– Передаю их тебе, – из аудитории за их спиной выходит совсем юная брюнетка с изумительно синими глазами.
Едва кивнув, она направляется прочь.
Взгляд Валариона застывает на ладони Ники на предплечье Санаду и резко мрачнеет. По щекам Валариона разливается гневный румянец, перетекает на заострённые уши.
Санаду реагирует улыбкой и почти легкомысленным:
– Как дойдёшь хотя бы до стадии объявления официальной помолвки, так и будешь громы с молниями глазами метать, а пока прав возмущаться не имеешь, – Санаду высвобождает руки и обнимает меня и Нику за плечи. – Эх, какая красота меня окружает.
И так не слишком добрые взгляды демонов темнеют. На меня смотрят едва ли не с осуждением, на Санаду – убийственно. Только помогший мне Фидис сохраняет спокойствие, правда, начинает с претензии:
– Профессор Санаду, мы будем благодарны, если в следующий раз в своих инструкциях вы будете более подробны. Мы были не готовы к тому, что после принятия зелья уснём практически мгновенно.
– Да, из-за вас мы спали на полу! – Раштар топает ногой, а Бриш поддерживает его надменным:
– После этого как-то не верится в ваши добрые намерения.
– Я говорил лечь и выпить, – отзывается Санаду. – И раз вы не способны выполнить столь простую инструкцию самостоятельно, вам придётся проследовать за мной и всё сделать под моим присмотром.
– Мы не маленькие дети, чтобы за нами приглядывать! – снова топает ногой Роштар.
– Ну да, ну да, – кивает Санаду. – Именно в силу взрослости вы не смогли выполнить простейшую инструкцию и спали на полу. За мной, мои рыжие козлики.
Санаду вместе со мной и Никой разворачивается к лестнице.
– Мы не козлики! – кажется, демоны восклицают это хором.
– Ну, значит, барашки, – легко соглашается Санаду и улыбается на громогласное:
– И не барашки!
– Бараны? – со смехом предполагает Санаду.
Что-то с грохотом врезается в потолок. Мы, всё так же сжатые руками Санаду, разворачиваемся: Раштар огромен в своей демонической форме. Настолько огромен, что в момент резкой трансформации его рога пробили потолок. И судя по дёрганным попыткам Раштара вырваться – застряли.
– И он ещё смеет отказываться от почётного звания барана, – картинно укоряет Санаду. – Ох уж эти рыжие.
Рывком Раштар выбивает брызги побелки, но до меня, Санаду и Ники они не долетают – врезаются в невидимый щит. И на ближе стоящих Валариона и двух демонов шмотки побелки тоже не попадают, стекая по незримому щиту.
– С Эзалоном о ремонте сам разговаривать будешь, – предупреждает Санаду.
– Убью! – рычит и топает ногами Раштар.
– Попробуй досчитать до десяти, – предлагает Санаду. – Говорят, это успокаивает.
– Р-р! – Раштар снова дёргается, и рога с треском высвобождаются из потолка.
– А демоны все юмора не понимают, или только мне так не везёт? – задавая этот риторический вопрос, Санаду окутывает меня и Нику дымкой своего телепортационного заклинания.
Хлопок, рывок – и мы уже в знакомом особняке.
– Не разбегаться, стоять и ждать меня, – ладонь Санаду соскальзывает с моих плеч, а сам он окутывается дымкой.
Хлоп!
Ещё один всполох дыма и хлопок.
– Держите, – появившийся Санаду толкает к нашим ногам Валариона и Фидиса.
Демоны падают перед нами.
Хлоп! – исчезает Санаду.
Мы между собой переглянуться не успеваем, как очередная громкая телепортация приносит Санаду, и он добавляет на парней у наших ног покрасневшего Бриша.
– Это возмутительно! – крик Бриша тонет в очередном хлопке телепортации. – Возмутительно!
Бриш барахтается на демонах, Ника, всплеснув руками, рывком вытаскивает из образовавшейся груды парней своего Валечку и отряхивает его одежду от побелки.
Бриш, подскочив, хватает Фидиса за грудки и кричит ему в лицо:
– И ты ещё говоришь, что нам надо проявлять больше дружелюбия?
– Хм! – с невинным видом заглядываю в глаза Бриша. – Вы имеете что-то против того, чтобы полежать у ног прекрасных девушек? Другой был бы счастлив посмотреть не непревзойдённую Нику с такого восхитительного ракурса…
Бриш переводит взгляд на действительно непревзойдённые богатства Ники. Но её закрывает Валарион, а Бриш, тряхнув головой, снова поворачивается ко мне.
– Да и моё внимание привлечь не так легко, – добавляю я и, словно догадавшись о чём-то, шире открываю глаза. – Или вы испугались перемещения? Если так, могу вам чай успокоительный заварить.
– Я не испугался! – Бриш с независимым видом оправляет одежду. – Не хватало каких-то там эёранцев бояться. Забодаю и всё!
Только мягкая добрая улыбка Фидиса удерживает меня от предложения Бришу пободаться с Санаду: не стоит издеваться над капризным мальчиком ради возможности полюбоваться на Санаду в поединке.
Хлоп!
Серая дымка спадает, открывая Санаду с бессознательным Раштаром на плече.
– Девушек приятнее носить, – выдаёт Санаду за мгновение до того, как Бриш и Фидис отступают от него на три шага.
И если Фидис просто насторожен, то Бриш направляет на Санаду рога.
– Держи, – Санаду ловко бросает в него Раштара.
От неожиданности Бриш ловит приятеля на руки и, качнувшись, обрушивается на пол.
Бах!
Санаду театрально вздыхает.
– Один лекарство уже выпил, остальным предлагаю сделать это в удобных постельках, потому что, клянусь, я сегодня парней больше таскать не буду. И завтра, надеюсь, тоже не придётся. Какие-то неудобные вы, неэстетично на плече болтаетесь, свалиться норовите. Вдруг уроню?
Хлопнув в ладоши, Санаду обходит барахтающегося и пыхтящего под тяжестью Раштара Бриша и подставляет мне локоть.
***
Не знаю, почему Марку Аврелию иногда кажется, что прятать под мою щёку орехи хорошая идея, но сегодня я просыпаюсь от очередной попытки втолкнуть жёсткую скорлупку между мной и подушкой.
Портьеры раздвинуты сантиметров на десять, и солнечный свет проникает в гостевую спальню.
Утро.
Марк Аврелий, недовольно пискнув, уносится с орехом под кровать, а я, полежав немного, встаю.
Дерзкая идея, посетившая меня перед тем, как очередная порция профилактического зелья уронила меня в глубокий сон, после пробуждения не просто не хочет исчезать, наоборот – кажется едва ли не гениальной.
Первым делом я касаюсь академического браслета, чтобы отправить Санаду запрос: «Вы у себя в комнате?»
Ответа нет.
Так и не получив его, забираю из кресла халат с черепами и накидываю поверх сорочки. Быстренько прокрадываюсь в коридор, а из него заглядываю в спальню Санаду: портьеры открыты, солнце заливает заправленную постель.
