– Я долго думал, как начать. Всяких пафосных речей заготовил вагон. А сейчас вот смотрю на тебя, малыш, и слов нет… только любовь… Сумасшедшая, ослепляющая, абсолютная любовь. Любовь, которая изменила всю мою жизнь: перевернула ее с ног на голову, раскрасила буйными красками и наполнила безграничным счастьем. Любовь, которая несмотря ни на что, жива и будет жить во мне всегда. Помнишь, ты однажды мне сказала, что любовь – это полное растворение в другом человеке. Когда тебя в тиски сжимает это чувство, наизнанку выворачивает, по венам течет, вертит тобой, как хочет. Когда теряешь все: разум, контроль, покой, себя… Я потерял всё, когда встретил тебя, потому что ты стала этим ВСЕМ. Ты заключила в себе весь мир, потекла по моим венам, стала моим воздухом… Без тебя – меня нет, я просто мертвец, подобие человека – без смысла, без чувств, без счастья. Ибо ты – мой смысл, ты мое счастье. Ты – моё всё! Я знаю, я часто поступал, как идиот и совершил множество ошибок, но… Я люблю тебя и больше всего в этой жизни хочу сделать счастливой. Хочу пройти свой жизненный путь рука об руку с тобой и в девяносто лет оказаться на тебе семидесятилетней и умереть! Надеюсь, ты дашь мне на это шанс и согласишься выйти за меня замуж? – закончил он и достал из алого футляра умопомрачительной красоты кольцо с огромным фантазийным бриллиантом желтого цвета.
– О, Господи, да им убить можно! – ахнула я сквозь слезы, Гладышев хохотнул и взяв мою руку, уточнил:
– Так что ты решила?
– Открыв футляр, ты не оставил мне выбора, – всхлипнув, пошутила я, и протянув дрожащую руку, прошептала, опять заходясь слезами. – Я… Я согласна. Очень согласна! – счастливо засмеялась я, стирая влажные дорожки с щек.
Олег заулыбался и надел мне на палец заветное кольцо.
– Ты сделала меня самым счастливым мужчиной на свете, малыш.
И тут же со всех сторон начали вырываться фонтаны фейверка. Я закричала, схватившись за сердце, а после вновь зашлась смехом.
– Гладышев… ну, это… охренеть че!
– Если бы было по-другому, я бы расстроился, – ухмыльнувшись, обнял он меня и коснувшись губами моих губ, шепнул. – Я люблю тебя, малыш.
– И я… Люблю тебя, любимый! Спасибо. Я счастлива. Очень счастлива.
Глава 13
«Как жил без ее лучезарной улыбки, без заразительного хохота, без этих глаз с поволокой? Без мыслей о ней, без этих чувств, от которых все внутри переворачивается и вдруг понимаешь, что вот оно, то самое, что каждый ищет на протяжении всей жизни, вот оно – счастье.»
(с) Олег
Два месяца спустя…
– Олеж, ну, ты где есть-то? У нас приём через десять минут вообще-то, – раздался недовольный Янкин голос, стоило ответить на ее шестой по счету звонок.
– Ян, ну в пробке стоим. Что я сделаю?
– О-оой, – чуть ли не рыча, протянула она. – Я тут чокнусь, врачихи надушились, как будто на парад. Меня тошнит – это пипец какой-то! Ты не мог что ли пораньше выехать?
– Я и так выехал пораньше, – как можно спокойней ответил я, в очередной раз прося у Боженьки терпения и сил.
На седьмой недели у Янки начался токсикоз, и вот уже больше месяца она выносила мне мозги по поводу и без. Нет, я все понимал: плохо ей, тяжело, все раздражает, но порой, она становилась просто невыносимой. Особенно, когда врубала королеву и требовала все, что ей в голову взбредет. Вот, как сейчас, например.
– Ну, включи мигалку, в конце концов! Для чего она вообще нужна?
– Если я буду каждый раз ее включать… – начал было я, но она даже слушать не стала.
– Гладышев, каждый раз будет потом, а сегодня ты впервые увидишь своего ребенка, так что давай.
– Ладно, малыш, включу…
Только не за*бывай, пожалуйста, – закончил я про себя.
– Иди в машине пока посиди, чтоб не тошнило, я скоро подъеду, – пообещал и жестом попросил водителя включить мигалку.
– Ладно, только приезжай быстрее, мы соскучились, – тяжело вздохнув, мягко попросила моя девочка, отчего меня, как и всегда, захлестнуло нежностью к ней. И стало стыдно за свое раздражение, которое я, конечно же, никоим образом не демонстрировал, но испытывал довольно часто.
Как оказалось, свыкнуться с капризами и психами беременной женщины, да еще и готовящейся к свадьбе на четыреста человек – задача не из простых, но я старался. Очень старался.
Впрочем, хватало лишь одной мысли, что моя девочка носит моего ребенка, чтобы успокоиться и дать себе мысленного леща. Ведь я, как ненормальный, хотел этого малыша. Может, это прозвучит кощунственно по отношению к Леське и Сашке, но только этот ребенок стал для меня по-настоящему желанным с самых первых секунд.
А узнал я в тот же вечер, когда сделал Янке предложение. Мы тогда только приехали домой. Малыш любовалась кольцом и все никак не могла успокоиться. Плакала в три ручья, мне же становилось не по себе от того, что я так затянул с этим делом, что теперь у моей женщины истерика. Конечно, я мог бы организовать все раньше: какой-нибудь ужин в экзотическом месте типа скалы Троллтунга, или, например, миллион роз под окном с Леди Гагой. Вариантов, чтобы не сильно заморачиваться, было масса, но мне хотелось чего-то особенного для моей Яночки, чего-то такого, что будет не просто красиво и ахово, а как-то связанно с историей наших отношений, поэтому пришлось поломать голову, но в конечном счете меня озарило и получилось, как я и хотел, «охренеть че». Моя девочка была счастлива, ну, а я был счастлив вместе с ней. Хотя, надо признать, все эти вставания на одно колено и прочий романтИк несколько претил моей натуре, но чего не сделаешь ради любимой женщины?
– Олеж, мне нужно тебе сообщить кое-что важное, – успокоившись немного, неуверенно и как-то даже со страхом предупредила она. Я почему-то подумал, что речь пойдет о ее желании получить высшее образование, поэтому решил облегчить ей задачу и сказал:
– Да, я все знаю, малыш, и не против, это твое право.
– Как знаешь? – ошарашенно выдохнула она и взволновано уточнила. – А кто тебе сказал?
– Ну, мать твоя, – отозвался я с легким недоумением, не понимая, что в этом такого страшного.
– И когда?
– Вчера.
– И ты поэтому… поэтому решил сделать предложение? – выдала она какой-то бред.
– А связь какая? – нахмурившись, поинтересовался я, начиная понимать, что говорим мы совершенно о разных вещах.
– А ты о чём вообще? – сообразила малыш тоже самое.
– Я о твоей учебе, а ты?
– А-а, – протянула она и улыбнувшись, покачала головой. – То есть ты ничего не знаешь?
– Да чего не знаю –то? – начали меня раздражать все эти загадки. – О чем ты толкуешь?
Она взволнованно прикусила губу и помявшись еще минуту, положила рядом со мной футляр под браслет.
