— Сегодня, ты должна уехать. Куда хочешь. Только подальше отсюда. Чтобы я тебя больше не видел здесь. Слышишь?
— Да, да. Я поняла.
— Иначе завтра я приду снова, и тогда не будет тебе пощады. Ни тебе, ни твоему ребёнку. Ясно?
— Да, да. Спасибо. Я уеду. Сейчас же уеду.
— Смотри. Иначе, — и он показал на горло.
Лиза приложила ладони к губам и быстро кивала. Убийца спрятал нож, сунул под одежду шкатулку и выскользнул за дверь.
Прошло несколько минут, прежде чем Лиза смогла двинуться с места. Потом, она бросилась к шкафу. Судорожно хваталась за всё подряд. Резко остановилась, и открыла ящик стола. Достала коробочку. Там кольцо с изумрудом, какое Алёша подарил в имении. Села Лиза на кровать и кольцо стала разглядывать. Опомнилась, вскочила. Бросила шаль, вещи в неё завернула, бельё да пару платьев. Из ящика достала деньги, хорошо убийца за них не спросил. Оделась Лиза потеплее. Хоть и весна начиналась, да кто знает, куда идти придётся. Села она на кровать, посмотрела в последний раз на стены спальни. Комнаты, где была счастлива столько дней. Вздохнула, взяла узел и вышла тихонько.
Глава 23
На следующий день, в полдень, в будуаре тетушки Анфисы, Фимка переминался с ноги на ногу у двери и ждал появления, собственно, самой тетушки. Так как в двенадцать она ещё не встала с постели, ему пришлось подождать довольно долго, прежде чем за дверью послышались шаги. Заспанная и сильно опухшая от сна и напитков тетушка сердито глянула на пришедшего:
— Чего ты, не свет ни заря? Разве не знал, бал вчера давали? Устали все. Отдыхаем.
— Простите, тетенька великодушно. Сами сказали, сразу доложить. Так я и то сколько ждал.
— Ладно уж, говори, раз пришел, — она махнула рукой горничной и та быстро удалилась.
— Всё как вы приказали выполнено, так сказать, в полном объёме работ, — хитро улыбнулся Фимка.
Тётушка внимательно посмотрела на него, как будто попыталась понять, что именно он сделал и как всё прошло. Но спрашивать о подробностях её сиятельству не пристало, поэтому она ограничилась вопросом:
— Проблемы были?
— Никаких. Всё как по маслу прошло. Тихо и без особого шуму.
Тетушка Анфиса задумалась.
— Значит всё? Нет больше никаких проблем?
— Абсолютно, — Фимка топтался на месте, как бы намекая, не плохо бы ещё что-то дать, за хорошо сделанную работу. Но тетушка и пальцем не шевелила, и он понял, пора уходить. Хотелось конечно, поиметь всё, что можно, с этого нелёгкого и одновременно простого дела. Но, как говорится, спасибо и на этом. Он повернулся и собрался выйти.
— Смотри, чтобы тихо мне, — сказала вдогонку тетушка.
— Понимаем, понимаем, — Фимка приложил палец к губам.
Он и сам не собирался распространяться о том, как хитро всех провел. Только побаивался, вдруг девчонка где-то объявится. Но это уже не его забота. С деньгами и драгоценностями, что получил, он может ехать куда угодно и хорошо безбедно жить несколько лет. А там уж, всегда работу найдёт.
Чуть позже в маленькой гостиной Софья Андреевна оживлённо обсуждала с Ольгой вчерашний приём и бал.
— В кои-то веки, я опять побывала в самой гуще светских событий. Если бы ты знала Оленька, как давно я была на балу. Наверняка, уже лет десять прошло. Как давно это было. Тогда, я даже танцевала несколько танцев. Ах, — и она скрестила перед собой пальцы, качая головой, посмотрела куда-то вверх, а потом повторила, — Ах.
— А я в первый раз на таком приёме. Мы почти не выезжали в город, батюшка говорил, что жить в городе очень дорого.
— Тут, твой батюшка совершенно прав.
На пороге показалась тётушка в платье голубого цвета, что так шло к её уложенным буклями волосам. И хотя фигура её, в светлом выглядела довольно полной, но общий вид, ничуть не страдал.
— Мои дорогие, ну как вы тут, уже отдохнули? А где же Алексей?
— Он рано уехал, по работе, — сказала Ольга.
Тётушка посмотрела на княгиню, так, чтобы этого взгляда не заметила Ольга и многозначительно кивнула один раз. Княгиня напряглась, опустила глаза, а потом посмотрела в окно. Так сидела она около минуты пока тетушка громко не окликнула её:
— Матушка, Софья Андреевна, а что ваша мигрень, прошла не иначе. Выглядите вы сегодня вполне свежей. Отдохнули, небось. Выспались.
— Да, — рассеяно ответила княгиня, — вы совершенно правы.
— Что с вами матушка? Вы как будто чем-то расстроены, — забеспокоилась Ольга.
— Ах, нет дитя моё. Всё хорошо. Просто, — она остановилась на мгновение, — просто вспомнила свой первый бал.
Весь вечер они сидели в гостиной, разговаривали, пили чай. Вспоминали вчерашнее, прошлое и ещё много чего. И ни кто не спрашивал, где же Алексей. Ольга была удовлетворена тем, что знала — он на службе, улаживает какие-то срочные дела.
Княгиня и тетушка догадывались, что может сейчас происходить. Иногда, они грустно смотрели одна на другую и вздыхали. Они понимали, влияние их на жизнь Алексея неизбежно, и если нужно, они пойдут на любые, даже самые жесткие меры.
Глава 24
Наутро после бала, Алексей проснулся рано. Встал, быстро оделся. Ольга подняла голову от подушки и сонно спросила:
— Ты куда?
— На службу. Много срочных дел накопилось.
Вышел не прощаясь.
На улице Б. он был, уже через полчаса. Дернул за шнурок колокольчика. Спустя минуту, дверь открыла заплаканная горничная. Алексей вошел и, не снимая плаща, быстро поднялся по лестнице. Горничная кинулась за ним.
— Я сейчас позову Элеонору Захаровну, — пролепетала она.
Алексей зашел в гостиную огляделся, всё как всегда. Быстрые шаги. Он обернулся. Экономка стояла в дверях. На лице страх и недоумение.
— В чем дело? — громко и требовательно спросил Алексей.
Она приложила пальцы к губам и покачала головой.
— В чем дело? — почти прокричал он.
— Пропала. Елизавета Васильевна — пропала.
— Как пропала? Что вы говорите? Куда она могла пропасть? С чего вы взяли?
Экономка подошла к двери в спальню и распахнула её. Алексей остолбенел на пороге. Одежда раскидана. Шкафчики открыты. Видно, что здесь впопыхах собирались.
— Драгоценности все пропали, — чуть не плача, говорила экономка.
Алексей прошел в спальню и сел на кровать. Он задумался. Потом повернулся:
— Как это случилось?
— Горничная рассказала, что пришел человек, слуга. Якобы, от вас принёс письмо срочное. Сказал, на словах нужно что-то секретное передать. Горничная к Елизавете Васильевне его провела и ушла. Всё это, в девять вечера было. Утром я пришла и вот это всё увидела, — она достала платок и смахнула набежавшую слезу.
