Мне хочется возразить, что Дан — человек незаурядного ума и восхищение им отнюдь не связано с тем, что он стал моим первым мужчиной. Всё ведь было наоборот. Сначала восхищение, и только потом интим…. Но решаю с Васей не спорить. Какой смысл? На мне уже надето красивое платье, на лицо нанесён искусный макияж, а Стас подъедет в течение часа. К тому же с момента отъезда Дана прошло уже шесть дней, а он по-прежнему не написал.
************
— Привет. — Стас быстро оглядывает меня с ног до головы и обаятельно улыбается: — Выглядишь на пять баллов.
— Спасибо, — улыбаюсь я в ответ, с удовлетворением ловя себя на мысли, что почти не покраснела от комплимента. Может быть, Василина права и ко всему можно привыкнуть?
Потянув водительскую дверь ярко-синего автомобиля, Стас вопросительно смотрит на меня:
— Ты про «Тоннель»-то слышала, кстати? Давно хотел там побывать, а тут такая компания прекрасная появилась.
— От тебя в первый раз, — признаюсь я, семеня к пассажирской двери. Отчего-то в голову приходит воспоминание о Дане, вернее, о том, что он всегда помогал мне с посадкой.
Вспоминаю и моментально злюсь за себя. Ну вот откуда взялась такая требовательность? Всё же не в девятнадцатом веке живём, а на мне не бальное платье. И вообще, некрасиво идти на свидание с парнем и попутно сравнивать его с другим. Если уж на то пошло, то Стас пригласил меня на свидание, а Дан нет.
Ну вот. Теперь становится стыдно за свою невесть откуда взявшуюся язвительность по отношению к Дану. Он мне ничего не обещал, и ни в коем случае нельзя об этом забывать.
— Чем занималась сегодня? — спрашивает Стас, когда мы трогаемся с места.
Я не соврала Василине. Он и при повторном рассмотрении кажется симпатичным. Сегодня на моём спутнике серая рубашка и брюки, и в таком строгом образе он, пожалуй, нравится мне даже больше. Вот так к двадцати четырём годам выясняется, что я неравнодушна к мужским костюмам. Даже усмехаюсь про себя: «А губа у вас, Татьяна Викторовна, не дура». И почему-то эта фраза звучит в голове голосом Дана.
У ресторана или кафе — затрудняюсь дать точное определение месту, в которое мы приехали, — начинаю волноваться, чего, кстати, почти не происходило в машине. За пятнадцать минут, проведённых наедине со Стасом, я убедилась, что с ним действительно очень легко общаться.
Он много говорит сам — о совсем, казалось бы, незначительных вещах: об очереди на заправке или о знакомом, позвонившем пару часов назад с просьбой отбуксировать с парковки. Благодаря этому не повисают неловкие паузы. Сама того не замечая, я включаюсь в диалог без страха сморозить какую-то глупость. Со Стасом я чувствую себя на равных — как с одногруппником, которого знаю давно. Возможно, понимание, что выгляжу хорошо, помогает расслабиться.
— Вина? — Мой спутник вопросительно смотрит на меня из-за страниц меню. — Я за рулём, но тебе можно.
Качаю головой. Пить в одиночку, да ещё зная, как алкоголь на меня действует? Не-ет, пожалуй, не стоит демонстрировать Стасу своё развязное альтер-эго.
— Я буду сок. — И добавляю: — Свежевыжатый.
Это часть инструкции от Васи: не пытаться экономить деньги Стаса и не заказывать всё самое дешёвое. Дескать, пусть с первого свидания знает, что я не бюджетный вариант. Я тогда головой покивала, а сейчас смотрю в меню и так не по себе становится. Цены здесь не демократичные, а мы со Стасом видимся второй раз в жизни и,вполне возможно, что последний. Будет ужасно, если он потратит много денег, а свидание в итоге провалится.
Решив, что в случае чего предложу разделить счёт, я всё-таки заказываю то, что по вкусу: зелёный салат и стейк из индейки. Краем глаза внимательно слежу за реакцией Стаса — не отразится ли на его лице смятение? Ну мало ли. Я ведь не в курсе его материальной ситуации.
— А ты, кстати, сама любишь путешествовать? — спрашивает он, когда официант, забрав меню, уходит.
— Сложный вопрос. Я мало где была. Пару раз на юге и один раз в Испании.
— Путешествия — это вещь, — уверенно заявляет Стас. — Я этой зимой снова собираюсь на Бали. Надоел холод.
— Расскажи мне про Индонезию. Чем она тебе так нравится?
— Слушай, ну там круто. Релакс полный. Жить дешёво. Днём на сёрфе катаешься, вечером тусишь по барам. Утром с раскалывающейся головой садишься за работу. — Он издаёт озорной смешок. — И так каждый день поновой. Там свой вайб, на наш не похожий. Мне подходит.
Я киваю, мол, понимаю, хотя на деле понимаю не до конца. Например, что означает слово «вайб» и как можно каждый день с раскалывающейся головой садиться за работу.
— А ещё где ты был?
— Да много где. В этом прелесть работы во фрилансе. Мобильность. В Германии на Октоберфесте, в Праге на выступлении одного диджея, в Тае, Танзании, в Вене… Короче, всего не перечислишь.
— Здорово, — улыбаюсь я, радуясь, что если собеседнику есть что рассказать, значит, со мной не так уж и скучно. — А где понравилось больше всего?
Стас широко улыбается, кажется, от воспоминаний.
— В Амстердаме, однозначно. Мы компанией ездили. Обошли все местные кофешопы. Угарный трип вышел.
Снова киваю и тянусь к стакану с соком. Та лёгкость, которая ощущалась в машине, немного меркнет от осознания того, насколько мы со Стасом разные. Я слышала о кофешопах, но уж если бы посчастливилось попасть в Амстердам, предпочла бы сходить в музей Ван Гога и в Дом Анны Франк. Поехав туда вместе, мы со Стасом, скорее всего, встретились бы лишь в аэропорту в день вылета.
— Расскажи лучше, чем ты занимаешься? — Взгляд Стаса меряет меня от глаз до кисти, сжимающей стакан. — Я много могу болтать, так что предпочитаю вовремя остановиться.
— Я работаю помощником юриста в одной компании. С твоей разнообразной жизнью это наверняка кажется скучным.
— Само по себе слово «юрист» звучит очень круто. Тебе идёт.
Я розовею от удовольствия.
— Правда? Почему?
— Ты выглядела такой серьёзной, когда сидела за столом. Сразу было понятно, что не видео в Тик-токе пилишь. — Блуждающая на лице Стаса улыбка становится шире: — Ты мне очень понравилась.
На этом признании я краснею ещё сильнее, но не так, как могла бы. Может быть, действительно привыкаю к комплиментам, а может быть, дело в том, что их говорит Стас. Не знаю, как объяснить… Он привлекательный, явно неглупый парень и вызывает искреннюю симпатию. Но симпатию другую. До него мне не нужно тянуться. В жизни Стас, как и Дан, явно видел больше меня, но при этом я не чувствую неутолимой жажды соприкоснуться с его миром. Он не будоражит, не вызывает желания копать глубже. Когда Дан упомянул про посещение картодрома в Англии, я провела целый час, изучая фотографии с трассы в Тренте. Хотелось понять, что его так сильно впечатлило, потому что была уверенность: если впечатлён Дан, то оно того действительно стоит.
