Чтоб ей, сучке, там икалось!
Но как бы я не бесился, не обещал ей все кары на её бестолковую голову и многострадальную жопу, а больше всего желал только одного – услышать томное «Здравствуй, любимый».
Словно в ответ на мои мысли на заднем плане раздалось её чувственный голос. Я замер, несколько раз моргнул, решив, что нажрался до чёртиков, но Чайка продолжала вещать, поздравляя с наступающим Новым годом. Всё ещё не веря, я медленно повернулся к сцене, и меня будто молнией шибануло, стоило столкнуться с пристальным, горящим бешенством и дикой ревностью, взглядом моей Янки. На её алых губах играла доброжелательная улыбка, в глазах же была жажда крови. И спустя мгновения эта жажда стала взаимной.
Смотрел на её бл*дский. Нет, не просто бл*дский! А вопиюще бл*дский наряд и зверел. У меня башню к херам сносило от этого полупрозрачного, латексного п*здеца, иначе и не назовешь. Казалось, она голая стоит в одних кроваво-красных, лакированных ботфортах. Это бежевое нечто ничего не скрывало от слова «совсем»: ни острых сосков, ни отсутствия трусиков, ни её нашумевшую татуировку на лобке с моим именем. Это была запредельная провокация, что-то за гранью эпатажа. Естественно, бабы пребывали в шоке, а мужики, открыв рты, исходили слюнями и наверняка мысленно имели её во всех позах, она же, удовлетворившись произведенным эффектом, игриво уточнила:
– Ну что, друзья, вы готовы зажигать?
Все, конечно же, с энтузиазмом откликнулись.
– Тогда поехали, – подмигнув, чувственно улыбнулась она и бросив на меня испепеляющий взгляд, начала своё выступление.
Меня же заколотило от ярости, и я сам не понял, как, произнёс вслух:
– Ну всё, ты допрыгалась, любимая!
– Что? – удивленно взглянула на меня сидящая рядом девица. Я уж и забыл про неё.
– Иди, погуляй, – небрежно взмахнув рукой, распорядился я.
– В смысле? – ошарашенно выдыхает она, шокированная таким поворотом.
– В прямом. Встала и вышла! – раздраженно отрезал я в духе Киркорова, и дав знак охране, позвонил организатору, и попросил передать Мачабели, чтобы в течение десяти минут подошла к моему столу.
– Гладышев, мать твою, что происходит? – сразу же обрушилась она на меня, сев напротив.
– Это ты мне объясни, – кивнул я в сторону сцены, где Янка выплясывала такое, что я едва держал себя в руках, чтобы за волосы не стащить её. – Это че за бл*дство?
– Ой, ради бога, прекрати! – скривилась Илона и плеснув себе водки, выпила, даже не поморщившись. – Она уже год так выступает.
– Да мне пох*й, сколько она так выступает! Чтоб через пять минут она была у меня в машине! Иди и решай вопрос с организаторами, иначе я вам такое шоу устрою…
– Ты совсем сдурел?! Я тебе девочка на побегушках что ли?!
– Я тебе всё сказал, Илона! – прорычал я, поднимаясь из-за стола. Смотреть, как все эти хмыри дрочат на мою женщину, не было сил.
– Знаешь, что, Гладышев? Иди ты к чёрту! – взорвалась она, подскочив следом за мной. – Сначала просишь сделать из неё звезду, потом – бьешься в истерике и требуешь обратное. Она игрушка, по-твоему, кукла какая-то?
– Ну, ты бы мне ещё эту туфту не вливала, – скривился я. – Что-то не припоминаю, чтобы ты так её права отстаивала, когда дело касалось гонораров и жестких условий контракта.
– О, ну, вспомни ещё, что было двадцать лет назад!
– И вспомню! – не остался я в долгу, ибо без моей помощи вряд ли она была бы там, где она сейчас. Мачабели застыла, словно я влепил ей пощечину и усмехнувшись, кивнула.
– Хорошо, Олег, я дам отбой, но не раньше, чем на моем счёте появится сто сорок тысяч.
– Хочешь мне сказать, что она стоит дороже, чем Лепс? – поразившись, хохотнул я.
– Нет, конечно, но я не собираюсь оплачивать неустойку и расходы.
– Слушай, а ты не охренела ли? Ты меня вообще за кого принимаешь? – процедил я. Вот уж что-что, а когда меня пытались наеб*ть, чувствовал за версту. – Я на лошка похож?
– Ох, ну что ты? Как можно?! – съязвила она.
– Ну, так и не наглей! Я тебе перечислю её гонорар с учетом того, что одну песню она спела, неустойку в пять процентов и на расходы дам десятку, хотя ты наверняка и трех не потратила. Остатки себе заберешь за моральный ущерб и хватит с тебя, а то раскатала губу.
– Ну, ты и козёл, Гладышев! – выплюнула она, покрывшись красными пятнами от злости.
– А ты – алчная жаба! – не остался я в долгу и, набрав номер менеджера, велел перевести деньги на счёт Мачабели. – Всё, разруливай. Чтоб через несколько минут она сидела у меня в машине! –бросил я напоследок и покинул клуб.
Естественно, Чайка появилась не через несколько минут, а через добрых полчаса. За это время остыть я так и не смог, и собирался хорошенечко ей всыпать. Вот только когда она вышла через чёрный вход и решительно направилась к моей машине, я понял, что никакого «всыпать» не будет, ибо навстречу шла не восемнадцатилетняя испуганная девочка в дранных чулках и дешёвом платье, не понимающая, что и к чему. О, нет! В шикарной, соболиной шубе парковку пересекала уверенная в себе, роскошная женщина, знающая, зачем и к кому она идёт.
И я настолько был поражён её валящей с ног притягательностью, этой невероятной женственностью и магнетизмом, что не заметил, как Янка села в машину. Очнулся только, когда она, улыбнувшись краешком губ, со всей теплотой поблагодарила шофера, подскочившего открыть ей дверь.
– Ну, и что ты устроил? – резанув по мне яростным взглядом, предъявила она и расстегнув шубу, закинула ногу на ногу, открывая восхитительный вид на точеное бедро, упакованное в черную сетку. Я же вновь начал закипать, вспоминая её пошлый наряд.
– Нет, это ты что устроила?! Вырядилась, как …
– Не смей! – процедила она, ткнув алым ноготком мне в грудь. – Я здесь не для того, чтобы выслушивать твои оскорбления.
– Не сомневаюсь, – не могу сдержать сарказм. – Премного благодарен, что вы, наконец, нашла на меня время, Яна Владимировна, а то я уже хотел подавать в розыск.
– Неужели? А, по-моему, ты неплохо развлекаешься, – съязвила она, но тут же отбросила маску и дрожащим от гнева голосом воскликнула. –Что это вообще значит?
– Что именно? – язвительно уточнил я.
– Не включай идиота, Гладышев! Ты прекрасно понял, что я имела в виду девку за твоим столом.
– Господи, она просто подсела, – поморщился я. Бесили эти наезды.
– Просто подсела? – хохотнула Чайка, закатив горящие от злости глаза, и ехидно уточнила. – С каких это пор твоя охрана пропускает к тебе всякий ширпотреб?
– А с какой стати я должен сидеть тут и отчитываться? Я что, бл*дь, её на столе трахал при тебе, чтоб ты мне сейчас мозги выносила? – прорычал я, начиная заводиться всё больше.
