Мэтер склонил голову и принялся что-то бормотать себе под нос, Красные Мокасины догадался, что он читает молитву. Он спокойно ждал, доедая то, что еще оставалось на его тарелке.
Наконец Мэтер поднял глаза, и Красные Мокасины встретился с ним взглядом так, как это делали белые.
– По крайней мере, ты позволишь мне развеять некоторые из моих сомнений? Позволишь мне немного тебя проэкзаменовать? Ты, например, читать умеешь?
– Могу немного.
– Ты сможешь прочитать заповеди, только громко?
– Да.
– А молитвы?
– Да.
Мэтер мрачно кивнул, каким-то образом чувствуя за собой победу, и неожиданно Красные Мокасины почувствовал себя невыносимо неловко. И все же он порадовался тому, что так осторожно и мудро вел себя с этим человеком.
4
Петер Фриск
Бен потянулся к ключу от эгиды, но в тот же момент Роберт налетел на него и сбил с ног. Бен так больно ударился локтем о камень, что у него все поплыло перед глазами. Роберт превратился в мутное пятно, совершавшее какие-то телодвижения, блеснула сталь шпаги, готовой встретить только что появившегося из-за угла противника.
– Остынь, парень, – закричал неизвестный. – Мой пистолет нацелен не на тебя, а на твоего спутника.
И действительно, пистолет был направлен на Бена, а не на стоявшего правее Роберта.
– Вы, оба, обнажайте клинки, и мы выясним, кто чего стоит, – продолжал неизвестный.
Роберт, которые был весьма скор в таких ситуациях, уже развернулся лицом к преследователям, хотя краем глаза настороженно следил за незнакомцем, догнавшим их первым. Бен поднялся на ноги, неловко обнажил свою шпагу, злясь на Роберта за то, что тот упустил возможность защитить его. Бен держал шпагу не слишком уверенно. Роберт показал ему несколько выпадов, но он не проявил особого энтузиазма, чтобы довести обращение с оружием до совершенства. Но это и не важно, его рука уже сжимала ключ от эгиды, готовый привести в действие его магическое одеяние.
Бен ждал, потому что пятеро их преследователей, увидев пистолет, остановились в нерешительности на расстоянии двадцати шагов от них. Крепкие, с суровыми лицами, они выглядели угрожающе: шпаги обнажены, похоже, у них имелись еще и кинжалы, хотя достал такой только один – самый низкорослый из них, с голубыми глазами-буравчиками.
– Эй вы, воронье, здесь вас не ждет легкая добыча, – выкрикнул неизвестный, похоже ставший союзником Бена и Роберта. И хотя Бен не особенно хорошо владел немецким, все же ему почудилось, что у незнакомца какой-то странный акцент. На нем был военный мундир, но, насколько Бен мог понять, не императорской армии.
– К тебе у нас нет никакого дела, – ответил ему малорослый. – Нам нужны те двое.
– Ну тогда, значит, у вас и ко мне есть дело, – прокричал незнакомец.
– Что за нужда вам приставать к нам? – крикнул Бен, обращаясь к пятерке. – Я никого из вас не знаю и не думаю, что кому-то из вас причинил обиду. Ну а если мы вас все же чем-то обидели, так выкладывайте все начистоту, чтобы мы хотя бы знали, в чем наша вина. А не хотите, так проваливайте. – Он заскрежетал зубами, так болел ушибленный локоть, и очень надеялся, что держит шпагу так, что в глазах врагов выглядит серьезным малым.
– Вы ошибаетесь на наш счет, сэр, – сказал голубоглазый, делая несколько шагов вперед. – Мы не собираемся нападать на вас, мы только хотим поговорить по важному делу.
Один из его товарищей поддержал его, и по его выговору Роберт уже не сомневался, что он русский, как и голубоглазый.
– Думаю, вы знаете, кто я? – спросил Бен.
– Конечно, сэр. Вы Бенджамин Франклин, ученик сэра Исаака Ньютона.
– Ну, тогда вы должны знать, что я под защитой самого императора.
– И это знаем. Но я же сказал, что нет надобности обнажать шпаги и доставать пистолеты. Я просто хочу кое-что вам предложить.
– Так предлагайте.
– Я надеялся сделать это… э-э-э… в более подходящем месте.
– Верю, что надеялся, – ответил Бен. – Но если ты сейчас не скажешь, что тебе надо, я не смогу тебе помочь.
– Я бы предпочел…
– Прийти и поговорить со мной в замке, – закончил за него Бен. – Приглашаю. А сейчас мы действительно спешим.
Какое-то мгновение низкорослый смотрел на него молча, а затем поклонился:
– Очень хорошо. Примите наши извинения. Я увидел вас в таверне и решил воспользоваться подвернувшейся удачей, но вижу, что нарушил допустимые пределы вежливости. Я изложу свое предложение в другой раз.
– Уверяю, я с радостью его выслушаю, – ответил Бен.
Голубоглазый еще раз поклонился, и вся компания неохотно развернулась и двинулась в обратном направлении. Бен отметил, что ни Роберт, ни их благодетель не опустили своего оружия, пока русские не скрылись из виду.
– Ну что? – сказал незнакомец, наконец засовывая пистолет за пояс. Шпага Роберта на некоторое время замешкалась и только через пару мгновений скрылась в ножнах. – Я бы на твоем месте им не верил. Я слышал, о чем они говорили в таверне. Они хотят взять тебя в плен.
Бен внимательно посмотрел на незнакомца. Ему было не более сорока, сине-серые пронзительные глаза, благородный римский нос, губы, сложенные в некое подобие мрачной улыбки. Поношенная треуголка не могла скрыть высокий с залысинами лоб. Он обладал той же быстрой реакцией, что и Роберт, и еще имел перед ним одно явное преимущество: похоже, он знал, как нужно себя вести с русскими.
– Вы оказали нам услугу, – сказал Бен, протягивая ему руку. – Я Бенджамин Франклин, и я вам безмерно благодарен.
– Я понял, кто вы, из вашего с ними разговора, – ответил незнакомец. – А меня зовут Петер Фриск.
– Рад с вами познакомиться, Петер Фриск, – Бен пожал ему руку.
– И я рад, – сказал Роберт, также протягивая руку. – Может, мы пройдемся? Крысы разбежались, но они всегда возвращаются к оставленному ими куску сыра.
– Это верно, – согласился Фриск. – Я с удовольствием провожу вас до того места, куда вы направляетесь.
– В этом нет необходимости, – сказал Роберт. – Мы сейчас идем назад, к Карлову мосту.
– У меня у самого есть намерение посмотреть на тот берег реки. Вы мне позволите с вами прогуляться.
– Ну конечно, – ответил Бен. – Я желаю поподробнее узнать, как меня хотели взять в плен.
Роберт пожал плечами, и они втроем направились к реке.
– Я так понял, – начал Бен, – вы говорите по-русски?
– Немного, – ответил Фриск и с некоторым удивлением в голосе добавил: – А почему вы спрашиваете?
– Я думаю, те парни были русскими, я слышал, как они между собой переговаривались…
