Я и не забывал. В моём сердце навсегда останется пустой стул Лизы, как воспоминание, как счастье, безмерное, но такое хрупкое. Я получил второй шанс, и намерен его использовать. Только с ней.
- Я не уточнил до какого именно утра, - улыбаюсь, сминая большим пальцем пухлые губы.
Захватывает язычком, обводит по кругу, затягивая мой палец в себя. Чуть посасывает, прикрыв глаза. Прикусывает с силой и вновь втягивает.
Твою мать! Кажется, слышу, как рвётся струна моего самообладания в тишине спальни.
Накрывает по новой. Член за секунду становится каменным внутри неё. Толчок и стон Лизы. Ещё толчок, и она обхватывает меня ногами.
Фиксируюсь на вытянутых руках, с жадностью обласкивая взглядом её тело. Под моим взглядом соски становятся тугими и тёмными, превращаясь в острые холмики. Сочная грудь, такая притягательная и вздымающаяся от частого дыхания.
Снова захватываю в плен горошины, перекатывая во рту. Размашисто обвожу языком, вылизывая ароматную кожу. Запах мяты врывается в нос, проникая в меня глубоко. Три года прошло, а я всё ещё помню, как она пахнет.
Её аромат въелся в меня, сросся навечно, вытравив запах любой другой возможной женщины.
Двигаюсь размеренно. Выхожу полностью и врываюсь в неё с силой. От тяжёлых толчков мы оба движемся вверх по кровати. Сминаю её бедро, фиксируя под собой. Снова хочу так, что скулы сводит.
Смогу ли я насытиться когда-нибудь Лизой? Смогу ли удовлетвориться своей женщиной?
- Серёжа, ещё! – вскрикивает.
Выгибается дугой. Подмахивает бёдрами мне навстречу, почти сама насаживаясь на мой член. Люблю, когда она просит и стонет от нетерпения.
Нам нравится бешеная скорость, громкие стоны и оргазм, который мы дарим друг другу.
Ускоряюсь, поддаюсь её мольбам. Вбиваюсь в мою Лизу. Она снова течёт. Возбуждённая и хлюпающая подо мной. А меня срывает от этих звуков и её узости.
Были ли у неё мужчины после меня? Я хочу знать. Хочу.
- Троянов, быстрее! – требует, притягивает, зарываясь пятернёй в волосы.
Чертит ногтями по коже, снова до боли. Не чувствую. Каждое движение пальцев перекрывается тягучими стонами.
Выхожу и в одно мгновение переворачиваю на кровати спиной к себе. Вхожу с силой, знаю, что именно так глубоко. Остро, более ощутимо для Лизы. Вскрикивает, двигается мне навстречу, сталкиваясь бёдрами до шлепков.
Обхватываю ладонями её плечи, и бесконтрольно натягиваю на себя. Отключаюсь, ничего не контролирую. Просто двигаюсь в погоне за оргазмом и её криками на мне.
Меня раздирает на куски от бешеного обладания своей женщиной. В моих руках. Моя. Полностью, до самого дна.
Так я хочу. Так мы оба хотим. Всё, как раньше. Мы такие же. Чувства те же. Ничего не изменилось, стало ярче, острее.
Долгое воздержание сносит нас в чёрную дыру. Я её сожрать готов, потому что мне мало. Как я и сказал, всегда было и будет мало.
Громкий вскрик Лизы и мой горячий выброс завершает неистовый акт, уносящий нас в необузданный оргазм. Теперь падаю на кровать, утягивая её за собой.
Прижимаю, бьющееся в лихорадочном оргазме тело. Нахожу её губы, собирая стоны Лизы в себя.
Кажется, так, как сейчас, я никогда не был счастлив. Медленно затихаем, выравнивая сбившееся дыхание.
Влажные, разгорячённые и довольные нежимся в объятиях друг друга.
- Прости меня, Лиза, - вырывается неожиданно. Мне нужно ей сказать, иначе сойду с ума от сожалений. – Прости за каждое моё слово, сказанное тогда. За эти чёртовы обвинения. За то, что был слеп. Не слышал тебя, не желал слышать, ослеплённый яростью. Когда увидел эти фотографии, меня смело в бешенстве. Я лишь на секунду представил, что это правда… Чуть не сдох от осознания, что ты была с другим мужчиной. Изменила… - поднимает на меня глаза, в которых стоят слёзы, готовые скатиться по щекам. – А когда рассмотрел… когда нашёл в себе силы рассмотреть каждый снимок, дотошно вглядываясь в каждую деталь, понял, что на фото кто угодно, только не ты. Но было слишком поздно. Ты уже исчезла, сбежала от меня… - Прижимаю её крепче, почти до хруста сжимаю в тесных объятиях. – Я знаю, что моё «прости» ничего не исправит. Не вернёт три года порознь. Нас не вернёт. Но мне нужно сказать, чтобы ты знала, какой я чёртов кретин.
Лиза молчит. Но обнимает, уткнувшись носиком в мою шею. Думает, что сказать? Или обдумывает, насколько далеко меня послать со своими запоздалыми извинениями?
- Кто дал тебе эти фотографии? – сдавленный голос в мою шею.
- Антон, - отвечаю на автомате.
- А кто их дал ему?
- Не знаю…
Неожиданно осеняет. И правда, я не спросил, откуда у моего друга эти фото. За три года ни разу не задался этим вопросом, не поинтересовался.
Закрываю глаза, вспоминая события того дня. Антон просто пришёл ко мне. Вручил конверт, сопроводив фразой: «Вот, смотри. Это для тебя».
А дальше провал, потому что уже после первого фото глаза заволокло пеленой ярости. Я себя не видел. Всё стало мутным и чужим. Меня сжигало дикой ненавистью к Лизе. Я рвал и метал. Возможно, Антон говорил что-то ещё, но я не слышал. В голове пульсировала только одна мысль – увидеть Лизу.
- Серёжа…
- А, - выныриваю из воспоминаний. – Лиза, я не знаю, кто их ему дал, - признаю, всё признаю. Бессмысленно врать, тем более сейчас.
- Я думаю, твой отец. Наш с ним разговор не возымел на меня предполагаемого эффекта. Он придумал другой способ, чтобы убрать меня из твоей жизни.
В её глазах плещется спокойствие. Я предполагал, что мы будем безудержно орать друг на друга, разгромив квартиру в щепки. Но нет. Видимо, мы учимся быть цивилизованными.
- Что он тебе предложил? – Я три года не знал, что отец желал избавиться от Лизы. Он ни разу не упомянул об этом.
- Десять миллионов отступных, чтобы я исчезла и больше не появлялась на твоём пути. - Прячет взгляд, видимо, возвращаясь к дерьмовым воспоминаниям. Тогда, три года назад моё окружение постаралось на славу, желая избавиться от моей женщины.
- Ты взяла деньги? – Скользит по мне взглядом, будто заточенным лезвием.
Не взяла. Не могла. Знаю, что моя Лиза не ведётся на деньги, имея в приоритетах нечто другое. Для неё был важен лишь я.
- Именно поэтому появились те фото. Если бы я согласилась взять предложенную сумму, твой отец не пошёл бы дальше.
Лихорадочно бегающий взгляд и растерянность Лизы, отчётливо говорит мне, что было что-то ещё. То, о чём она не желает упоминать. Слишком хорошо я её знаю. Изучил за тот год, что мы были вместе.
Подхватываю её подбородок пальцами, заглядывая в глаза.
- Было что-то ещё? Что ещё он говорил?
- Что я безродная девка без денег и возможностей. Не могу, не имею права быть с тобой рядом. Не ровня Трояновым. Чужая. - Подскакивает, обхватывает колени, сжимаясь в комочек. – Ты наиграешься и выкинешь меня, как ненужную, надоевшую игрушку.
