– Не начинай, пожалуйста.
– Не буду, – снисходительно улыбнулась она и развернувшись, направилась к двери, бросив напоследок. – Береги себя.
Когда за ней закрылась дверь, я, наконец, выдохнул с облегчением, хотя неприятный осадок остался, как ни крути. Что-то менять в своей жизни всегда не просто. Особенно, когда дело касается людей, даже тех, которые тебе по сути не нужны. Но я слишком устал, чтобы размышлять об этом, поэтому, кое-как поднявшись, заставил себя принять душ, а после направился к Сашке.
Он уже был в кровати и мама читала ему какую-то сказку.
– Ты долго, – насупился сын, когда я ели-как уселся. Тело ныло кошмарно.
– Не так уж и долго, сына, – возразил я, чмокнув его в пухлую щечку.
– Олег, тебе нужно пройти осмотр у врача, вдруг ребра сломаны, – взволновано заметила мама.
– Не преувеличивай. Немного бока намял, вот и всё, – отмахнулся я и забрал у неё книгу. – Иди, отдыхай.
– Олег! – строго взглянула она.
– Мама! – обманчиво-мягким тоном парировал я. И она сразу всё поняла, поэтому тяжело вздохнув, покачала головой.
– Какой ты вредный, Олежка, прибила бы!
– Я тоже тебя люблю, мамочка, – подмигнув улыбающемуся Сашке, послал ей воздушный поцелуй, за что тут же отхватил леща.
– Дурачок, – засмеялась мама, а потом наклонилась и обняла крепко-крепко, дрожащим голосом шепча. – Я так испугалась сынок… Так испугалась! Если бы с Янкой нашей что-то случилось… Господи! – разрыдалась она, не выдержав.
– Шш, родная, всё позади, – приговаривал я, успокаивающе поглаживая её по спине. Саша испуганно замер, маму же будто прорвало.
– Да какой позади, Олег! Что вот эта твоя приехала? Зачем она тебе вообще? Я же вижу, как ты на Янку смотришь всегда, а она как на тебя… Прекрати уже насиловать себя и над девчонкой издеваться. Ну, любите же друг друга! Ну, прости ты её, сынок! Что бы не сделала, прости. Нельзя же так жить! Ребёнка сиротой сделали и сами маетесь непонятно с кем и для чего – смотреть тошно.
– Мама… – тяжело сглотнув, пробормотал я растерянно, не зная, что сказать. Впрочем, маме и не требовались слова. Она всё понимала без них, поэтому успокоившись спустя какое-то время, улыбнулась грустно и погладив меня по щеке, тихо сказала:
– Прости, сынок, я просто хочу видеть тебя счастливым.
– Я знаю, мама, – поцеловав её ладонь, также тихо отозвался я. Она кивнула и перевела взгляд на не менее растерянного, чем я Сашку.
– Прости, солнышко, напугала я тебя.
Саша покачал головой, она же снова наклонилась и расцеловала его в обе щёки.
– Не расстраивайся, мы – девчонки любим поплакать да поистерить.
– Баба, а ты что, разве девчонка? – уточнил он с таким скептизом, что мы не выдержали и расхохотались.
– Конечно! Бабушка у тебя девчонка почище прочих, – театрально провозгласила она. Сашка собирался возразить, но я тут же предостерег его:
– Не вздумай, сына. Спорить с женщиной – себе дороже.
– Ой, кто бы говорил, – съязвила мама.
– Ну, вот я и учу, чтобы сын не повторял моих ошибок.
Вера Эдуардовна фыркнула и поцеловав нас ещё раз напоследок, ушла. Мы же принялись читать сказку.
– Папа, а почему этот дядька на нас напал? – спросил Саша, когда я закончил чтение. – Что ты ему такого сделал?
Вопросы меня не удивили, я знал, что сын начнёт их задавать, но не думал, что так скоро, поэтому помедлил, пытаясь подобрать слова. Вышло не ахти…
– Ничего такого, сынок, чего бы этот… мужик не заслужил.
– Тогда почему он решил тебе отомстить?
– Ну, он, по всей видимости, считал иначе.
– Как это? – нахмурился Саша, не понимая моих пространных объяснений. Я улыбнулся, поражаясь своему косноязычию. Совсем забыл, что детям лучше всего объяснять что-то на конкретных примерах.
– Как бы тебе объяснить, сына, – с досадой протянул я, силясь придумать этот самый пример, но мозг упорно отказывался работать, пока я не наткнулся взглядом на фото Сашки с друзьями. Увидев его зазнобу меня-таки озарило. – Ну, вот представь, что этот… как того пацана звать, с которым ты подрался на прошлой неделе?
– Лиам Сандерс.
– Вот этот Лиам Сандерс обидел твою Мию. Что ты сделаешь?
– Ну… побью его и скажу, чтобы больше не лез.
– Логично. Но Лиам не поймет и решит вам с Мией отомстить. Например, сломает лапу Пеппи.
– Но зачем Пеппи, она ведь ничего не сделала? – возмутился мой ребёнок.
– Потому что она для вас обоих дорога и вы очень сильно расстроитесь. Как говорится, двух зайцев одним выстрелом, понимаешь?
Саша кивнул и некоторое время обдумывал сказанное.
– То есть этот мужик когда-то обидел маму и ты за неё вступился?– заключил он.
– Примерно так.
– Вот урод!
– Абсолютно согласен.
Я думал, что на этом с вопросами покончено, поэтому обняв Сашку, стал потихонечку засыпать, но не тут-то было.
– Пап, – позвал он, когда я уже почти заснул.
– Мм? – сонно промычал я, не в силах открыть глаза.
– А что мама тебе сделала? Про что бабушка говорила? – огорошил он меня. Всё-таки при детях ничего обсуждать нельзя. Конечно, я мог бы нагородить чего-нибудь, но с сыном хотелось быть предельно честным. Дети, они фальшь чувствуют, поэтому я не стал выдумывать велосипед и сказал то, что должен был.
– Сынок, есть такие моменты, которые касаются только меня и твоей мамы. Как у нас с тобой есть же свои мужские секреты или как у вас с мамой наверняка есть какие-то тайные от меня дела, верно? – подмигнул я, на что Сашка улыбнувшись хитренькой Янкиной улыбкой, кивнул.
– Ну, вот так и у нас с ней есть свои дела. Всё, что тебе нужно знать, так это то, что я твою маму простил и больше не злюсь.
– И теперь мы будем жить все вместе: я, ты, мама, Пеппи и бабушка? – загорелись его глазки и столько в них вспыхнуло надежды, столько радости, что у меня внутри все перевернулось и защемило. Бедный мой ребёнок. Обняв его еще крепче, я вдохнул аромат его волос и тихо сказал:
– Не знаю, сынок, но я постараюсь…
– Точно?
– Разве я тебя когда-нибудь обманывал?
Он покачал головой.
– Ну, вот и всё. А сейчас давай поспим.
– А потом поедем к маме?
– Конечно.
Саша кивнул и устроившись поудобней в моих объятиях, уснул. Я же несмотря на усталость уснуть не мог. Мысли копошились, как рой разъяренных пчёл. Я не знал, как быть. Точнее, знать-то я знал, но с чего начать, как это всё будет и получится ли вообще – вот вопрос. Столько рисков… Но хотя бы попытаться я должен. Как говорила мама: «Нужно давать отношениям шанс, если не ради себя, то хотя бы ради детей, ради всего хорошего, что было.». Пусть я запоздал с этим решением на шесть лет, но слава богу, еще не всё потеряно. Во всяком случае мне так показалось.
