А ситуация была совершенно непонятной. Откуда здесь взялись тринидадцы? Не в том плане, что их тут не может быть вообще (как раз таки наоборот), а в том, что они действуют заодно с австрийской охранкой? В принципе, такое тоже не исключено. Но тогда бы его обязательно предупредили об этом. Ведь адмирал Филатов, генерал Туманов и Диана Санчес прекрасно знают о его способностях, поэтому сделали бы все возможное, чтобы не допустить его случайного столкновения со своими людьми, которое может для них плохо кончиться. Этих двоих он раньше никогда не видел. На того типа, что встретил в Дубровнике, тоже ни один из них не похож. И это однозначно не Людвиг Шмарц, который сейчас Вильгельм фон Майер, и не Эрих Келлер. Тогда кто? Если это те, о ком говорил Кемаль-паша, то значит они связаны не только с флотскими делами, но и с имперской безопасностью. А вот это гораздо хуже. Неужели, тринидадцы ему настолько не доверяют? Или вообще решили его подставить? Нет, такое вряд ли возможно. Что они от этого выиграют? Ничего. Только своих людей потеряют. Тогда что же это за типы? Или это вообще неизвестная «третья команда»? Не связанная ни с тринидадцами, ни с беглецами с «Карлсруэ», о которых ему говорили? Но откуда она взялась? Часть десанта из экипажа «Карлсруэ», высадившегося на Тринидад, все же уцелела и смогла сбежать? Теоретически возможно. Да только вряд ли, учитывая огромную разницу в уровне технического оснащения и многократное превосходство в численности тринидадцев. Странно….
Поскольку решения этой задачи пока не было, Иван решил не зацикливаться на ней, а заняться более насущными делами. Главное он выяснил — явка провалена, и здесь больше делать нечего. Теперь рассчитывать можно исключительно на себя. Правда, тринидадцы дали ему контакт для связи в Триесте, но предупредили, что воспользоваться им можно в самом крайнем случае. А в свете последних событий стоит лишний раз подумать, идти ли здесь с ними на контакт вообще. Конечно, каждый заботится в первую очередь о своих интересах. И в этом плане предъявлять какие-то претензии к тринидадцам глупо. Но… Могли бы честно предупредить, что играют по принципу «и нашим и вашим». Чтобы он случайно не поломал им игру. А ведь чуть не поломал… Как вовремя эти двое появились… Если только…
А вдруг это и в самом деле т р е т ь я команда?! Тоже пришельцы из другого мира, о которых никто не знает?! И которые попали в этот мир не на «Тезее» и «Карлсруэ», а каким-то другим способом?! Избавь Господь от такого! Но… Теперь уже ни в чем нельзя быть уверенным….
Поздно вечером, когда вернулся Давут, обменялись информацией. То, что явка в «Истрии» провалена, янычара особо не удивило. Чего-то подобного он ждал. Сам же ничего конкретного не узнал. Так, одни базарные сплетни. Но одна из них все же оказалась заслуживающей внимания. Через неделю должен был состояться благотворительный бал, устраиваемый магистратом. Собранные средства пойдут на нужды армии и флота. Видно, с финансами у императора Леопольда начались сложности, раз дошло до такого. Иван тут же захотел выяснить подробности.
— Где именно и когда бал?
— В здании магистрата вечером. А зачем тебе?
— Надо бы туда наведаться…
— Ты спятил?! В качестве кого?!
— В качестве дорогих гостей, желающих внести посильную лепту в дело помощи доблестной армии императора Леопольда. Думаю, там обязательно появится хотя бы один из тех, кто нас интересует. А может быть и сам герр фон Майер почтит нас своим присутствием.
— Ну, ты даешь… А то, что там будут одни местные толстосумы и аристократы, которые все друг друга знают, тебя не смущает?
— Не смущает. К тому же, думаю, там будут не только местные. Могут быть важные люди из Вены, или еще откуда-то. В городе ведь сейчас много приезжих.
— Ладно, допустим. Но ты понимаешь, что в этой личине мы будем там выглядеть нелепо? Это даже если предположить, что нас туда вообще пустят?
— Так я и не говорю, что на бал пойдут два крестьянина из близлежащей деревни. Или два нищих дворянчика, приехавших наняться на военную службу. На бал пойдут прусский барон с баронессой. Вряд ли мы там встретим пруссаков. Прибудут они в Триест за сутки до начала бала, и остановятся в шикарной гостинице. Чтобы ни у кого не возникло лишних вопросов, и не успеть примелькаться. А после бала они быстро исчезнут. Думаю, там мы узнаем все, что нас интересует.
— Так так… Кажется, понимаю… Бароном буду я. А баронессой, стало быть, ты?
— Совершенно верно! Наоборот, увы, не получится. Физиономия у тебя — ну никак за баронессу не выдать!
Оба засмеялись. Но, по крайней мере, таким образом действительно можно было подобраться достаточно близко к интересующим разведчиков персонам. Зачем именно это нужно, Давут расспрашивать не стал. Он уже давно зарекся задавать неуместные вопросы. А Иван не уточнил. О встрече с двумя пришельцами в «Истрии» он тоже умолчал. Надо сперва самому разобраться, что творится в этом змеином гнезде под названием Триест.
Иван бы очень удивился, если узнал, что не только он хочет попасть на бал с целью, не имеющей ничего общего с великосветскими развлечениями. Мэттью Каррингтон, благополучно добравшийся до Триеста, и осевший в городе в качестве скромного обывателя, был занят тем же самым. С той лишь разницей, что цель у него была прямо противоположная — выйти на человека, который мог бы составить ему протекцию для поступления на службу к императору Леопольду.
В качестве такой фигуры наилучшим образом подходил коммодор Вильгельм фон Майер, с которым мистер Каррингтон был знаком лично еще по магрибским делам. Правда, тогда он был шевалье де Ламберт, а герр Майер и вовсе числился пиратом по кличке Черная Борода, но это дело не меняло. Два европейца нашли общие интересы, и если герра коммодора сейчас правильно мотивировать, то он вполне может посодействовать старому знакомому. Никаких проблем в этом Мэттью не видел, поэтому едва прибыв в Триест, сразу же стал искать встречи. И вот тут его ждал неприятный сюрприз. Встретиться с коммодором Майером, особенно в приватной обстановке наедине, оказалось совершенно невозможно. Он крайне редко покидал территорию военного порта, да и то только с серьезной охраной, исключавшей любой контакт с ним посторонних лиц. А пытаться встретиться официальным порядком, привлекая к себе всеобщее внимание, Мэттью по понятным причинам не хотел. Неизвестно, как все сложится, и как бы не пришлось уносить ноги еще и отсюда. Хоть он и подготовил правдоподобную легенду о своем чудесном спасении из Туниса, но опасность его разоблачения в убийстве патруля береговой стражи все равно оставалась, поэтому рисковать Мэттью не хотел. Если убийство тунисского резидента из имперской секретной службы Австрии еще можно было скрыть, поскольку опознать тело вряд ли удалось, то вот убийство шести стражников, находящихся при исполнении, никак не скроешь. Мэттью внимательно следил за слухами, циркулирующими в тавернах Триеста, и понял, что ему удалось замести следы, направив полицейское расследование в нужную сторону. Если у сыщиков и возникли какие-то сомнения в том, что они обнаружили на берегу, то они это не афишировали, и никто не связал с этим происшествием Генриха Хасселя, коммерсанта из Пруссии, прибывшего в Триест в это же время. Сюда слетались многие дельцы в надежде половить рыбку в мутной воде, поэтому появление еще одного никакого удивления не вызвало. Деньги у герра Хасселя водились, причем немалые, поэтому устроился он в Триесте неплохо. Но вот что касалось достижения главной цели, здесь все зависло. Мэттью просто не имел возможности встретиться с интересующей его персоной, как ни старался. Один раз ему удалось увидеть коммодора Майера, причем издалека и в сопровождении охраны, но на этом «успехи» и закончились. Больше приблизиться к Майеру не получилось. Обращаться же к кому-то другому Мэттью не хотел. В конце концов, император Леопольд был не единственным монархом в Европе, у которого можно было сделать блестящую карьеру. Например, король Швеции Карл XI ничуть не хуже. А можно и у австрийских соседей — у венецианцев попытать счастья. В любом случае, это будет гораздо лучше нищей и разоренной войной Англии. Или Франции, где ему ясно дали понять, как надо себя вести. Поэтому Мэттью решил не спешить и подождать, пока не представится удобный случай поговорить с Майером наедине в приватной обстановке. Торопиться некуда. Самозванный «султан» Туниса Али-бей и капитан контрабандистов Марко Бонмарито обеспечили его средствами на всю жизнь. Если только не пускаться во все тяжкие, строя шикарные дворцы, проигрывая в карты целые состояния и тратя деньги на великосветских шлюх с громкими титулами. То есть того, что являлось привычными атрибутами для «высшего общества». Но Мэттью Каррингтон был далек от всего этого. Неизбалованный роскошью в детстве и юности, один из младших сыновей английского эсквайра хорошо знал цену деньгам. Свой каменный особняк в пару этажей на небольшом участке земли, верная прислуга в доме, несколько хороших лошадей — это все, что ему было нужно для нормальной комфортной жизни. Помимо денег, разумеется. А еще д е л о. Дело, связанное с чужими тайнами, раскрывать которые он очень любил и умел. Но только с обязательным условием — полная свобода действий, какую он имел у короля Англии. А не то, чем его в ы н у д и л заниматься король Франции. Вот такого отношения к своей персоне Мэттью не допускал, поэтому постарался не наступать второй раз на те же грабли, как говорили его старые «добрые» знакомые тринидадцы. Поэтому решил не форсировать события, а внимательно присмотреться к окружающей обстановке. А там, глядишь, снова подвернется Случай. Его Величество Случай, который иногда оказывает влияние на судьбы стран Европы. И не только Европы.
