Именно с того момента начинаются его «Записки» и его бурная итальянская жизнь – бурная во всех смыслах: общественном, политическом, литературном и – личном. После окончания экспедиции «Тысячи» и участия в важной битве против бурбонцев на Вольтурно он снова – в Тоскане, где сближается с анархистами бакунинского кружка, пишет сотни корреспонденций (под псевдонимами) и свой первый роман – «Смелый шаг» (1863)
[249]. Имя Мечникова обрело скандальную известность после того, как он завязал роман с семейной дамой Ольгой Ростиславовной Скарятиной (урож. Столбовской) и увез ее, в 1864 г., в Швейцарию
[250].
Его исследовательские и общественные интересы укрупняются – его увлекает история народов, мировая география и, конечно, европейская политика. Он бывает во Франции, Испании, Австрии, Германии. В какой-то момент, по неизвестным причинам, Мечников принимает американское гражданство, а литературную и научную продукцию производит уже на французском, для всемирного читателя. Теперь он – Леон Мечникофф.
Как пишет современный биограф Мечникова, Маргарита Сосницкая, «…Практически вся оставшаяся жизнь Л. Мечникова проходит в этой маленькой стране [Швейцарии], тихой гавани, всегда охотно дававшей пристанище российским революционерам. Покидает он ее всего на несколько лет ради Страны восходящего солнца, где преподает в Токио русский язык, осваивает японский и пишет книгу по истории Японии. По возвращении оттуда Льва Мечникова приветит ученый-географ Элизе Реклю, как и тот, неугомонный революционер, исследователь, искатель социальной справедливости, побывавший если не в гарибальдийских рядах, то на баррикадах Парижской коммуны. Начинается самый плодотворный период в пассионарной научной деятельности Льва Мечникова. Он заведует кафедрой сравнительной географии и статистики Невшательской академии, где преподает, и создает свой главный нерукотворный памятник – труд “Цивилизация и великие исторические реки”, который завоевал ему вечное место под солнцем науки по имени геополитика и не утратил своего значения по сегодняшний день»
[251].
Трактат «Цивилизация и великие исторические реки» вышел на французском языке, уже после смерти автора, которая наступила 30 июля 1888 г. в швейцарском городе Кларансе.
Его русскому переводу М. Д. Гродецкий, один из первых биографов Мечникова, предпослал следующие слова:
«Громадные умственные данные, блестящая феноменальная память, необыкновенное трудолюбие и замечательная способность усвоения фактического материала давали ему возможность исполнять единолично такую гигантскую работу, какой хватило бы на несколько обыкновенных работников, трудящихся исподволь и помаленьку»
[252].
* * *
Нельзя сказать, что Лев Ильич Мечников после преждевременной кончины в Кларансе был забыт. Спустя десять лет, в 1897 г. профессор Брюссельского университета М. Д. Гродецкий перевел книгу «Цивилизация» на русский и напечатал в журнале «Жизнь». На эту публикацию откликнулся его гимназический друг Н. Маслович, опубликовавший заметку «К биографии Льва Ильича Мечникова»
[253], где рассказал о юности Льва. Первый серьезный очерк жизни и деятельности дал Гродецкий, для 2-го издания «Цивилизации…». К биографии Мечникова вновь обратились и в первые послереволюционные годы, когда Н. А. Критская подготовила и издала новый перевод «Цивилизации…» (1924 г.). Позднее на этот труд упала некая вуаль забвения – из-за его явного несоответствия марксистскому подходу к истории.
И все-таки революционная и публицистическая деятельность Мечникова не замалчивалась: о его участии в гарибальдийской «Тысяче» упоминалось в советских школьных учебниках. Более того, совершались оригинальные попытки привлечь его в стан союзников, о чем свидетельствует статья В. М. Романенко «Борьба Л. И. Мечникова против мальтузианства, социал-дарвинизма и расизма»
[254]. К числу первых попыток научной биографии следует отнести публикацию И. Е. Семенова «Русский гарибальдиец Л. И. Мечников»
[255].
В 1960 г. большие фрагменты из воспоминаний Мечникова дала детская писательница А. И. Кальма в своей исторической повести «Заколдованная рубашка». Текст не претендовал на документальную точность: по воле автора Лев, отплыв из Генуи на корабле Гарибальди, вместе со своим университетским другом, Александром Есиповым (вымышленное лицо), участвовал в боях на Сицилии (в «Записках» же он сообщает, что выплыл из Ливорно и прибыл на остров, уже занятый «Тысячей» краснорубашечников). В согласии с этой вымышленной канвой писательница внедрила в живописный сицилийский контекст главу «Записок» Мечникова о сражении на Вольтурно, под Неаполем; Александр Есипов гибнет при этом сражении.
Наиболее крупным биографическим вкладом, не утратившим своей ценности и по сию пору, стала скрупулезная статья А. К. Лишиной «Русский гарибальдиец Лев Ильич Мечников»
[256]. Лишина первой серьезно изучила большой фонд Мечникова, включая его рисунки, собранный в Центральном государственном архиве Октябрьской революции (в настоящее время – в Государственном архиве Российской Федерации, в то время как переписка Мечникова с Герценом, Огаревым и др., большей частью опубликованная, хранится в Российском Государственном архиве литературы и искусства). Результатом этих исследований стала другая важная публикация, сделанная ею совместно с мужем О. В. Лишиным «Лев Мечников – революционный публицист и ученый»
[257]. Интерес к Мечникову проявляли не только историки, но и философы, такие как М. А. Сиваков («Философия и социология Л. И. Мечникова»)
[258]. В 1981 г. Лев Ильич дождался своей первой книжной биографии, написанной К. С. Карташёвой – «Дороги Льва Мечникова». Абсолютно новый, качественный этап наступил в 1990-е гг., когда был переиздан трактат «Цивилизация…», что обратило многих отечественных исследователей к уникальной фигуре его автора.
