Творчество – вещь заразная, передавайте эту заразу другим.
Альберт Эйнштейн
Так уже происходит в современных художественных школах, но в век «цифры» акцент на запросы студентов явно может быть усилен. Почему бы для начала не разработать программу, хотя бы наполовину учитывающую индивидуальные вкусы и интересы студентов? Раньше это было невозможно из-за нехватки ресурсов и строгих требований к проведению экзаменов. Но сегодня, благодаря бурному развитию новейших технологий и внедрению альтернативной, менее жесткой экзаменационной системы, есть надежда, что изменится сам подход к обучению.
Насколько образовательная модель, выстроенная по принципу «один шаблон на всех», будет приемлема для поколений будущих студентов? Сегодняшние дети с самых юных лет привыкают пользоваться современными гаджетами, и не только в сфере развлечений. К тому времени, когда они становятся старшеклассниками, они успевают создать собственный мир с персональными плей-листами, страницами в Facebook и фильтрами в Google. Упорное стремление сохранить в неизменном виде ступенчатую систему образования все больше напоминает попытку заткнуть пальцем дыру в цифровой плотине, которую того и гляди прорвет, потому что миллионы людей требуют, чтобы в их обучении учитывались их конкретные интересы.
Художественные школы, которые в основном набирают студентов от шестнадцати лет и старше, демонстрируют большую гибкость. Преподаватели, вместо того чтобы изображать из себя полицейских или суровых экзаменаторов, предпочитают модель сотрудничества. Они помогают студентам определить для себя сферу творческих интересов и свое место в окружающем мире. Это было бы невозможно, если бы они ориентировались исключительно на успешную сдачу государственных экзаменов. Нельзя добиться позитивных сдвигов без смягчения жесткой системы, в рамках которой мерилом успеха считаются тесты.
Где бы ни учились молодые люди, они должны покинуть стены школы или университета, приобретя навыки самостоятельного мышления, интеллектуального любопытства, уверенности в себе и в своих силах, готовыми встретить будущее и испытывающими приятное волнение при мысли о том, что они сумеют внести в него свой вклад. Пока так происходит не всегда. Многие выпускники получают вдобавок к диплому заниженную самооценку и искренне считают себя неудачниками. Сомневаюсь, что это способно хоть кому-то принести пользу.
Все школы должны стать художественными Каждый ребенок – художник. Проблема в том, как оставаться художником во взрослой жизни.
Пабло Пикассо
Изменится ли ситуация к лучшему, если все школы превратятся в художественные? Думаю, да. Но независимо от моих и ваших воззрений в наш цифровой век немного найдется сфер жизни, которые волновали бы нас больше, чем сфера образования. Да, я знаю: технологии, медиа и нейронауки выглядят круче и привлекательнее, но с точки зрения перспективы ничто не сравнится с образованием; оно ждет мыслителей и созидателей нового поколения, которые освоят ее огромный потенциал.
Мир меняется и будет меняться. Это относится и к тому, как мы воспринимаем академическое образование. Сегодня мы наблюдаем сочетание нескольких факторов: стареющее, но не утратившее интеллектуальных амбиций население, возникающая на глазах креативная экономика плюс перешедший на «цифру» мир. Все это с неизбежностью приведет к тому, что многие из нас захотят возобновить, а то и расширить свои связи с системой образования. Тот факт, что в наши дни формальное обучение заканчивается, когда мы едва стоим на пороге взрослой жизни, в недалеком будущем станет восприниматься очень странно. Таким же странным, как представление о том, что человек должен выбирать себе определенную профессию на всю жизнь. Если вы собираетесь работать до восьмидесяти лет, вряд ли вам будет интересно десятилетие за десятилетием вспахивать одну и ту же борозду – скорее вы захотите попробовать себя на нескольких разных поприщах.
Это значит, что вам придется снова пойти в школу, колледж или университет. И обнаружить, что эти академические заведения с их талантливыми преподавателями и исследовательскими ресурсами больше ничем не напоминают прежние закрытые учреждения, огороженные заборами с табличкой «Вход воспрещен!». Они преобразуются в потрясающие хабы, готовые принять каждого, кому необходим заряд вдохновения, новые знания или просто возможность напрячь свои мыслительные способности.
Глава 11
В заключение
Если все школы надо превратить в художественные, – может быть, все офисы должны преобразоваться в мастерские художников? Нет, я не предлагаю с понедельника ходить на работу в блузе, из карманов которой торчат кисти, но я уверен: если бизнес всерьез озаботится поддержкой творческих способностей сотрудников, то в рабочей атмосфере возобладает дух сотрудничества, а не беспрекословного подчинения приказам начальства.
Креативная экономика нуждается в людях, умеющих мыслить самостоятельно, свободно и оригинально.
Все инновационные, динамично развивающиеся компании XXI века заявляют, что им нужны сотрудники, способные генерировать ценные идеи и знающие, как воплотить их в жизнь. Тем не менее на большинстве предприятий сохраняются традиционные авторитарные порядки. Конечно, бывают и исключения. Первой на ум приходит американская киностудия «Пиксар», работающая в жанре компьютерной анимации, с ее практикой мозговых штурмов, форумами обратной связи и призывом ко всем сотрудникам предлагать идеи будущих сценариев.
Но такие примеры по-прежнему редки. В большинстве компаний отношения между работником и работодателем строятся не на сотрудничестве, а на субординации, поэтому трудно ожидать, что там сложатся условия, позволяющие сотрудникам проявить все свои таланты. Наемному работнику не так просто проявить инициативу – часто с ним обращаются как с малым ребенком, что мало способствует творчеству.
Что было бы, если бы в экономике действовали те же принципы, на каких существует сфера искусства? Художники чаще всего – сами себе начальники, вот и у каждого из нас было бы собственное поле деятельности и каждый прислушивался бы к тому, что подсказывает ему предприимчивость и творческий дух. Крупные корпорации и мелкие фирмы никуда не денутся, но мы будем работать не на них, а вместе с ними, и наше сотрудничество может продолжаться двадцать лет или двадцать минут. Конечно, пресловутой стабильности, которая греет душу штатного работника, больше не будет (впрочем, эта стабильность часто иллюзорна), зато на смену ей придет нечто более важное: сознание своей значимости и независимости.
