– Ох, Кирин. – Я тянусь к ней, сочувственно сжимаю ей руку. – Он смирится с этой мыслью, как только узнает.
– Я знаю, что смирится. И потом, несмотря на все его причитания, он обожает быть папашей. Но сам факт, что будет двойня… – Она начинает смеяться. – Думаю, ему и в страшном сне не снилось, что у него в конце концов будет пять детей мал мала меньше. Для него это будет потрясение.
Мы с Джесс тоже разражаемся хохотом.
– Нельсон – папаша пятерых, – произносит Джесс, вытирая глаза. – Смех, да и только. По-моему, нам надо выпить. – Она протягивает нам по бокалу шампанского. – С днем рождения! – говорит она мне. – И тебя поздравляю! – с улыбкой добавляет она, обращаясь к Кирин.
– Спасибо за чудесный подарок, – благодарю я, чокаясь с ними. – Вы самые-самые лучшие.
Кирин пригубливает шампанское.
– Может, я вечером скажу Нельсону, на твоей вечеринке. Когда он выпьет несколько бокалов.
– А что, неплохо придумано. Все кинутся его поздравлять, твердить, какая у него теперь будет замечательная семья, и он решит, что это и правда самая расчудесная новость на свете.
– Дело ведь не только в беременности, – говорит Кирин, меняя бокал с шампанским на стакан сока. – У меня будет пятеро маленьких детей, и я хочу уйти с работы. На нянь никаких денег не хватит, и в любом случае я хочу иметь возможность сидеть с детьми. Конечно, с деньгами будет тяжеловато. – Помолчав, она продолжает: – Начать с того, что о поездках в отпуск придется забыть. Как и о многом другом. Никаких тебе безумно дорогих вин, которые Нельсон обожает. Никаких мотоциклов. Все эти излишества оплачиваются из моей зарплаты. А его зарплата идет на ипотеку, текущие расходы – и практически все.
– Я уверена, он будет только рад несколько лет жертвовать этими удовольствиями, – замечает Джесс.
– Но это будет не просто несколько лет, – возражает Кирин. – Чем дети старше, тем они дороже обходятся.
– Что правда, то правда, – соглашаюсь я, пытаясь не думать, во сколько обойдется обучение в университете (и, соответственно, проживание) пяти детей. – Подумай лучше о том, какая у вас будет замечательная семья. И потом, есть шанс, что, когда они станут постарше, хотя бы некоторые из них останутся жить в той же стране, что и ты. У Полы… вы ее знаете, моя подруга по работе, она в прошлом году ушла на пенсию, – ну так вот, у нее один сын живет в Австралии, а другой – в Канаде. Я бы не обрадовалась, если бы в конце концов мои дети поселились где-нибудь за границей.
– Ну, насчет Марни ты можешь не беспокоиться, – замечает Джесс. – Наверняка ты рада, что она решила вернуться домой, а не отправиться в это свое путешествие. Тем более что недели через две Джош уже улетит в Нью-Йорк.
Я ерзаю в кресле:
– Ну да, я рада.
– И не переживай, – добавляет Кирин, – я обязательно скажу Нельсону. Тут надо просто найти подходящее время.
– Хорошо, – отвечаю я. Думая при этом: интересно, а я когда-нибудь найду подходящее время, чтобы сказать Адаму то, что следовало бы сказать еще раньше?
– Попроси Адама не хохотать слишком громко и слишком долго, когда он услышит эту новость.
– Он не станет, – пообещала я. – По-моему, он может даже позавидовать.
– Да ну? – Джесс выглядит заинтригованной. – Вроде бы он никогда не хотел завести третьего?
– Честно говоря, раньше мне казалось, что этого он бы хотел меньше всего на свете. Но в сентябре, когда Марни улетела в Гонконг, а Джош вернулся в университет, на него, видимо, как-то… подействовал опустевший дом. Потому что он сказал: надо было нам завести еще одного. – Я делаю щедрый глоток шампанского и со смехом добавляю: – Можете себе пред-ставить?
– Еще не поздно, – замечает Кирин.
– Ну, я не про свой возраст, не про что-то такое. – Кирин всего на два года младше меня, и мне не хочется, чтобы она думала, будто я имею в виду именно годы. – Просто теперь я… так далека от всего этого.
– Ладно, не переживай! – Она тоже смеется. – Хотя, конечно, Нельсону будет гораздо легче, если окажется, что и Адам скоро опять станет отцом.
– Исключено, – отвечаю я твердо. – Уж извините!
Официант раздает нам меню, и мы заказываем ланч. Ожидая, пока его принесут, успеваем еще разок поплавать и потом обсушиться на солнце в шезлонгах. Я мажусь кремом от загара, одолженным у Кирин, и мои мысли невольно возвращаются к тому дню, когда Адам заметил: «Надо было нам завести еще одного».
– Адам, сейчас бессмысленно об этом говорить! – Я пыталась, чтобы это прозвучало легкомысленно, хотя в глубине души я рассердилась: мне бы очень хотелось иметь больше детей.
Он удивленно взглянул на меня:
– Почему? Ты отличная мать, ты бы прекрасно справилась.
– Я не о том. Если ты хочешь еще одного ребенка, надо было об этом думать лет пятнадцать назад. Тогда я бы с удовольствием завела.
– Ты никогда про это не говорила.
– Потому что не знала, как ты к этому отнесешься.
Он нахмурился:
– Жалко, что ты хотя бы… не затронула эту тему. Я мог бы ответить «да».
– Знаешь что? По-моему, ты сейчас внезапно захотел еще одного ребенка только потому, что Марни уехала. Я знаю, это резко звучит… но ты, если помнишь, и второго-то ребенка не хотел.
Он слегка дернулся, словно я замахнулась на него. Мне тут же захотелось взять свои слова назад. Он так никогда и не простил себе, что не хотел второго ребенка. То есть получается, не хотел, чтобы родилась Марни.
13:00–14:00
Адам
Я ПОВОРАЧИВАЮ ОБРАТНО К АВТОСТОЯНКЕ. Народу уже побольше, прохожие толкаются, кучками идут семейства. Кто-нибудь из них знает про катастрофу? Никаких опечаленных лиц я не вижу, жизнь идет своим чередом. А может, они знают, но, раз трагедия случилась не здесь, их это никак не касается. Самолет летел из Каира в Амстердам, и большинство тех, кого затронула авария, вероятно, египтяне и голландцы. Всем остальным, как только миновало первоначальное потрясение, в общем-то наплевать, пусть даже такая отстраненность кажется мне неправильной. В моем сознании вновь всплывает Марни. Надо срочно домой, вдруг она позвонит туда? Не хочу, чтобы Джош подходил к домашнему телефону и слышал ее, когда она в истерике.
Сколько ей одной куковать в Каирском аэропорту? Страшно представить, что она сейчас испытывает. Досаду, раздражение, испуг – она же совершенно не готова к таким испытаниям, у нее нет жизненного опыта, который помог бы ей справиться. Я должен быть с ней. Мне надо быть с ней.
Я останавливаюсь и озираюсь вокруг. Где-то рядом есть турагентство. Они сумеют мне помочь. Я смогу попасть на рейс до Каира. Найти там Марни. Я снова иду, потом перехожу на бег, прорываясь сквозь толчею. Вот он, офис турагентства.
Внутри я единственный клиент. Молодая сотрудница, по виду не сильно старше Марни, только блондинка, а не темноволосая, поднимает на меня взгляд и профессионально улыбается:
