— Буду. И тебе буду и ещё кое-кому. Но пора переходить к делу. Мы можем ещё полчаса поговорить о погоде, о птичках, о планах на урожай… по-аристократическому обычаю, но я предпочитаю брать быка за рога и пригибать его к земле.
— Это потому, что ты не аристократ, — заметил Сэтору.
— Нет, потому что я говорю с ровней себе, — отрезал я. — И могу с чистым сердцем сказать, что это я убил твоего отца. Убил не аристократа, а отпрыска хинина.
Сказал я негромко, но слова для Сэтору прозвучали громче взрыва петарды. Он побледнел и отшатнулся. Его ладони невольно дернулись друг к другу, а пальцы сложились было для исполнения мудры силы.
— Так всё-таки тебе втащить? Или выслушаешь моё предложение? — вкрадчивым голосом поинтересовался я. — Если сейчас состоится бой между нами, то тебя выкинут из школы. Заступиться уже некому — отец дожидается тебя на том свете, а враги будут только рады твоему низвержению. А если убьешь меня, то полицейские будут преследовать тебя всю жизнь. Они как раз прохлаждаются за воротами и изнывают от безделья.
— Ты грязный хинин…
— Твой отец сказал мне по секрету, что и в тебе протекает четверть хининской крови. Так что не будь таким букой — не ругай хининов…
— Ты врешь! Я настоящий аристократ!
— Да-да-да… Но ты забываешь, что аристократом нужно быть, а не казаться. Но мне насрать на твоё положение в обществе, насрать на твои гнилые корни, насрать на то, кем ты себя считаешь. Я считаю тебя рваным гандоном и хочу убить. Причем убить жестко и медленно, чтобы ты мог в полной мере ощутить все прелести смерти. Когда мы сможем сойтись в бою?
Ноздри Сэтору раздувались, как будто он изо всех сил сдерживал себя. Кровь отлила от побелевшей кожи и прилила к белкам глаз. Его руки сжимались и разжимались, словно тренировался с невидимым кистевым эспандером.
Я заметил, как Исаи оглядывается на нас. Он пытался прочитать по губам и я дал ему эту возможность. Губами проговорил фразу: «Нашел я хутор». Судя по румянцу на лице, он понял правильно, понял, что я вовсе не хутор имел ввиду. Однако, Исаи показал на бегущую Кимико и провел пальцем под подбородком. Трудно было не понять такой жест. Если я не участвую в «Черном Кумитэ», то Кимико прощается с жизнью.
В принципе, я мог бы и забить на это, но смерти одноклассниц не входили в мои планы.
Когда же повернулся к Сэтору, то заметил, что тот с натяжкой улыбается. Так могут улыбаться люди на толчке в минуту дикого запора.
— Хм… Заманчивое предложение, Изаму-кун, — сказал Сэтору. — Однако, я чуть не забыл, что обещал бой одной твоей подружке. И получится некрасиво обманывать девушку. Тем более, что если вдруг ты выиграешь и победишь меня, то её симпатичное колье заставит головку прыгать отдельно от тела. Да-да, Изаму-кун, я сделал небольшую закладку на непредвиденный случай. Вот поэтому я не боюсь что ты «шмальнешь». Ты слишком благороден для такой низости.
— Ты очень мало обо мне знаешь, оябун. Знал бы больше — убил бы раньше.
— Да уж, знал бы о смерти моего отца раньше… Вряд ли ты получил бы такую легкую смерть…
— У нас с тобой проблема, Сэтору. И сразиться мы не можем, и оставить всё просто так я не могу. Рано или поздно ты до меня доберешься. Знаешь что… — в моей голове мелькнул проблеск «гениальной» идеи. Кинув снова взгляд на Исаи, я решился сказать. — Мы поступим, как твой отец поступил со мной… Вызывай Дьявольский Шар.
Как вы помните, вызов Дьявольского Шара формирует в воздухе шаровую молнию, которая скрепляет договор двух людей. В своё время отец Сэтору поймал меня, тогда ещё неумёху и никчемыша, на эту самую молнию. Если одна из сторон нарушает договор, то его поражает удар молнии с небес. Своего рода договор без обмана на самый крайний случай.
— Зачем это? — сощурился Сэтору.
Его и без того узкие глазки вовсе превратились в щелочки.
— Договариваться будем. У меня к тебе есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Я хочу твоей смерти. И ты хочешь моей. Это наше дело, но… Также и Шакко тоже в очереди на твой труп. Так что давай договоримся сразу — мы проведем три боя в одной команде против других команд. Три боя, после которых выступим против тебя.
— Двое на одного? — хмыкнул Сэтору. — Это же не благородно.
— Благородство у тебя появляется только тогда, когда оно тебе выгодно, Сэтору Мацуда, — хмыкнул я. — Неужели ты откажешься от такой возможности — убить двух врагов сразу?
— Я и так могу это сделать.
— Поэтому я и говорю тебе — призывай Дьявольский Шар. При нем мы договоримся и начнем нашу игру. Или погибнем на «Черном Кумитэ», а ты насладишься видом нашей гибели, или же пройдем все три боя и сойдемся в схватке с тобой. Ну что, Сэтору, готов?
Он немного подумал, пожевал губами, а потом улыбнулся.
— Знаешь, я уже не раз представлял, что скажу убийце отца, когда увижу его перед собой. В голову приходили разные пафосные глупости, грязные ругательства, умные слова. И всё это кажется таким нелепым, таким смешным, когда вижу тебя перед собой, хинин… Скажи мне, как умер мой отец?
— Дьявольский Шар, оябун. После него и поговорим.
Сэтору хмыкнул, кивнул и начал вязь мудр. Вскоре перед нами возникла шаровая молния.
— Как заключать договор? Какие нужны слова?
— Ну вот, сам просил вызвать Дьявольский Шар и сам же не знаешь, что и как говорить?
— Начинай… — с нажимом проговорил я.
— Я, Сэтору Мацуда, оябун Хино-хеби-кай, заключаю договор с хинином Изаму Такаги на предмет того, что не буду пытаться убить его до тех пор, пока он не проведет три боя… — медленно начал Сэтору.
— Не проведет три боя в паре с кицунэ Шакко, — поправил я.
— Пока Изаму Такаги не проведет три боя в паре с кицунэ Шакко, я буду терпеливо дожидаться финала боев. До этого времени Изаму Такаги не будет пытаться убить меня. И только после истечения трех сражений мы сможем сойтись в последней битве. Ты согласен, Изаму Такаги?
— Согласен! — буркнул я.
Из Дьявольского Шара выплеснулись две молнии и резко ударили по нашим ладоням. Я даже не успел отдернуть руку. Мгновением после этого Дьявольский Шар растворился в воздухе, как будто его и не бывало. Только отчетливо запахло озоном.
Занимающиеся на поле ребята обернулись на вспышку. Я улыбнулся в ответ и помахал рукой, мол, всё нормально. Видел, как пролегла озадаченная морщинка между бровей Минори, как склонила голову на бок Кацуми, как чуть приоткрыл рот Исаи. Всем им было крайне интересно — о чем мы договорились? Что случилось в Коконе?
Сэтору даже не взглянул в ответ на заинтересованные взгляды.
— А всё таки я не мог на тебя подумать… Ты был слишком слаб после кумите… Похоже, что я тебя очень и очень недооценивал. Возможно, надо было подольше остаться на пирсе, чтобы посмотреть на пузырьки воздуха… Хинин, а ты смелый парень. Если бы не вся эта свистопляска, то я с радостью взял бы тебя в вакагасиры. Мне нужны такие отчаянные ребята…
