— Ведь они нашли для нас эту пещеру, — напомнил Перкар друзьям.
— Да уж, замечательная пещера — каменистая, узкая, дымная, — съязвил Апад, — а теперь еще этот звериный запах!
— Лучше было промокнуть? — спросил Перкар.
— Ты на его стороне! — заметил Эрука, осторожно прикасаясь к красным пятнам на коже — там, где кольчуга натерла ее сквозь мокрую одежду.
— Кажется, Перкар подружился с этими альвами, — сказал Апад, и глаза его сузились. — О чем ты так долго беседовал с нашим приятелем Нгангатой?
Перкар пожал плечами, но почувствовал, что краснеет.
— О разном… О лесе и богах, обитающих в нем. Один из них чуть не убил нас. Мне хотелось узнать, что скажут о нем Атти и Нгангата.
— Я не доверяю этим двоим, — сказал Эрука и покосился на Апада, надеясь, что товарищ его поддержит. Апад кивнул.
— Послушай, Перкар. Если им так хорошо знаком лес, почему они ничего не знают о Безумном боге?
— Лес большой, — нахмурившись, ответил Перкар. — Он гораздо обширнее, чем наши пастбища. Разве можно изучить каждый его уголок?
— А зачем его изучать? Альвы все расскажут. Ты уверен, что по пути сюда Нгангата не встречался с другими альвами? Он часто уходит в лес и там что-то бормочет.
Он благодарит свой лук, хотел уже сказать Перкар, но как это можно доказать? Ведь об этом ему рассказал сам Нгангата. Правда, он видел, как тот склоняется над своим луком, но это могло быть уловкой. И все же подозрения Апада и Эруки разозлили Перкара, и он решил объясниться с друзьями до конца.
— Вы подозреваете, — сказал Перкар, — что Нгангата и Атти нарочно привели нас к Безумному богу? Взгляните на Атти — он единственный из нас ранен.
— Безумный бог кинулся на Капаку, — возразил Эрука. — Атти он обошел справа. Если бы Апад не оказался между чудищем и вождем…
Перкар вспомнил, как Апад взвизгнул и бросился на Безумного бога. Но Перкар полагал, что Апад не думал о защите Капаки, он попросту случайно оказался между ними.
— Похоже на правду.
Перкар любил своих друзей и понимал, что они сейчас огорчены. И к тому же не исключена возможность, что они правы. Ведь они знают Нгангату и Атти лучше, чем он, Перкар. Нгангата не участвовал в потасовке, ему не грозила опасность от Безумного бога… Видимость была обманчива, и Перкар решил, что наилучшее — быть готовым ко всему.
— Похоже на правду, — повторил он. — За ними надо понаблюдать…
Апад кивнул.
— Надеюсь, ты не рассказывал им ничего о наших замыслах?
— Тсс, — прошипел Эрука. — Пещера разносит звуки. Не будем об этом говорить.
— Конечно же я им ничего не рассказывал, — с некоторым раздражением заметил Перкар.
— На тебя это было бы не похоже, — подтвердил Апад. — Ты хороший товарищ, Перкар. Как дуб, в честь которого тебя назвали.
Перкар с признательностью кивнул.
— Вы мне напомнили о моем долге, — сказал он. — Теперь я буду приносить дары Ко, который выковал мой меч.
Перкар осторожно похлопал Апада по плечу и поинтересовался, собираются ли его друзья завтра вновь надеть свои доспехи.
Ко Перкар обычно жертвовал кубок воти, но сейчас у него не было этого напитка. У Капаки оставалась единственная фляга, но она была предназначена Владыке Леса. У Перкара было немного фимиама. Он мог взять из костра уголек и совершить приношение в дальнем углу пещеры.
Капака, Атти, Нгангата и семеро альвов сидели вокруг костра. Перкар только сейчас почувствовал исходящий от альвов запах, но он не казался ему неприятным.
— Подвиньтесь, — сказал Эрука из-за спины Перкара; оказывается, он и Апад тоже подошли к костру. Перкар увидел, что Нгангата нахмурился.
— Нгангата, — мягко попросил Апад, — ты бы не мог попросить своих родственников подвинуться и дать нам место у огня?
Альвы смотрели на Апада. Трудно было сказать, что они сейчас думают.
— У костра достаточно места, — сказал Нгангата.
— Садитесь, присоединяйтесь к нам, — предложил Капака.
— От них пахнет, — сказал Апад.
— Погодите, — быстро проговорил Перкар, — а нельзя ли соорудить еще один костер — для альвов?
Нгангата, переведя на него свой непроницаемый взгляд, почти прошипел:
— Наверное, было бы лучше, если бы ты соорудил еще один костер для своих родичей.
И он указал тыльной стороной ладони на них троих. Эрука присвистнул, а Апад пощелкал языком.
— Похоже, Перкар, — сказал он, — что ты и Нгангата не такие уж друзья.
Кровь бросилась в лицо Перкару, и поначалу он даже не осознавал, на кого злится. Но наконец он понял. Он пытался завязать дружбу с Нгангата, и что же? Разговаривал с ним, когда прочие его избегали. И вот как этот коротышка ему отплатил: оскорбил, когда он, Перкар, только хотел, чтобы всем было лучше.
— Жаль, что у тебя нет меча, — заметил Перкар.
Нгангата хмыкнул:
— Если бы мне нужен был меч, он бы у меня был.
— Эй вы! Прекратите! — приказал Капака.
— Нет меча, можно бороться врукопашную, — предложил Перкар. Апад и Эрука, стоя позади, подбадривали его восклицаниями.
Нгангата взглянул на них несколько странно. Во взгляде его читалось не то равнодушие, не то скука.
— Давай пойдем, — сказал он.
Апад и Эрука гикали, выкрикивая имя Перкара. Перкар осторожно положил свой меч на камень. Потом указал на самый дальний угол пещеры. Нгангата кивнул и быстро пошел туда. Перкар опасался, что Капака остановит их, но тот ничего больше не сказал.
Перкар вытер ладони о штаны и приблизился к своему противнику. Нгангата был ниже его почти на голову, но обладал крепкими мышцами.
Нгангата ждал, когда Перкар сделает первое движение; Перкар, к своему удивлению, понял, что тот не хочет нападать.
Всегда сохраняй равновесие, вспомнил Перкар совет отца. Сконцентрировав вес в центре, Перкар подошел к противнику короткими шажками и ударил кулаком в лицо Нгангаты. Нгангата резко отклонился, но удар оказался все же сильным. Нгангата пошатнулся.
Перкар занял прежнюю позицию. Он не хотел атаковать опрометчиво. Невольно он улыбнулся — Апад и Эрука хлопали ему.
И вновь ударил — но на этот раз Нгангата перехватил его руку, отразив удар. Перкар, предвидевший такую возможность, шагнул левой ногой назад и ударил левой рукой под дых. Рука его, казалось, ударилась о дерево, хоть Нгангата и охнул. Запястье Перкара было стиснуто так крепко, что он впервые осознал, насколько силен его малорослый противник. Юноша высвободился и возобновил атаку. Так же, как и во время битвы с Безумным богом, страх уступил место ярости.
