Книга Мир Льда и Пламени. Официальная история Вестероса и Игры Престолов, страница 102. Автор книги Джордж Мартин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мир Льда и Пламени. Официальная история Вестероса и Игры Престолов»

Cтраница 102
Дорн

Говорят, лишь дорнийцу дано по-настоящему понять Дорн.

Всякому, кто вырос в Просторе, на Западе или в Королевской Гавани, самое южное из Семи Королевств покажется еще и самым негостеприимным... а также весьма диковинным, поскольку Дорн – другой, и в гораздо большей степени, чем можно выразить словами.

Обширные пустыни с красными и белыми песками; неприступные горы с коварными перевалами и коварным народом, что их стережет... Изнуряющая жара и песчаные бури... Еще скорпионы, острая пища, яды, дворцы из глины, финики, инжир и кроваво-красные апельсины – вот, в основном, и все, что обычный простолюдин Семи Королевств знает о Дорне. Конечно же, все перечисленное там имеется, но это лишь малая часть того, чем на самом деле является древняя страна, история которой восходит к Рассветной эпохе.

Тысячелетиями Дорн существует отдельно от остального Вестероса. На северных и западных границах его охраняют Красные горы, пустыни также играют не последнюю роль – за стеной гор безводные пустоши занимают более трех четвертей области. Ничуть не приветливее и протяженное южное побережье Дорна, по большей части это лишь нагромождение скал и рифов, и почти нет мест, где было бы удобно бросить якорь. Корабли, случайно или намеренно там приставшие, мало что смогут найти – даже из самого необходимого. На побережье нет лесов, которые бы дали древесину для починки судов, почти не водится дичь, немного ферм и еще меньше селений, где можно раздобыть провизию. И обычную пресную воду также отыскать будет непросто. А само море южнее Дорна изобилует водоворотами и кишит акулами и кракенами.

В Дорне нет обычных для нас городов, хотя прижавшийся к стенам Солнечного Копья так называемый Тенистый город (построенный, заметим, из глины и соломы ) достаточно велик, чтобы считаться таковым. Есть еще Дощатый город в устье Зеленокровной, он больше Тенистого и по величине, и по числу жителей. Вероятно, его можно назвать настоящим дорнийским городом, пусть и вместо улиц в нем – настилы, а жилые дома, общественные здания и лавки сооружены из плоскодонок, барж и купеческих кораблей. Суда накрепко связаны пеньковыми веревками и вместе с приливом поднимаются и опускаются.

Архимейстер Брюд, родившийся и выросший в Тенистом городе, что приютился под осыпающимися стенами Солнечного Копья, однажды высказал превосходную мысль: у Дорна и Севера куда больше общего друг с другом, чем с землями, лежащими между ними. «В одном жарко, а в другом холодно, однако же два этих древних королевства снега и песка отличаются от остального Вестероса историей, культурой и традициями. Оба скудно населены, если сравнивать с прочими землями. Оба упорно цепляются за свои собственные законы и традиции. Ни то, ни другое так и не были по-настоящему покорены драконами. Король Севера мирно признал Эйгона Завоевателя своим сюзереном, тогда как Дорн почти двести лет храбро противостоял мощи Таргариенов, прежде чем после заключения династического брака подчинился, наконец, Железному трону. И дорнийцы, и северяне высмеиваются невеждами пяти «цивилизованных» королевств как дикари, а отвагу их славят все, кто скрещивал с ними мечи».

Дорнийцы горделиво полагают свое королевство старейшим в Вестеросе – и, в какой-то степени, так оно и есть. Первые люди, в отличие от пришедших позже андалов, не были мореплавателями. В Вестерос они прибыли не на ладьях, а по суше, перебравшись из Эссоса по естественному мосту, от которого в наши дни остались только Ступени и Перебитая Рука Дорна. Пешком или на лошадях, но впервые ступить на землю Вестероса они были должны именно в восточной части Дорна.

Впрочем, лишь немногие предпочли там задержаться, поскольку земли, что им встретились, были далеко не гостеприимными. Дети Леса прозвали Дорн Пустой землей, и неспроста. Почти вся восточная половина Дорна – бесплодная пустошь с редкими кустарниками, а ее сухая и каменистая почва даже при орошении приносит бедный урожай. Дорн западнее Вейта – не что иное, как бескрайнее море беспокойных дюн, где нещадно палит солнце, и время от времени зарождаются яростные песчаные бури, которые за считанные минуты могут ободрать человеческую плоть до костей. Если верить сказаниям Простора, даже сам Гарт Зеленая Рука не смог заставить цветы распуститься в столь суровом и неумолимом краю. (Впрочем, в дорнийских преданиях о Гарте не говорится ни слова.) И вместо того он повел своих людей через горы, к плодородным долинам Простора. Большинству из пришедших следом Первых людей хватило одного взгляда на Дорн, чтобы отправиться вслед за Гартом.

Но так поступили не все. Нашлись и те, кто разглядел красоту этой жаркой, пустынной и жестокой земли и решил сделать ее своим домом. Изрядная часть таковых осела вдоль берегов реки, названной ими Зеленокровной – не особенно широкой, если сравнивать с Мандером, Трезубцем или Черноводной. Но для Дорна река эта – воистину животворная кровь.

Большинство дорнийских рек полноводны только после редких (и опасных) грозовых ливней, а весь остальной год являются попросту сухими балками. Не пересыхают лишь три реки во всем Дорне, продолжая нести свои воды как зимой, так и летом, денно и нощно. Высоко в западных горах берет начало Быстроводная, она стремится к морю через гряды крутых порогов и водопадов, через ущелья и расселины, где ревет подобно огромному зверю. Ее воды, рожденные горными ключами, чисты и свежи, однако для судоходства Быстроводная не пригодна, да и безопасная переправа через нее возможна только по мосту. Течение Серноводной куда более спокойное, но ее мутные желтые воды дурно пахнут серой, а по берегам кривятся странные чахлые растения. (О людях, что живут там же, мы упоминать не будем.) Воды же Зеленокровной, пусть иногда и грязноватые, полезны как для полей, так и для скота, а хозяйства и сады теснятся у берегов реки на всем ее протяжении в сотни лиг[93]. Более того, Зеленокровная и ее притоки, Вейт и Плеть, почти до самых верховий проходимы для судов (хотя местами неглубоки и испещрены песчаными отмелями), и, соответственно, служат всему Дорну главным торговым трактом.

Из тех Первых людей, которые решили остаться в Дорне вместо того, чтобы уйти дальше к северу в поисках более добрых земель, многие селились поближе к берегам Зеленокровной. Для того, чтобы будущие сады и посевы орошались живительными водами, ими были проложены рвы и каналы. Были среди новых поселенцев и такие, что предпочли осесть недалеко от Узкого моря (восточное побережье Дорна гораздо гостеприимнее южного), и вскоре здесь возникло множество небольших деревень, живущих ловлей рыбы и крабов. Более непоседливые пришельцы двинулись дальше – они нашли себе пристанище у подножий Красных гор, где идущие на полночь ураганы обыкновенно проливали свою влагу, создав тем самым благодатный зеленый пояс. Те, кто взобрался еще выше, нашли убежище среди вершин, в укромных долинах и на высокогорных лугах со свежей и сочной травой. А в глубь страны, пробираясь через пески, осмелились направиться лишь самые храбрые и отчаянные. Кое-кто из них все же нашел воду среди дюн и возвел укрепления и замки в этих оазисах – века спустя их потомки станут лордами источников. Но на каждого, кто наткнулся на родник, безусловно, пришлась сотня погибших от жажды под палящим дорнийским солнцем.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация