Поначалу общение было немного скованным и сдержанным, но постепенно неловкость сошла на «нет», и понеслось: провокационные разговоры, откровенные фотки, неприличные шутки и конечно, секс по переписке – всё это возвращало нас к началу наших отношений, к тем, бережно-охраняемым сердцем временам. Мне снова было восемнадцать, и несмотря на все сложности, я была счастлива. Единственное, что по –настоящему омрачало мою радость – это Пронин.
Возврат подарков его не удовлетворил, напротив, задел, и теперь Серёженька требовал личной встречи. Сам, конечно, не лез, так как шумиха ему тоже была ни к чему, но ежедневно терроризировал меня звонками, настаивая на разговоре тет-а-тет. Меня это нервировало. Встречаться с ним не хотелось. Но поскольку с середины декабря предстояло работать на новогодних корпоративах, то встреча всё равно была неизбежна, так что благоразумней было её провести до праздников. Вообще, я бы с удовольствием отказалась от ежегодной повинности – развлекать элитную тусовку, но отказ выполнять условия контракта, да еще в последний момент, когда уже всех востребованных звёзд раскупили, чреват гигантскими отступными и конфликтами с влиятельными людьми. Проблем под Новый год мне не хотелось, поэтому я решила выполнить свои обязанности и со спокойной душой уйти в отпуск, а там уже подумать, что делать дальше. Гладышевский имидж не давал мне покоя и обязывал соответствовать. Но прежде всего, нужно было, наконец, поставить точку в отношениях с Прониным.
Встречу я назначила в одном очень элитном, закрытом спорт-клубе. Это был оптимальный вариант, как с точки зрения конфиденциальности, так и личной неприкосновенности, ибо Пронину я не доверяла, но впутывать Олега и просить помочь разобраться с ситуацией – это было за гранью моего понимания, так что я решила обойтись собственными силами. Пронин, конечно же, сразу мои хитрости раскусил и был, мягко говоря, не в восторге, поэтому в ресторан при спорт-клубе вошёл с недовольным лицом, и не успев сесть за столик, обрушил на меня всё своё негодование:
– Ты совсем рехнулась? За кого ты, бл*дь, меня принимаешь?
– Давай, обойдёмся без истерик, – спокойно осадила я его, помешивая сахар в кофе. – Ты просил встречи, я согласилась. Мне здесь удобно. Всё.
– Да кем ты себя возомнила? Я что, по-твоему, мальчик на побегушках?
– Всего лишь человеком, Серёж. А вот кем возомнил себя ты, раз тебе никто не смеет отказывать – вот это вопрос.
– Таким, как ты, милая, не положено отказывать таким, как я, и уж тем более, менять на кого-то другого, – отчеканил он. Я же едва сдержала смешок. Господи, и за что мне эти доморощенные короли?!
– Слушай, давай, начистоту, – устало вздохнув, резюмировала я. Тратить время на хождение вокруг да около не хотелось. – Что тебе нужно? Ключи и документы ты получил, что еще?
– Мне нужна ты, – улыбнувшись, просто ответил он, вызывая у меня смех.
– Это, конечно, лестно, но попахивает нездоровщиной.
– Ну, почему же? Здоровый, спортивный интерес, – отозвался он насмешливо.
– А-а, вот оно что: значит, тебя не столько интересую я, сколько возможность утереть Гладышеву нос, – протянула, едва сдерживаясь, чтобы не выплеснуть этому мудаку кофе в наглую рожу.
– Два в одном, любимая.
– Ну, могу тебе сразу сказать, что ты останешься ни с чем.
– Я бы не был в этом так уверен, – оскалился он и потянувшись к своей сумке, выложил на стол массивную кожаную папку, от вида которой у меня засосало под ложечкой. – Знаешь, что это?
Я вскинула бровь, не видя смысла, отвечать.
– Это досье на тебя, – заявил он с самодовольной ухмылочкой, похлопав по папке, у меня же похолодело внутри, когда он продолжил. – Занятная история, я бы даже сказал, слишком занятная. Кто бы мог подумать, что у такой красивой женщины такие страшные скелеты в шкафу? Уж точно не я. Гладышевские спецы отлично постарались: переписали твою историю набело – не подкопаешься. Два года назад мои люди купились. Но в связи с нападением на тебя, я решил, что надо бы копнуть поглубже, и результат не заставил себя ждать…
– Что ты хочешь? – выдавила я помертвевшим голосом. Всё во мне угасало от понимания, что я снова поймана в капкан собственных ошибок и грехов. И из этого капкана мне не вырваться к Гладышеву. Никогда не вырваться, как ни старайся.
– Я уже сказал, что хочу. Жду тебя на Новый год на своей яхте. Отдохнем, развеемся…
– А если я откажусь? – спрашиваю на автомате, сама не зная, зачем.
– Тогда вся страна узнает, что всеми любимая красавица Яна Токарева когда-то, только-только приехав из Рубцовска в столицу и не сумев поступить в университет, решила не отчаиваться. Да и зачем ей – такой красавице унывать? Таким, как она везде дорога, а потому высшее образование – пустая трата времени и сил. В конце концов, чего ради заморачиваться, когда можно торговать своими прелестями за ништяки? В общем, решилась наша Яна покорять столицу не мытьем, а траханьем. Девушкой она оказалась крайне везучей и сразу же нарвалась ни на какого-то вшивого бизнесменишку, а на самого участника списка Forbes. И конечно, бонусы не заставили себя ждать: Бентли, крутые шмотки, лучшие курорты, оплата обучения в МГИК. А после и вовсе небывалый успех: эскортницу перевели в ранг постоянных подруг и перевезли в свой дом. Ошалев от собственной значимости, красавица Яна гульнула с неким проходимцем, решившим поживиться за счёт удачливой содержанки. Почувствовав, что может лишиться потом и судя по всему, даже кровью заработанных ништяков, Яна решается скрыть половую грязь, но поскольку вместо мозгов у неё литры насосанной спермы, то и соответствующие методы, благодаря которым она вместо ненавистного проходимца делает инвалидкой сокурсницу. Ну, а дальше, олигарх узнаёт, что как была она лядью, так и осталасЯ, а потому даёт ей смачного пинка по голой, упругой жопке. Оставшись без честно-заработанных бонусов, Яночка оказывается в тюрьме, где куковать бы ей по сей день, но как уже было сказано, лядью она была невероятно удачливой – ей удалось урвать самый заветный для каждой ляди бонус…
– Замолчи! – дрожащим голосом, процедила я.
– Иначе что? Закажешь меня? – насмехается он.
– Просто заткнись! – выплюнула, не в силах слушать эту извращенную версию моей жизни и вообще этого самодовольного ублюдка. И почему мне везет на таких больных на всю голову мудаков?
– Заткнусь, милая, если будешь делать так, как я сказал. А нет – с удовольствием посмотрю, как отреагирует общество на сказку о превращении «золушки» в «уголовницу». Боюсь, Гладышев тебе уже не поможет, ему самому тогда помощь потребуется, чтобы смыть такое грязное пятно, как ты со своей «кристально-чистой» биографии.
– Это всё? – неимоверным усилием воли взяв себя в руки, резюмировала я, хотя меня наизнанку всю выворачивало.
– Да, любимая, – улыбнувшись своей самой обаятельной улыбкой, поднялся Пронин из-за стола. – Я пришлю тебе тридцать первого самолёт, будь готова. Очень соскучился по моей сладкой девочке, – наклонившись, шепчет он и пытается поцеловать в щеку, но я отстраняюсь, едва сдерживая дрожь отвращения. Пронин ухмыляется и не говоря больше ни слова, уходит. Я же, смотрю невидящим взором в панорамное окно, и прикусив до крови губу, сдерживаю рвущийся наружу вопль отчаянья.
