– А что же их мужья скажут, как женка у барина прислуживать пойдёт? – нахмурилась Катерина.
– А я у крепостных спрашивать разрешения не должен. Или вы забыли – эти люди моя собственность.
– Об этом я как раз помню. Но ежели бы вам просто в услужение, так ведь вам и для других надобностей.
– Одно другому не мешает.
– Ну ежели так, подберу служанку из замужних, – недовольно дернула плечами Катерина.
– Сделайте милость, – а ему всё весело.
Матушка барыня тоже не слишком была довольна поведением и запросами сына. Ведь есть некоторые стороны, какие не стоит и затрагивать. Она как мать сына понимала, но как женщина считала его запросы дурными капризами. Поделать ничего не могла, так же, как и Катерина. Уж больно сынок разгорячался, как тема затрагивалась. Ссориться не хотелось. У сына характер, чем дальше – тем круче. Так что посоветовала Катерине слушаться мужа и не перечить ему ни в чём. Бабье дело маленькое – служить сыну да мужу и в тряпочку помалкивать. Он и сам, ежели что, разберётся.
Глава 2
В кухне Груня тесто месит. Щёки её раскраснелись. Любка у корыта, посуду перемывает. Дело у них спорится, всё ладно да складно. Гришка кучер у стола сидит, похлёбку холодную подъедает, хлебом остатки из чашки вымакивает.
– Ох и хороша, Груня, у тебя похлёбка. Жаль, тебя в женки не взял, когда свободная была.
Груня смеётся:
– Так ты сейчас бери.
– Как же, про муженька своего, что ль, забыла?
– А! Какой такой муж? Лучше два!
Гришка оскалился:
– А что, я могу. Только боюсь, Степан мне потом все косточки пересчитает.
– Так чего вякаешь, тогда. Я ж ведь и поверить могу, и согласиться, – заулыбалась Груня и к Любке обернулась. Но потом уже серьёзно спросила: – Ты вот, Гришка, мне скажи, ты с барином по разным сторонам ездишь, что там вообще происходит, как живут в других городах, деревнях?
– Да как живут, так же, как и мы с тобой. Всё то же.
– И что, конца края такому житью нет?
– А кто его знает, Груня. А тебе никак плохо живётся? При кухне-то?
– Да я вообще.
– А, вообще? – Гришка огляделся и понизил голос. – Сказывают, будто в соседней губернии народ восстает, крестьяне уже несколько баринов-помещиков порешили, и семьи их, и детишек, и дома попалили. Вот, что люди сказывают.
Гришка снова осмотрелся и значительно мотнул головой. Груня и тесто месить перестала:
– Это отчего же?
– Как отчего? От барских, стало быть, требований. Отчего же ещё народу в недовольство входить, коли барин лютый, да с крестьян три шкуры сымает. Вот тогда и недовольство выходит, – он уже почти на шепот перешел.
Доел Гришка похлебку, вытер усы и говорит:
– Только чтобы тихо, я вам ничего не говорил.
– Чего уж там. Молчим как рыбы, – Груня кивнула Гришке.
Тот вышел, а Груня Любке и говорит:
– Вот оно как. А наш барин всё не уймётся, всё ему служанки не те. За цельный месяц пять девок с порога прогнал.
Люба повернулась и поставила на полку стопку глиняных мисок.
– Чего ж ему надобно? – спрашивает.
– А пёс его знает, – ругнулась Груня. – Всё ему не то. Настьку-то прогнал – по старости. Уже, видать, не так хороша для него. А ей сколько? Так сколько и мне – около третьего десятка годков. Она ж ведь ещё старого барина ублажала. А тут, вишь, уже и непотребная стала. Хорошо, если какой вдовый мужик в деревне приберёт её. А так, жить ей теперь в бараке до конца жизни и на поле управляться. Знать, сильно прогневался на неё барин, раз при дворе не оставил.
– Ну, с Настей-то понятно, а другие чем не угодили, ведь молодух вроде присылали?
– Да кто его разберёт, чего ему надобно. Знать, не то что-то, у него свои, видать, вкусы, особые.
– Да, – протянула Люба, – не поймёшь, чего они бесятся.
У двери шарканье послышалось. Кухарки притихли, переглянулись. Отворилась дверь, вошел Митька из барского дома.
– Здоровы будьте, бабоньки.
– И ты будь здоров, – Груня презрительно глянула на мужичка. Не любила она его за хитрость в глазках затаённую.
Вошел Митька и стоит.
– Ну, говори, чего пришел. Неужто полюбоваться нами.
– И полюбоваться тоже, – заулыбался Митька. – А вообще, по поручению барыни Ольги Филимоновны. Хожу я для барина Ивана Ильича служанку подыскиваю.
Груня посмотрела на Любку и грозно на Митьку:
– У нас тут нет для него служанки. Укатывай подобру, Митька. Нечего на честных женщин зенки пялить, а то ведь и мужу могу пожаловаться.
– А я на тебя, Грунька, пялиться и не собирался. А вот Любка вполне подходит, чтобы на неё пялиться. Так ты, Любка, что называется, сбирай пожитки, барыня приказали самолично тебя привести к барину в услужение.
Люба в испуге за Груню схватилась:
– Груняша, миленькая, не отдавай, Христом богом прошу. Погибну я там, забьют меня до смерти. Не отдавай, миленькая.
– Постой-ка, – Груня отодвинула Любку и к Митьке подошла. – А ежели сказать, что не нашел Любку, чего возьмёшь?
Митька призадумался, почесал затылок, а потом с сожалением, ведь упустил возможность что-то получить, сказал:
– Должен Любку привести, барыня лично приказали.
Когда Люба уходила, Груня быстро крестила её и говорила:
– Иди, авось и пронесёт, – а в глазах жалость и тоска.
Глава 3
Эта игра в кота и мышей несколько затянулась, но Иван Ильич точно знал – нужная мышь всё равно попадет в ловушку. Ждал он терпеливо, оттого что надеялся, рано или поздно, ему непременно подадут нужную молодуху. Так зачем торопить события, если можно насладиться процессом.
Он играл. Подсказывал жене и матери, намекал, но прямо не указывал. Иван хорошо знал, кто ему нужен. Но хотел, чтобы окружающие не догадывались о его тайных желаниях. И потом, всё это действо со служанками ему нравилось. Прекрасная возможность развлечься, скрасить бесконечное пустое времяпровождение. Ведь до того от скуки он уже не знал, как себя занять. Вернее, знал, но хотел, чтобы поставленные цели были достигнуты не так быстро. Иначе какой в этой игре интерес.
Пока Иван Ильич устраивал все эти спектакли со служанками, надеясь на логическое их завершение, от тестя пришло письмо, что большой груз из Индии и Китая вот-вот подойдёт на губернскую ярмарку.
В таком деле нужно было поспешать. Много шустрых купчишек на Азиатские товары слетается. Кто первый появится, тому и сливки снимать. Тому – выбор огромный, почёт и уважение. Если какой купец всё лучшее забирает, то потом уже лишь в остатках ковыряться. Они, конечно, тоже в цене, товар из Азии завсегда реализуется, но если лучшее возьмёшь, то и барыш несусветный поимеешь.
