Одного не пойму: она что, из-за платья так расстроилась? Или просто моральное давление сказалось? Сколько ей лет вообще, что она так плохо себя контролирует?
— Эй ты! Что молчишь?! — испортившая платье девка всё пыталась добиться ответа.
Дорлина прикрыла глаза и сжала руки в кулаки, пытаясь сдержать свой дар. Дура! Зачем вообще сюда припёрлась, спрашивается, если настолько плохо владеет собой?!
Впрочем, не моё дело. Её проблемы.
Сейчас тут будет весело, и лучше оказаться подальше... Я повернулась было, но едва ощутимый ментальный импульс догнал меня.
Помоги
Гадство.
Я не хочу. Не моя проблема. Я, в отличие от папы, не склонна просто так помогать людям. Люди — неблагодарные, грязные твари. Надо просто уйти….
Гадство! Я об этом пожалею. Наверняка.
Стремительно развернувшись, я вышла из-за кустов и приблизилась к Дорлине.
— А вот и ты, милая, — проворковала, отчего у второй девицы глаза сделались размером с два блюда. — Передашь это господину Кио от меня, коль уж собралась с ним встретиться?
И поцеловала ведьму.
Ну, то есть сделала всё, чтобы со стороны казалось именно так. Изогнулась, наклонилась, чтобы наши лица не были видны… потому что то, что на самом деле происходило, не имело никакого отношения к романтике, в той или иной её форме.
То есть как… эта техника, позволяющая выпить магию другого существа, у знатных сидхе называется “поцелуй сладкой феи”. Но боль, которую при этом испытывает жертва, впечатляет. Да и по сути своей напоминает это действо скорее дыхание рот в рот: она выдыхает магию, я — вдыхаю. Губам для этого даже не обязательно соприкасаться, главное быть достаточно близко.
Надо отдать Дорлине должное: она поняла, что я делаю, и послушно обмякла в моих руках. Не дёргалась, не орала (хотя мне ли не знать, насколько запредельной была боль) и даже не пыталась сопротивляться.
А ведь рискует. Я могла бы увлечься… очень часто знатные сиды выпивают своих жертв до смерти. Мне самой приходилось несколько раз убивать таким способом.
— Вы что делаете?! — отмерла девица-вредительница.
Я заглянула в глаза Дорлине, увидела, что тьма ушла из радужки, и медленно отстранилась.
— А на что похоже? — проворковала, повернувшись к ней. — Ты, может, присоединиться хочешь? Тоже решила господину Кио что-то передать?
Тут я, конечно, немного рисковала. Вот что бы мы делали, реши дева и вправду присоединиться? А ведь могла бы — чисто из вредности. Или для проверки… или просто из любви к таким играм — всё же, скромниц на этом Отборе не водилось...
Но она оказалась не настолько широких взглядов.
— Извращенки, — попятилась она. — Мерзость!
— Вот и иди, куда шла, — я улыбнулась и подхватила Дорлину под локоток. — А мы в дамскую комнату, пожалуй.
Ведьму пришлось тащить на себе — скорее всего, я всё же взяла слишком много. Повезло, что она хотя бы не упала в обморок; остальное я, скрипя зубами, могла компенсировать силой своего нечеловеческого тела.
*
— Дура! — прошипела я ей в лицо, прижав к холодной стене уборной. — Чем ты думала, чтоб тебя?! Если не контролируешь свою силу, то зачем явилась сюда? Из-за платья сорваться? Серьёзно?!
— Это было красивое платье, — прошептала она. — У меня такого никогда не было.
И разревелась.
Я фыркнула и позволила ведьме сползти на пол. Ну да, эмоциональный откат после моего вмешательства… с ней пока разговаривать не о чем.
— Спасибо, — пробормотала она.
— Засунь свою благодарность поглубже и соберись, — фыркнула я. — Тебе ещё с Кио ужинать.
— Я — твоя должница, — не желала затыкаться ведьма. — Клянусь Морой, клянусь кровью моего рода, что помогу тебе, в чём захочешь.
Я закатила глаза. Ну как так, а?
— Ты что, совсем? Кто же такие обещания сидам даёт?
— Быть должником принцессы фей — ещё хуже, — Дорлина помотрела на меня больными, но серьёзными глазами. — Ты заберёшь мою душу.
— С чего ты взяла…
— Только принцессы умеют… целовать.
Это начало меня раздражать. Я ещё раз прислушалась к ощущениям, удостоверилась, что нас вряд ли слушают, и сказала негромко:
— Во-первых, не только принцессы. Это ложь, — уточнять, что как раз меня-то к принцессам фей формально можно причислить, я не стала. — На такое способна вся старшая знать. Во-вторых, нужна мне твоя душа — спать не могу. Веришь? Нет? Вот и правильно. В-третьих… если каким-то чудом выживешь, не давай таких обещаний сидам. Никогда. Совсем. Тебе наверняка рассказывали много страшных сказок о нас в детстве… так вот. Мы не такие, как там описано. Мы — хуже.
Она медленно моргнула. Осмысленность и самоконтроль начали понемногу возвращаться к ней, что уже хорошо.
— Между нами нет долгов, — бросила я. — А теперь…
— Сказки врут, — вдруг выдала она. — Совсем.
— Прости?
— Ты уже дважды помогаешь, — сказала ведьма тихо. — Та знать сидхе, о которой мне в детстве рассказывали сказки… те чудовища не стали бы так делать.
Вот ведь…
— Мы и есть чудовища. Первый раз я помогла тебе со скуки, — отрезала я. — А сейчас — просто потому, что на допросе ты бы всё обо мне выболтала. Потому между нами и нет долгов. А если хочешь действительно сделать для меня что-то приятное, то удовлетвори моё любопытство: тебе сколько лет, чудо?
Он дёрнула плечом.
— Восемнадцать.
Пф. Приплыли, называется.
— А на Отбор зачем припёрлась? До двадцати пяти магия нестабильна. Или ты даже этого не знаешь?
— Знаю, — она отвернулась. — Но меня привёл сюда путеводный клубок. Знаешь, что это значит?
Я склонила голову набок.
Ну надо же, вот где бы и кому бы встретиться.
— Так твоя прародительница была в числе тех, кому принцесса из рода Свет Звезды преподнесла Чашу Истинной Любви в обмен на свободу своих соплеменников?
— Да, — ведьма вздохнула и откинула голову на холодный мрамор. — Меня собирались отдать замуж за… в общем, ничего хорошего. Совсем.
Я подняла брови.
— А матриарх твоего рода что на это сказала? — ну не верилось мне, что ведьму семья насильно отдаёт замуж. Совсем.
— А её нет, — она устало пожала плечами. — Вот уже пять лет как нет. И фоморы, которая нам покровительствовала, тоже. Она была Лесным Лихом, и драконы убили её, давно ещё.
— Ясно, — я задумчиво прищурилась. — Но зачем клубком воспользовалась? Сбежала бы, и вся недолга.
