От закаленных воинов Тласкалы Кортес узнал кое-что о военной силе и слабости ацтеков. В его лагерь также приезжали посольства из Теночтитлана с целью отговорить его от дальнейшего продвижения путем угроз и жалобами на бедность; но этим жалобам противоречили подарки, которые привозили послы; их ценность и мастерство изготовления демонстрировали богатства Мексики жадным глазам ждущих своего часа испанцев. Кортес мудро отправил самые лучшие из этих сверкающих сокровищ на родину королю (хотя часть из них была перехвачена французскими пиратами и так и не достигла Испании). В угрозах же он угадал смесь вызова и суеверного страха, гнездящегося в душе военачальника ацтеков, и понял, как можно использовать страхи Монтесумы. Сила Кортеса в основном состояла в его способности оценивать психологические факторы ситуации и в его умении создать свой собственный авторитет как среди союзников, так и врагов. Вежливо, но твердо он настоял на нанесении ответного визита, на который Монтесума в конце концов согласился. Продвижение вперед армии Кортеса было организованным и быстрым, и вскоре испанцы, сопровождаемые принимающей стороной – ацтеками, уже шли по насыпной дороге в Теночтитлан, спокойно изображая торжественную процессию вооруженных людей
[39]. Испанцев разместили в огромном общественном доме или дворце в городе (где они захватили Монтесуму как заложника), в то время как их союзники разбили лагерь за его пределами на берегу озера. Это было поразительное доказательство способности ацтеков к организации: в стране, где транспортом были каноэ или людские спины, так много лишних ртов они могли накормить в столь короткие сроки.
Мир был недолгим. Первым его нарушением было прибытие в Веракрус сильного отряда под командованием Па́нфило Нарва́эса, одного из завоевателей Кубы, которого отправил сюда губернатор, чтобы арестовать Кортеса. Кортес поспешил на побережье, перехитрил Нарваэса и посредством угроз, взяток и обещаний завербовал солдат с Кубы под свое командование. Однако в отсутствие Кортеса рьяное уничтожение храмов его помощниками и их бесконечные требования еды довели ацтеков до такой ярости, что ситуация была на грани войны. Испанцы под командованием Педро де Альварадо предполагали, что война начнется неспровоцированным нападением во время религиозного праздника; и обе стороны в мрачной враждебности ожидали возвращения Кортеса
[40]. Доверяя власти Монтесумы и своему собственному авторитету, Кортес вступил в город и присоединился к Альварадо (осажденному ацтеками), так что вся армия оказалась в ловушке. Ацтеки выбрали нового военачальника. Монтесума, который к этому времени перестал уже пользоваться их доверием как марионетка в руках испанцев, попытался убедить Кортеса умиротворить своих людей и был забит камнями до смерти. Кортесу пришлось ночью с боем пробиваться из города по разрушенным насыпным дорогам и мостам; за одну ту ночь он потерял треть своих людей и большую часть обоза. Однако союзники остались верны договору. Армии удалось отступить в Тласкалу
[41] и подготовиться к более основательному и менее зрелищному наступлению
[42]. Город Теночтитлан был осажден и отрезан от источников продовольствия и воды (разрушив водопровод). Здания подвергались систематическому разрушению, а их обломки сбрасывались в озеро, чтобы избежать опасностей уличных боев, по мере продвижения по городу испанцев и их союзников. Под руководством корабельного плотника, находившегося в его отряде, Кортес приказал построить из местной древесины большие плоскодонные суда и установил в них пушки, которые привез с собой из Веракруса. Эти bergantines оказали неоценимую услугу, разрушая городские постройки из саманного кирпича, защищая испанцев, передвигавшихся по насыпным дорогам, и перехватывая подвозимые на каноэ припасы. Более того, у нападавших был страшный союзник – оспа, которую они привезли с собой с Кубы и которая бушевала в городе. В августе 1521 года оставшиеся в живых ацтеки сдались. В прекрасном испанском городе, который Кортес начал строить на этом месте, едва ли осталось что-либо от построек индейцев. Это место было застроено так же основательно, как и римские города в Европе, и озеро сейчас представляет собой пыльную равнину.
Добыча, захваченная во время завоевания, разочаровала; да и вряд ли могло бы быть иначе, ведь ожидания солдат были такими высокими. В этом обвинили Кортеса, а также в том, что он спрятал сокровища ради собственной выгоды. Меры для исправления положения были стандартными: распределение индейских деревень среди последователей Кортеса в качестве феодальных поместий для сбора с них податей – repartimientos или encomiendas – и отправка самых амбициозных офицеров в другие экспедиции. Кортес никогда не забывал, что открытие и завоевание Новой Испании начиналось как попытка найти путь к Тихому океану и затем к Дальнему Востоку. После того как Мехико (Теночтитлан) был захвачен, и в его долине стало спокойно. Кортес возобновил свои поиски либо пролива между океанами, либо гаваней, которые могли бы стать базами для исследования Тихого океана. Между 1522 и 1524 годами Мичоакан и бо́льшая часть тихоокеанского побережья, простиравшегося на север до реки Сантьяго, были завоеваны и поделены на encomiendas. В 1524 году Педро Альварадо возглавил хорошо снаряженный отряд, отправившийся через перешеек Теуантепек в тот район Гватемалы, где находились города майя. А Кристоваль Олид поплыл по морю в Гондурасский залив. Обе эти экспедиции столкнулись не только с физическими препятствиями и решительным сопротивлением индейцев, но и противодействием со стороны, с которой они его не ждали, – людей Педро Ариаса Авилы, проводивших исследования к северу от Дарьенского перешейка. Два потока завоевателей континента встретились на южных границах нынешних республик Гватемала и Гондурас, и опасное вооруженное столкновение казалось неизбежным. Ситуация еще более осложнилась тем, что стали поступать доносы о том, что Олид не признает власть Кортеса и овладел Гондурасом в своих личных интересах. Кортес посчитал необходимым лично заняться этим бунтом и возможной гражданской войной
[43]. Это было единственным серьезным просчетом в его карьере. Его армия в октябре 1524 года отправилась из Мехико в Гондурас через основание полуострова Юкатан по ужасающе непроходимой местности, где крутые горные хребты чередовались с густыми тропическими джунглями. Через одну реку и ее прибрежные болота пришлось переправляться на плавающем мосту, для постройки которого потребовалось срубить более тысячи деревьев. В этом походе выжили немногие лошади, а уцелевшие люди вышли из леса с подорванным здоровьем. Тем не менее присутствия Кортеса было достаточно, чтобы восстановить порядок среди испанцев в Гондурасе (Олид был убит до прихода Кортеса) и заключить с людьми с Дарьена договор, по которому Гондурас на время присоединился к Мексике. Тем временем Альварадо с конца января 1524 года провел успешную хищническую и жестокую военную кампанию в Гватемале (силами 360 пехотинцев и 160 всадников). Народу майя, сильному, умному, с развитой, хоть и угасающей культурой, не хватило политического единства, и Альварадо, как и ранее Кортес в Мексике, использовал племенную вражду между жителями низменных районов, поддержавших его, и горцами, покорил и тех и других. Испанский город Гватемала был основан 25 июля 1524 года (и дважды переносился на другие места), и, как обычно, основавшим его воинам были розданы encomiendas. Альварадо удалось удерживать своих людей вместе, чтобы давать отпор вторжениям с Дарьенского перешейка. Он посетил Испанию в 1527 году и вернулся в Америку рыцарем Сантьяго с подтвержденным мандатом на правление Гватемалой.
