Тейтелевский комитет был расположен в Париже в 1950-е годы по адресу: 23, rue Dufrenoy
801, в 1960-е годы – 29, rue St. Lazare. В Нью-Йорке комитет работал по адресам: до конца 1950-х – 352 West 110th Street Apt. 2A, с 1960-го – 69 West 42nd Street. В его правление входили Н. Аронсон, Яков Фрумкин, А. А. Гольденвейзер, Д. М. Кадинская, Д. Н. Левин, И. М. Дижур, Г. М. Свит – все бывшие берлинцы, члены Союза русских евреев в Германии.
Вокруг Тейтелевского комитета, и прежде всего имени Якова Львовича Тейтеля, в разных странах в 1950–1960-е годы объединяются эмигранты из России, представители нескольких поколений русско-еврейской интеллигенции – тех, кто работал с Тейтелем в Берлине или был близок его кругу: в Нью-Йорке (США) – В. В. Брамсон (жена Леонтия Брамсона); искусствовед Р. В. Вишницер (жена историка и социолога Марка Вишницера), А. Д. Марголин (сын Д. С. Марголина, писатель и общественный деятель, основателя Союза русских евреев в Германии), Г. Я. Аронсон (активный участник работы Тейтелевских комитетов в Германии и Франции), А. Катель (в прошлом член Союза русских евреев в Берлине), О. Шутый (в прошлом член Союза в Берлине), Г. Г. Гинзбург и М. Окс (в Израиле) – все в прошлом активисты Союза русских евреев в Германии; в Париже (Франция) – Я. Л. Фрумкин, Б. Л. Гершун, А. С. Альперин, Л. Г. Барац, Л. Г. Добрая и другие. Послевоенные Тейтелевские комитеты помощи беженцам в Европе и американский комитет Союза русских евреев объединили людей разных культур, связанных идеями гуманизма и добра: его деятельность поддерживали в США Вера Набокова, жена писателя Владимира Набокова, поэтессы Маша Калеко и Софья Прегель, историк и политический деятель Борис Николаевский, другие. Материалы переписки, хранящиеся в фонде А. А. Гольденвейзера Бахметевского архива, свидетельствуют о дружной и продуктивной работе всех Тейтелевских комитетов – в Нью-Йорке, Париже и Ницце – вплоть до начала 1960-х годов.
В 1956 году выходцы из России основали в Тель-Авиве Союз русских евреев Израиля. В 1990-м году Правительство Германии приняло решение о предоставлении беженского статуса еврейским эмигрантам из бывших стран СССР. История продолжается.
Открывая мир будущего
Всемирное общество «Дети-друзья» и Тейтелевский дом детей и юношества в Берлине
ИЗ РОССИИ В БЕРЛИН
Согреть заботой и научить жить без страха
Для Якова Львовича Тейтеля забота о детях улицы, гимназистах-экстернах или студентах были частью его кипучей жизни. Он и сам был большим ребенком, который не боялся показаться наивным, поражая современников своей открытостью миру и умением радоваться жизни. Где бы он ни жил – в Самаре или Саратове, Москве или Киеве – его окружали дети, а сам он погружался в их интересы и заботы, становясь, то заботливым отцом, то внимательным дедушкой. Везде, куда заносила его судьба, он первым дело обращал внимание на положение детей, прислушивался к их заботам и брался за дело помощи. И сидя в холодной киевской квартире, окруженный студентами, он диктовал свои мемуары молодым, вступающим в жизнь. Дети и молодежь были всегда частью его большой семьи – будь-то на родине или в изгнании. Тейтелю, с десятилетнего возраста, жившего по чужим семьям и домам, рано оставшимся без материнской ласки и внимания отца, казалось, что своим теплом и любовью он должен помочь всем нуждающимся. Живя в семьях разных культур и религиозных традиций – евреев, поляков, украинцев, русских, с детства изучая идиш и немецкий язык, он рано пришел к выводу, что не национальность или религия определяют культуру и моральные качества человека, а только любовь сердца, умение услышать другого, прийти на помощь. Внимательные учителя и его природно пытливый ум, интерес к книге и усердие помогли ему, подростку, понять, что образование, которое должно начинаться еще в раннем детстве и в кругу семьи с семейного чтения и общения, важны для становления личности ребенка. И именно просвещение, как кропотливая работа над собой и активная помощь всем, кто к нему стремится и являет тот путь, который может вывести еврейское население из темноты нищей и убогой жизни в черте оседлости. Не по наслышке зная, что такое антисемитизм, он всю свою долгую жизнь и всем – от дворника до царского сановника, от преступника до окружного прокурора – давал урок миро– и человеколюбия, понимая, что жизнь в многонациональном государстве и равное сосуществование многих культур (а не культурных меньшинств!) возможны только, если каждый человек и общество в целом активно озаботится этим вопросом и займется воспитанием человека с детства, со школы или гимназии. И пусть его попытка пылкой юности – создание русско-еврейской газеты в Самаре – была плодом молодого идеализма, а средств и опыта на организацию у Тейтеля не оказалось, но уже в этом первом шаге мы видим его позицию – это взаимодействие культур, это поиск общих позиций и новых форм общения в пространстве языковой культуры, прежде всего, с русской интеллигенцией и на ниве просвещения.
В Самаре по его инициативе и при его поддержке для детей улиц открывается детский сад (!), где собирается до 2000 детей разных национальностей и сословий, и где много внимания уделяется творческим занятиям. Неслыханная для России 1904 года идея экуменического праздника, который устраивает Тейтель в городе на Волге, вызвала гнев противников и завистников: не везде и не всегда в провинциальной России того времени были готовы говорить с детьми о толерантности и отношении национальностей. Но Тейтель понимал, что надо не просто дарить подарки бедным детям. Он умел их слушать и с ними говорить. Он умел их объединять в игре и в учебе. Заметив, что в саратовской синагоге по вечерам пустует зал, Тейтель собрал учащихся школ и гимназий, создав сообщество взаимопомощи между обучающимися. Старшие занимались с младшими: одни готовились к поступлению в гимназию, другие – в техническое или медицинское училище, третьи – в институты. Он предложил подросткам и молодежи новаторскую по тем временам форму образования – обучать друг друга, как сказал бы современник learning by doing, зарабатывая при этом на жизнь своим трудом. Тейтель понимал, как важно заинтересовать ребенка знаниями и сохранить этот огонь души на всю жизнь. Талмудистская традиция передачи знаний в общении оказалась весьма успешной для учеников разных национальностей: забывались национальные, конфессиональные и сословные различия, а главное формировалась и укреплялась вера в себя и в свои способности. Тейтель, пройдя путь из местечкового хедера в столичный университет, на своем опыте познал, каких трудов стоит такой путь в одиночку, как важно, чтобы на этом пути были соратники, друзья – те, кто понимает и разделяет интересы, но самое главное – те, кто верит в успех человека, вступающего в жизнь, кто дает ему чувство внутренней свободы и окрыленности. Одна из выпускниц медицинской школы Саратова писала Я. Л. Тейтелю: «Услугу в оказании денежной помощи учащимся не так трудно сделать. Но вот вся заслуга в том, чтобы тоньше, бережнее подойти к душе человека… <…> и я думаю, что от того жила и жить хочу без боязни, что не напугана. И кто знает, в какой мере я обязана Вам тем, что научилась легко жить»
802.
