому что Демьян так и не говорит ничего, начинает снова целовать. И теперь уже нам ничего не мешает насладиться моментом. Не могу ему противостоять, бросаясь в пучину чувств, целую, ласкаю, обнимаю, схожу с ума от рук и губ этого мужчины. Он здесь, он со мной. А все остальное неважно. Все остальное будет потом.
Тормоза отказывают совсем, потому что я уже не просто отвечаю, сама сажусь к нему на колени и чувствую сквозь поцелуй тяжелый вздох.
— Насть, – он отрывается, глядя потемневшим взглядом, – если ты продолжишь в таком темпе, я не смогу себя контролировать.
— Ну и ладно, – шепчу ему в губы, он на мгновение прикрывает глаза, а потом набрасывается на мой рот, вжимая в себя.
Я стону, тихо, пытаясь сдержать растущее желание, но у меня ни черта не выходит. Демьян тянет мой сарафан, я послушно поднимаю руки, позволяя снять его, остаюсь в одних трусиках. Обратной дороги нет, и я сама поскорее хочу отрезать пути отступления. Хочу этого мужчину всего целиком, хочу всегда. Безумно, страстно, сильно.
И он отвечает мне тем же. Старый диван скрипит так, что я боюсь разбудить сына, да и мои стоны тоже добавляют отдельно, и все равно – это лучшее, что могло случиться. Любить его, стать с ним единым целым.
Мы лежим рядом друг с другом, тяжело дыша, поворачиваю к Демьяну лицо, а он целует меня в нос. Смеюсь, не удержавшись, мужчина прижимает меня к себе, укладывая головой на свое плечо. Целует в волосы. Боже, это похоже на сказку. Я начинаю впадать в дрему, но Демьян осторожно меня тормошит.
— Насть, надо одеться, вдруг Андрей проснется.
Кивнув, быстро поднимаюсь и, взяв вещи, убегаю в ванную. Закрывшись в ней, долго смотрю на свое отражение, слушая шум сбегающей в раковину воды. Разве такое возможно? Разве возможно? Когда выхожу, Демьян сидит в кухне, я начинаю испытывать неловкость, прятать взгляд. Все же между нами все так непонятно, секс это только секс, мне ли не знать...
Демьян притягивает меня за руку, сажая к себе на колени, обнимает за талию, утыкается носом в шею, я не вижу, чувствую, как он улыбается.
— Что теперь будет, Демьян? – произношу шепотом. Он поднимает на меня взгляд.
— Поедешь со мной, Насть? Обратно? Я без вас с Андреем не могу, все эти дни с ума сходил. С работы захожу домой, а там пустота. Никто не прыгает тебе на спину, не смотрит испуганными глазами, – он улыбается, я прикрываю рот ладонью, смеясь. Демьян снова становится серьезным. – Я просто запутался, Насть. Даже не думал, что могу влюбиться. А потом вся эта правда... Не думай, что я из-за Андрея. Поверь, пропал гораздо раньше.
Я улыбаюсь, а потом целую его.
— А я пропала еще раньше, Демьян, еще в ту ночь в отеле.
Демьян остается с ночевкой, чему Андрей очень рад. Вопросов не задает, словно взрослый и все понимает. И я рада этой временной отсрочке. Полночи мы с Демьяном любим друг друга, а потом я засыпаю в его объятиях, и ничего лучше этого быть не может. Он встает рано.
— Ты чего? – бормочу сквозь сон.
— Спи, Насть, я съезжу в отель за вещами.
Он целует меня и уходит, а я сплю дальше, блаженно улыбаясь. Не знаю, сколько проходит времени, только будит меня звонок мобильного. Спросонья беру телефон: Анька звонит по ватсап. Сажусь, бросая взгляд на часы – девять утра. Что случилось, что она в такую рань?
— Прости, подруга, – слышу ее голос, – просто как увидела, так и поняла, что не могу терпеть. Это правда?
