Я ведьма…Ведьма. Ведьма!!!
Самая что ни на есть настоящая. Настоящей просто некуда. Да я даже круче Гарри Поттера... Мне, в отличие от некоторых, совершенно без надобности волшебная палочка и зубрежка миллиона заклинаний. Волшебство во мне, послушное и осязаемое. Течет вместе с кровью, бежит по венам, так и норовя вырваться наружу. Нужно лишь уметь его распознавать и приноровиться использовать правильно в разных ситуациях.
- Вот смотри, - поучала Вейла, - Силы твои ограничены твоим даром. Даром жизни и смерти. То есть ветер заговорить, к примеру, у тебя, Хель, не выйдет. Зато ты можешь оживить побитые градом посевы, залечить смертельные раны, и желание внушить тоже можешь. Как желание продолжить жизнь, поделиться ею. Ну и обратная сторона - можешь жизнь выпить, сгноить, истлеть, убить...
- А сама себя лечить могу? - поинтересовалась я, аккуратно трогая языком лопнувшую после вчерашней стычки губу.
- Конечно, - улыбнулась Вейла, - Давай покажу...
Ведьма безостановочно говорила, тихо и нараспев, мягко сверкая своими белесыми глазами, пока мы вместе колдовали над моими синяками и ушибленными ребрами. Рассказывала, как мне справляться с даром. Что, если я хочу обратить его против неживого предмета, например, зажечь огонь, ведь оказывается это тоже смерть, только дерева, то я должна пропускать дар через руки. Если же я хочу воздействовать на человека или животное, то дар следует выпускать через глаза. Что, поймав взгляд человека, я могу внушить ему желание, поделиться силами либо высосать его жизнь, напитавшись за счёт него. Вот только энергия эта (ведьма называла её кафа) будет тяжелая и злая, хоть и сильная, и часто прибегать к ней нельзя. Лучше брать чистую, наполненную светом кафу природы или желающего тебя мужчины.
У природы, у её духов добыть кафу сложнее, чем у человека. Она более тягучая и спокойная. Но когда научишься, поучала Вейла, то ни на что уже её не променяешь, так как это бесконечно изобильная великая сила, наполняющая тебя до краев. Ни один мужчина не способен дать больше, чем море, солнце, горы и девственная лесная чаща. Поэтому - то ведьмы и не привязываются к людям, а тянутся к духам лесов и рек, находя в них неисчерпаемый источник магической кафы и постепенно становясь частью окружающей дикой природы, настолько ею пропитываются.
Я слушала, открыв рот и ощущая, как каждое слово ведьмы прорастает во мне, наполняя жизнь новым, совершенно иным смыслом. Тело лихорадило от переполняющих эмоций, задевающих неизвестные мне до этого струны души.
Я бы не поверила наверно и в половину того, что рассказывала Вейла, если бы только что сама не увидела, как синяки на моём теле пожелтели, а после и вовсе исчезли за считанные секунды. Как пришла в норму губа, как перестали ныть ребра...Невероятно. И это я сама...Сотни вопросов роились на языке, и я выстреливала ими в ведьму невпопад и без разбору, мечтая разом понять всё.
- Если я могу управлять человеком с помощью взгляда, - вспомнила я вдруг ярла, опасающегося этого и завязавшего мне глаза ночью, - То не велик ли соблазн мне вообще эти глаза выколоть?
- Велик, - хмыкнула Вейла, отпивая горячий отвар из своей чашки,- Раньше и выкалывали. Да только без толку это. Как человек видеть ты перестанешь, а как ведьма только сильнее становишься. Сильнее и злее...Так что сейчас уж не делают так.
-Ясно, - протянула я. Как-то отлегло...Если что, просто сожгут. Без издевательств...
- Давай- ка попробуй мне эти травы высушить, - тем временем предложила Вейла, переключая разговор и кладя передо мной небольшой букетик полевых цветов, сильно смахивающих на наши ромашки, - А завтра к источнику тебя свожу. Посмотрим, почувствуешь ли его, пустят ли тебя духи...
Я покорно сжала в руках охапку цветов и закрыла глаза, мысленно потянув магические нити из низа живота вверх по позвоночнику и дальше через плечо...
И вот только я справилась с заданием, явилась Ингрид...
Разочарование выедающей кислотой всколыхнулось в животе, подступило к горлу. Я перевела на Вейлу умоляющий взгляд, но та лишь головой качнула. "Иди".
До Унсгарда добирались молча. Ингрид, хмурая не в пример веселому Брану утром, даже не пыталась со мной заговорить, думая о чём-то своём всю дорогу. Я же, спускаясь лёгкой пружинистой походкой по каменистому серпантину, тоже ушла в свой мир, перебирая в памяти картинки сегодняшнего визита к Вейле словно драгоценные камешки. Внутри бурлило будоражащей теплотой, разливалось тревожащими импульсами по всему телу, давая почувствовать каждую клеточку совершенно по-новому. Дышалось как-то глубже и слаще, в голове звенело от легкости и ноги сами несли вниз, чуть ли не отрываясь с каждым шагом от земли.
Улочки Унсгарда встретили меня обычной вечерней суматохой: выкриками пытающихся дораспродать товар уличных торговцев и лавочников, галдежом носящихся друг за другом мальчишек, смехом вышедших прогуляться под закатным солнцем свободных девушек, топотом копыт запряженных в повозки лошадей и хмельными песнями воинов, уже успевших отужинать и напиться браги. Я шла, не замечая никого кругом, думая лишь о том, что завтра вновь пойду к Вейле, и она отведёт меня к священному источнику.
Когда миновали торговую площадь, взгляд лишь на мгновение зацепился за деревянный постамент в центре, обычно пустой. Ингрид ускорила шаг, рассекая толпу и не оборачиваясь. Я уж было отвернулась, но потом посмотрела вновь, теперь пристальней. И в шоке замерла. К позорному столбу, возвышающемуся на помосте, были привязаны две девушки, такие грязные от количества вылитых на них помоев, что узнать их можно было лишь с большим трудом. Но что-то знакомое почудилось мне в повороте головы одной из них, а уж когда она медленно подняла на меня тусклый взгляд, я не удержалась и тихо охнула.
- Ингрид, это что? - прохрипела, прижимая ладонь к груди и дергая другой рукой свою сопровождающую за рукав, - Агнес что ли? И Яра...Что случилось?
- Известно что, - буркнула девушка, вырвавшись из моих пальцев, - Ярл виноватых искал в том, что там с тобой вчера произошло, вот и нашёл...
- Я...я не хотела, - бормочу рассеянно, рассматривая двух мужчин без рубашек, закованных в кандалы позади привязанных к столбу девушек.
Спины их были исчерчены пугающими кровавыми полосами. Такими частыми, что они казались нарисованными, а не настоящими. Мужчин я тоже узнала. Это были захваченные печорцы, плывшие со мной на корабле... От вида запекшейся крови на голой, покрытой грязными разводами коже к горлу подступила дурнота. В ушах загудело шумом.
- Я этого не хотела, - повторила я тверже, глядя в закрытое лицо служанки, обращенное ко мне.
Ингрид ничего не ответила, бросила нечитаемый взгляд в сторону помоста и развернулась на пятках.
- Пошли быстрей, Хельга. Неохота ещё и мне...
Продолжать она не стала, но я итак поняла.
13
Атмосфера в трапезной давит на плечи словно вбивающая в пол кувалда. Тихо...Никто не шутит, не смеётся, не задирает жующего соседа. Лишь негромкие разговоры сидящих на постаменте воинов во главе с хмурым ярлом долетают до меня неразборчивым шумом. Да мерный стук ложек слуг, хлебающих наваристый мясной суп, создаёт тревожный фон.
