Я прикусила губу. Он так легко, походя это сказал… Я же, увы, не могла ему признаться. Всё происходило слишком уж быстро для меня. Но ведь на признание принято отвечать признанием, так?
— Эй, не отвлекайся, — Кио легко очертил моё лицо кончиками пальцев. — Я не жду от тебя ответных слов: того факта, что ты позвала меня с собой, мне пока что с головой хватает. Просто решил прояснить этот момент… исключительно для того, чтобы не возникало всяких неточностей в формулировках.
— Правильно! Все беды этого мира — от неточности в формулировках, — я пригубила тростниковое вино, стараясь скрыть растерянность, и поспешила сменить тему. — К слову об этом. Долго ты меня томить собираешься? Я всё жду, когда ты поделишься со мной своими эпическими рабочими буднями. С налётом героизма, вестимо. Что получилось узнать, кто и зачем организовал весь этот заговор, что с Лайлин-Марни. Я Жажду подробностей! Если это, конечно, не страшная государственная тайна.
— И страшная, и государственная, и тайна — всё в одном флаконе, — подмигнул мне дракон. — Но это не значит, что тебе нельзя знать. С чего хочешь начать?
Я призадумалась.
— Пожалуй, с начала.
— С начала, — Кио довольно прищурился. — Знаешь, довольно сложно сказать, где и у каких событий начало и конец. Особенно если речь идёт о политических многоходовках. Корни некоторых конфликтов уходят на сотни и тысячи лет спустя… Итак, когда это всё началось? Когда трое драконов принесли обеты верности своему учителю и друг другу? Когда красивая человеческая принцесса, так и не ставшая королевой, взяла из рук ведьмы отравленное яблоко, алое, как кровь? Когда несколько заговорщиков принесли свои тайные клятвы над Императорскими регалиями, подтвердив тем самым серьёзность намерений? Когда Ледяной Дракон рухнул в воду над Впадиной Древних?.. Слишком много возможных начал. Потому начну я с того, что известно тебе, и от этого буду двигаться.
— Хорошо, — я устроилась удобнее, предвкушая действительно потрясающую историю. — Итак, ты хочешь начать с Марни и Лайлин?
— Именно. На деле несчастные девочки — просто пешки, но истории их оказались частью одной большой и сложной картины. Итак, начнём с того, что Марни была убита. Мы нашли её убийцу. Кстати, забавный факт: тот праздник, на который мы с тобой ходили, был в честь его старшего брата.
Ох.
— А отец его, получается?..
— Да, Глава довольно сильной ветви. Его ты тоже могла мельком видеть… Какое в итоге обвинение им предъявят, вопрос пока открытый: всё же, убийца действительно очень юн, и трагедия произошла больше из-за его неосторожности. Почти уверен, что наказание для старшего дракона будет серьёзнее. Впрочем, это не моего ума дело. По этому поводу состоится Императорский суд, и по всем признакам процесс будет громким и крайне политическим. Игрок, заваривший всю эту кашу, красиво и технично слил историю Марни в массы. Уже сейчас представители старой аристократии пытаются лоббировать запрет на совместное обучение оборотней (драконов в частности) и людей. Тем самым бросая вызов Императору, который правило совместного обучения ввёл.
Я нахмурилась, вспомнив школы “отдельно для сидов”, с которых в старой доброй Тавельни началась дискриминация моего народа.
— Если спросишь меня, правильно сделал, что ввёл. Да, ситуация неприятная. Но даже в чисто человеческой школе порой случаются трагедии. Это не значит, что из-за одного случая следует зарубить на корню всю идею!
— Согласен, — усмехнулся Кио. — Но толпа жаждет решений, желательно быстрых, громких и показательных; в столице неспокойно. Многие представители антидраконьего движения, чьи имена удалось вытащить у Лайлин, арестованы. Остальные активизировались. В совете разброд и шатание... Эта игра идёт к завершению, и завтра всё решится. Но давай теперь по порядку. Для начала стоит упомянуть, что Лайлин — поразительно сильный медиум. А Марни — не менее могущественный дух. Если я верно понимаю, то после смерти отца она стала мстительным призраком первой категории. То бишь, сильнейшим и опаснейшим.
Я с грустью подумала об одиноком маге, который умер, чтобы спасти дочь от незавидной судьбы и провести за собой на перерождение. Достойный или безумный поступок? Даже не знаю. Но, возможно, именно так и выглядит самоотверженная родительская любовь.
— Марни явилась к Лайлин в момент, когда та была наиболее уязвима и пребывала на грани безумия и истощения. Марни предложила полностью разделить тело на двоих. Медиум, совершивший такое колдовство, живёт после всего десять лет — в этом смысле старая магия весьма жестока. Но щедра: силы решившегося возрастают во много раз, он обретает возможность фактически находиться в двух местах одновременно (и медиум, и призрак могут свободно путешествовать вне тела и влиять на внешний мир). При этом, отследить подобное почти невозможно.
— Идеальная исполнительница.
— Верно; но на тот момент Лайлин не думала об этом. Она просто хотела избавиться от гнета своих родителей и выйти, наконец, из комнаты. Марни смогла ей это организовать. А ещё Лайлин нужно было близкое существо. И это тоже стала Марни... Жаль только, что к тому моменту посмертие достаточно сильно изменило её. И определённо не в лучшую сторону. Но так или иначе, шантажом и запугиванием девушки вынудили богобоязненных родителей Лайлин дать ей некоторую свободу. Лайлин, захваченная идеей о мести драконам, вступила в переписку с Ренером Мирье, который на тот момент активно ездил по городам и был на слуху. Он читал лекции с финансовой поддержки старой аристократии. И выделял перспективную молодёжь. Как несложно догадаться, Марни-Лайлин оказалась одной из самых перспективных: она проявляла фанатизм, писала, что хотела бы сражаться за свободу людей и готова на всё ради этого. Таким своим энтузиазмом, сочетающимся с редкими и яркими талантами, она и привлекла внимание спонсоров Мирье. Они как раз искали фигурантку для одного дела, и Марни-Лайлин им просто идеально подходила.
— Подходила для чего?..
— А вот тут и начинается второй виток истории. Некая группа аристократов долгое время посещала закрытый элитный клуб, где помимо прочего изредка появлялся некий “Господин Свобода”. Этот таинственный господин намекнул им на связи при дворе, прикормил, отобрал самых лояльных (тоже преимущественно молодых идеалистов или обиженных изгоев) и подал им свежую, как протухшая рыба, идею — взорвать Императора во время финального бала на следующем Отборе. Господин Свобода уверял, что его связи при дворе помогут это провернуть. В частности, провести исполнительницу внутрь и снабдить всем необходимым…
— То есть, они решили убить Императора?! — поразилась я. — Таким образом?! Они что, совсем кретины?
— Те, кто поверил в это? Скорее да, чем нет. Полагаю, Господин Свобода был весьма убедителен, харизматичен, частенько им подливал и с удовольствием доставал дозы всяких запрещённых веществ, дабы сделать встречи подпольного клуба революционеров максимально весёлыми… Так или иначе, Господин Свобода вполне успешно убедил их, что отправить фальшивую Лайлин в качестве ширмы и настоящую в качестве исполнителя — отличная идея. И даже посоветовал, где именно замену можно отыскать; при этом, у Господина Свобода был тавельнский акцент.
