Он вызывает нерациональное желание показать ему язык.
Поднявшись и поблагодарив вышедшего из глубин склада Дабиуса за вещи и гостеприимство, направляюсь к выходу. Под пристальным взглядом Санаду. Прежде, чем шагнуть в коридор, сочувственно рекомендую:
– Вы бы капелек успокоительных всё же попили.
– Как вы себя недооцениваете, – снова складывает руки на груди Санаду. – После вас успокоительное надо пить литрами.
– Ну, если у вас настолько плохо с нервами, – округляю глаза я. – То можете литрами.
Выскакиваю в коридор и прикрываю дверь, чтобы оставить последнее слово за собой. Объёмный мешок мешает двигаться не больше, чем воздушный шарик. Классный способ переноса вещей!
После складского сумрака солнечный свет ослепляет. Шагая вперёд, моргаю, привыкая к этой яркости. Сбоку что-то звякает, я разворачиваюсь, присматриваясь к чему-то большому и белому у стены склада.
Это… похоже на кота. Условно. Огромный двухметровый зверь с несколькими хвостами, шестью лапами и перепончатыми крыльями стоит на задних, обтянутых штанами лапах. Повёрнутая ко мне кошачья морда с абсолютно чёрными глазами увенчана рогами. Чудовищное создание держит в верхней лапе кисть со стекающей белой краской.
На рельефах стены белой краской выведено: «Лерка неблагодар».
Похоже, я застала Это за актом вандализма.
– Я ничего не видела, – предупреждаю сразу и направляюсь дальше.
– Какая киса! – восхищённо выдаёт Это.
Судя по грохоту, оно роняет ведро с краской и кисть тоже.
Сбежать не успеваю – мохнатые лапы подкидывают меня вверх, чтобы поймать и прижать к широкой мохнатой же груди. Брикет мороженого улетает в одну сторону, мешок с вещами – в другую, но зверь перехватывает и то и другое второй парой лап. Впечатляет ловкостью, но…
– Кажется, вам надо обзавестись очками, – советую я. – Вы меня с кем-то перепутали. И если не поставите на место, я буду кричать.
Рогатый кошак в оскале-улыбке демонстрирует полную пасть зубов. Неправ Санаду: лопата мне нужна. Очень. Немедленно!
– Не надо никого звать, моя рыжая кисонька, теперь всё будет хорошо, потому что у тебя есть я.
Он распахивает крылья.
Да не может быть, чтобы он сейчас полетел! Свалится, и я убегу.
Но кот взлетает легко, вопреки всем законам аэродинамики. А я на их помощь, вообще-то, надеялась.
Глава 17
Котяра подлетает к стене. Приподнявшись, дёргаю мохнатое ухо:
– Стоять!
Качнувшись в сторону и вывернув крылья, котяра грузно опадает на торец стены возле шелестящего леса. Морда зверя удивлённо вытягивается. И пока он приходит в себя, чётко произношу:
– Мне за стену нельзя! Я только что из непризнанного мира!
Смотрю в чёрные глаза, на своё суровое отражение в этих агатовых зеркалах.
Где обещанная защита Академии? Дёргаю золотой браслет, тыкаю его пальцами, а толку – ноль.
– Так это даже лучше! – расплывается в улыбке котяра. – Не боись, всё в лучшем виде организуем.
Он прыгает вниз. Приземление почти не ощущается – так мягко котяра приземляется на четыре лапы, продолжая держать меня верхней парой. Он отбрасывает брикет мороженого в сторону и бросается в лес. За нами воздушным шариком летит мешок с вещами, цепляется за ветки, как и пушистые хвосты.
У меня в голове не то что набат, уже сирена тревожная воет. По коже будто разливают горячий воск. По всей коже.
– А ну стоять! – снова дёргаю мохнатое ухо, и котяру уводит в сторону, он плечом сшибает дерево. Под сухой треск на нас сыплются листья и веточки, отчаянно верещит в кронах птица. – Мне нельзя, я задыхаюсь! Что за тупое похищение!
– Это не похищение, а приглашение на свидание, – котяра шагает в небольшую прогалину между деревьями.
Дышать всё труднее. Внутри будто что-то растёт, вытесняя органы. Перед глазами плывёт, но я успеваю заметить на мху полыхнувшую тьмой пентаграмму. Тьма взвивается вверх, накрывая нас с котярой.
Рывок, переворот. И снова кот мягко пружинит лапами, но теперь по паркету роскошной гостиной. Большой, дворцовой такой гостиной.
– Верни меня в Академию, ты же не хочешь, чтобы я умерла! – почти хриплю я, нарастающие в теле ощущения откровенно пугают.
Котяра укладывает меня на парчовую софу, а сам бросается к стоящим на столе металлическим контейнерам с замками под отпечатки пальцев. Штука словно из боевика о краже вируса или ядерной боеголовки.
Оглядываюсь: окна здесь большие, двустворчатая дверь без замка, но сомневаюсь, что побег через них удастся. Сесть и то удаётся с трудом.
– Эй, верни меня в Академию! – Поднимаюсь с софы, голова резко идёт кругом, ноги слабеют, стопы полыхают и в без того жарких сапогах.
Оттянув шерсть, котяра прикладывает подушечку пальца к пластине замка. Механизм щёлкает, крышка открывается.
– У меня кожа горит! – почти в панике жалуюсь я.
Котяра выхватывает из контейнера тёмный плащ с капюшоном и молниеносно меня им накрывает.
Прикосновение ткани словно поток холодной воды на ожог. Лёгкие, освобождённые от невидимых тисков, судорожно втягивают воздух, а я торопливо просовываю руки в просторные рукава я натягиваю капюшон. Только стопы ещё припекает.
– Сапожки такие же есть? – интересуюсь я. – И перчатки. И шапочку. Штаны бы.
– Другое дело ведь, да! – довольный котяра достаёт из контейнера чёрные многосоставные браслеты: два побольше, два поменьше. – Это вместо сапожек и перчаток. Усилит защиту от магии. Не только в Академии ящериц могут защиту от магии делать.
Браслеты наподобие того золотого, что мне дали в Академии? Впрочем, сейчас я согласна даже на какие-нибудь брачные, только бы выжить.
– Давай быстрее! – Поднимаю ногу снять сапог, но котяра, распределив браслеты по верхним лапам, припадает на колено и хватает меня за лодыжку.
– Я, мур, сам, – он стягивает сапог и носок, пробегается шершаво-мохнатыми подушечками пальцев по стропе. Браслет в его лапе раскрывается сам, а при приложении к лодыжке обхватывает её и сам подстраивается под размер. – Последний писк моды, самый современный образец рассеивателя магического поля.
Котяра подтягивает мою ногу ближе к морде и обнюхивает.
– Мур, – словно самый настоящий кот, он трётся мохнатой щекой о пальцы. – А зачем тебе такие тёплые сапоги?
– Какие есть. Сменная обувь, как я понимаю, вон в том мешке, – указываю на парящий возле стола чёрный комок.
– Мур, – котяра позволяет встать нормально, после чего берётся за другую ногу, а уже снабжённую браслетом обнимает одним из хвостов.
