– О, так ты явилась потому, что я пил с Шаантарэном.
– Второй день подряд, – строго отмечает она.
Без ехидства.
С намёком.
Со скрытым вопросом: а не повторится ли ситуация, как после его возвращения с Земли? Алкоголизм вампиру его уровня не страшен, но и пить можно до бесконечности.
Тяжко вздохнув, Санаду собирается развернуться и ответить, что это случайное стечение обстоятельств, но его внимание привлекает рыжий всполох волос на аллее. Третий раз уже – Клеопатра сегодня очень деятельная, постоянно куда-то ходит.
Она шагает к общежитию с тремя лопатами наперевес.
«Откуда у неё лопаты? Зачем ей столько? Что эта рыжая задумала?» – недоумение с нотками безудержной весёлости смывает раздражение, отвлекает от неприятного разговора. Следя за изящной фигуркой, Санаду улыбается:
– Изрель, кажется, я понимаю, почему ты принципиально заводишь только очень молодых любовников: в них столько жизни, они такие… это… будоражит эмоции.
– Я рада, что ты высоко оценил мою стратегию личных отношений, но не меняй тему. Если вдруг за давностью лет ты забыл, напоминаю: у нас договор. Условия: ты становишься главой кантона и поддерживаешь меня, а я поддерживаю закон, запрещающий сажать менталистов на поводок крови. До сих пор многие, очень многие хотят себе ручных менталистов, физиологически не способных предать и полностью зависящих от воли хозяина. Стратегически это будет полезно для Федерации. Когда у тебя снова возникнет желание переложить дела кантона на своего сенешаля или проигнорировать приглашение на собрание архивампиров, подумай о том, что я тоже могу отказаться от своих обязательств.
Спина так и не повернувшегося к ней Санаду словно коркой льда покрывается, вымораживается всё внутри. Он не сразу осознаёт шелест одежды Изрель. И не хочет думать о её словах.
Возле двери Изрель останавливается:
– Твой кантон ближний к оккупированному эльфами лесу. Мы не можем позволить бардак на этой территории. Особенно теперь, когда на политической арене появились демоны, а Новый Дрэнт стал драконьим королевством. Верные, послушные менталисты, готовые на всё ради достижения наших целей, в этой ситуации неопределённости будут явно полезнее одного отказывающегося от исполнения своих обязательств архивампира.
Тихий щелчок закрывающейся двери для напряжённых нервов Санаду подобен удару грома.
Он смотрит на треснутую чашку в своей руке. Представляет, как в порыве эмоций разбивает её о стену, и понимает: это будет слишком уж… патетично. Если не сказать хуже.
Заклинанием Санаду восстанавливает хрупкий изящный фарфор. Ставит чашку на рабочий стол и достаёт оставленные сенешалем документы по делам его Лофтийского кантона.
Государственное управление кажется Санаду довольно скучным занятием, но это – плата за его свободу от поводка крови, плата за защиту других менталистов – таких, как большинство его студентов и студенток, таких, какой была Ника… таких, как Клеопатра.
Поэтому на прилетевшую самолётиком записку «Не хочешь посидеть где-нибудь в Нарнбурне?» Санаду вынужден ответить: «Сначала надо разобраться с делами».
Впрочем, дела после этого предложения идут быстрее.
А шли бы ещё быстрее, если бы не сбивающая мысль: «Зачем Клео столько лопат? Ну зачем?»
Глава 23
Искусная резьба и удобство выменянного посоха намекают на его приличную стоимость, и казначей, к которому я обращаюсь за консультацией, эти подозрения подтверждает.
Вернув посох в комнату, навещаю Дабиуса с печальной историей, как злой рогатый кот украл у меня лопату. Я настолько убедительна, что удаётся выпросить не одну, не две, а сразу три лопаты! Отбиваться от кота на случай его повторного появления.
С ними я демонстративно возвращаюсь в общежитие.
Чая попить не успеваю, как является Кейт.
Она очень хочет тоннель к Огнаду.
Поэтому я получаю отличный меч с золотым чеканным узором и полудрагоценными камнями в рукояти и отделанных серебром ножнах. Прекрасный автоматический взводящегося арбалет с тридцатью зачарованными самовозвращающимися болтами. И сумму в пять моих стипендий за аренду третьей лопаты (вдруг отсюда через подкоп бежать придётся – а у меня уже дефицитный инструмент в запасе имеется).
С арсеналом собственного оружия и небольшим запасом денег как-то комфортнее.
– Будут ещё лопаты, – сверкает глазами Кейт, – зови!
– А для зомби мясо не нужно? – указываю на подарок Шаантарэна.
– Нет, – мотает головой Кейт и уносится в обнимку с лопатами.
***
С трудом, пыхтением, но окорок я выволакиваю на улицу и дотаскиваю до мужского общежития. Оставляю на крыльце – благо все на занятиях, и этого варварства никто не видит.
После чего захожу в магазинчик мисс Глории поинтересоваться, нельзя ли заказать волшебный ошейник, который поможет вернуть Марка Аврелия, если он потеряется или его украдут. Я лишь предполагаю, что нечто подобное должно быть в магическом мире, а оно не просто есть теоретически – ошейник имеется в наличии. С чёрными блестящими камушками. На кота. Но мисс Глория тут же снимает пару звеньев и поправляет заклинание, превращая его в ошейник для белки.
– С ним не потеряется, – вздыхает она и протягивает блестящую штучку.
– Он был для вашего кота? – предполагаю я: другие зоотовары отсутствуют, а ошейник почему-то имеется.
Мисс Глория широко улыбается:
– Можно и так сказать, – и как засмеётся в голос.
Я хоть и очень лояльна к людям с нервными проблемами, но лишний раз к ним не лезу, так что забираю покупку и спешно прощаюсь с хозяйкой лавки: мало ли что значит это её искреннее веселье. Может, она ошейник на Шаантарэна надевала, когда он здесь мелким котом до студенток домогался. С таким котиком нервы могут остаться сильно не в порядке.
На выходе не могу удержаться, взглядом проверяю крыльцо: сыровяленого окорока нет. Выкинули или оборотни слопали – не знаю, но, надеюсь, приворотного зелья в нём не было. Хотя, если при следующем визите Шаантарэна оборотни всем составом захотят его возлюбить – я не против посмотреть на улепётывающего кошака из первого ряда.
***
Ошейник Марку Аврелию не нравится. Точнее, он ему нравится как красивая побрякушка, которую можно утащить в норку. Или в домик. Или во второй домик. Или под подушку. Или под кровать. Но не на шее!
Так что перед прогулкой приходится побегать за Марком Аврелием, отнимая ошейник. Потом – гладить, извиняться и угощать столовскими фруктами, пока не смирится с украшением на шее.
Понимаю, Марку Аврелию непривычно, но его и украсть, и съесть могут, а если он убежит немного погулять самостоятельно (с ним такое бывает), я хотя бы смогу найти его прежде, чем он попадёт в беду. Тем более, магия облегчает конструкцию и, как объяснила мисс Глория, когда ошейник подстроится – станет совершенно неощутимым для носителя.
