- Да с чего вы решили? - вспылила я.
- С того, - повысил он голос. - Он утонул между полуночью и тремя часами, это моё официальное заключение!
- Так, - я попыталась успокоиться, потому что ссориться с представителем закона было бы глупым и безнадежным делом. - Значит, ночью?
- Ночью.
- И вы не верите, что это - убийство? Раз сказали, что он утонул, а не его убили.
- Не представляю, как можно утопить такого медведя, как Шолдон, - признался судья, тоже остывая, и добавил совсем примирительно: - К тому же, я осмотрел его дом и обнаружил кое-что...
Он снял шапку и достал из-под подкладки две серебряные пули. Одна была деформирована
- та самая, которой стреляли в меня в лесу, а вторая. совершенно целая. Гладенькая, блестящая, полированная на бочках.
- Нашел у Шолдона в кузнице, - сказал судья, подкидывая серебряные пули на ладони. - По виду - похожи. Они точно делались для одного ружья.
- А для кого он делал пули, не узнали? - я во все глаза смотрела на маленькие серые комочки, которые вполне могли бы оказаться в моей голове.
- Для себя, - ответил судья. - Ружье я тоже нашел.
- Постойте-ка, - я подозрительно покосилась на него, - Если кузнеца убили ночью, то вы-то как об этом узнали? Да ещё успели его кузницу обыскать!
- В деревне слухи разлетаются сразу, - ответил он уклончиво. - К тому же, я сначала заглянул к нему в кузницу, а потом уже пошёл сюда.
- Почему именно сюда? - пристала я.
- Здесь странное место, - замямлил он, но я не поверила.
- Говорите неправду, - сказала я презрительно. - Просто не хотите выдавать осведомителя. А я вот что вам скажу - тот, кто сказал, что в озере труп, тот и может быть убийцей.
Судья промолчал, пряча пули за подкладку шапки, но было ясно, что он уже всё для себя решил. Кузнец утонул ночью, и это - не убийство.
Зачем только кузнецу стрелять в меня?.. И зачем убивать Бриско и.
Стоп, Светик. Допустим, кузнец увидел, как мельник разговаривает с моргелютами, посчитал его колдуном и убил. Потом увидел, как с ними разговариваю я - и попытался убить меня. Моргелюты слышали наш разговор и решили защитить свою хозяйку. Вернее, защитить непрерывную поставку хлеба. И утопили кузнеца.
Как всё просто для этих монстров.
Жонкелия была убеждена, что это они утопили Бриско, и почти не ошибалась на счет хлебожоров.
- Мне надо идти на мельницу, - сказала я, поднимаясь и отряхивая юбку.
- О важном деле вспомнили? - спросил Кроу, покосившись на мои чулки.
Спросил вроде бы вежливо, но я сразу поняла, что интересуется он неспроста. Он меня подозревал, этот Чёрный Человек. Только знать бы наверняка - в чём. Но ладно, по крайней мере, стрелять в меня больше некому, а с судьей можно разобраться потом.
- Я покупки домой везу, если заметили, - указала я на свою тележку. - Заглядывайте потом, когда разберетесь с трупом. Если будет аппети... если проголодались, то покормлю. Сегодня у меня малосольная форель по моему личному рецепту. И уберите бедолагу из воды поскорее, - я махнула рукой в сторону сапог, торчавших из воды. - Я хоть и не брезгливая, но мне воду пить из этого озера.
- Оно проточное, - мрачно ответил судья.
- Да без разницы, - я в последний раз посмотрела на его каракули, валявшиеся на камнях, на берегу, и пошла к дороге.
Сегодня же ночью надо поговорить с этими водяными поганцами. Не слишком ругать - они ведь защитили меня, но объяснить, что топить людей не следует. Любых людей, даже самых злобных.
Дотолкав тележку до мельницы, я была встречена Жонкелией. Покупки произвели впечатление - разбирая их, старуха раскраснелась, заволновалась. Она поставила продукты на полку в холодной кладовой и застыла, глядя на них, будто не верила собственным глазам.
- На неделе съезжу в город, - сказала я небрежно. - Подумайте, что нам ещё может понадобиться. Составим список. Сегодня ведь у нас снова аншлаг по полной. то есть, много заказов.
Жонкелия обернулась, и глаза у нее подозрительно блестели, как будто старушенция собиралась расплакаться.
- Ты. - начала она, но голос её подвёл и пришлось прокашляться, - ты. Только не закончи, как Бриско! - выпалила она.
- Кстати, - я помялась, но рассказала: - похоже, вашего сына убил кузнец.
- Шолдон?! - ахнула старуха.
- У него в доме нашли похожие пули и ружье. И самого кузнеца нашли. он, вроде как, утонул ночью в нашем озере.
- Небеса святые. - пробормотала Жонкелия и села на мешок с мукой.
- Спокойно, мамашенька, юбку испачкаете, - я помогла ей подняться, и отвела в кухню, поддерживая под локоть. - Вы тут посидите пока, отдохните. Я сама с заказами разберусь.
А со двора уже неслось «хозяйка! хозяйка!», и я поспешила выйти, потому что находиться рядом с Жонкелией мне было неловко и немного стыдно, хотя я ни в чем не была виновата.
Оказалось, что прибыл посыльный от доктора Ларка. Чокнутый врач прислал мне бумагу и письменные принадлежности. Для записей о голубях. Я чуть не фыркнула, но посылку приняла и даже наградила мальчишку-посыльного медной монеткой за труды. Бумага была бы и мне нужна. Надо завести книгу учета, чтобы считать доходы и расходы, надо вести списки заказчиков, если они продолжат идти косяком, да и список покупок легче делать на листе бумаги, а не на разделочной доске.
Я задумчиво посмотрела на кучу тряпья, которую Жонкелия выволокла во двор и бросила в углу. Какие-то серые и коричневые лоскуты, бесполезная ветошь... Бесполезная?..
Но додумать мысль я не успела, потому что в этот самый момент на дороге показалась - ни много, ни мало - карета. С бархатными шторами на окнах и с вензелями на дверцах. Карету тащили четыре лошади, кучер был в камзоле, расшитом серебром, и в шляпе, на запятках стоял слуга в синем камзоле, а сопровождали это великолепие трое всадников и. один пеший. И вот в пешем я сразу же узнала графского мельника. Господин Закхей трусцой бежал к мельнице, тыча в меня пальцем и на ходу орал, задыхаясь и покряхтывая:
- Вот она, ваше сиятельство! Вот она, ведьма!..
Признаться честно, я перетрусила. Даже мне - выходцу с того света. в смысле - Свете из цивилизованного мира, было ясно, что на мельницу пожаловал сам граф Фуллартон. А то, что с ним был господин мельник, доказывало, что его сиятельство приехал не зерно молоть. Наверняка, начнутся разборки из-за поломки графской мельницы.
И что делать? Бежать? Прятаться? И долго я пропрячусь где-нибудь в чулане?..
Стараясь сохранять хладнокровие, я оглянулась и спросила:
- Где ведьма? Какая ведьма?
На моё счастье крестьяне, дожидавшиеся своей очереди, тоже ничего не поняли и переполошились, завертев головами. Будто ожидали увидеть ведьму где-нибудь на дереве. Рядом с голубями. Ага.
