Глава 26
Аж до мурашек его последний выдох. Эта «Дорогая Клеопатра» произнесено слишком уж интимно.
Не оглядываясь, бью локтем, но Санаду успевает отступить. Развернувшись, упираю дубинку ему в грудь:
– Марка Аврелия отдай!
Дубинка изгибается дугой. Она на хлёсткую работу, похоже, рассчитана.
– М-м, вы понимаете, насколько двусмысленно выглядит это? – Санаду указывает на шишковатый наконечник дубинки, ствол и покачивающиеся внизу шарики баночек.
Опускаю взгляд. Ну да, чем-то напоминает некоторые изделия для взрослых. Отдалённо. Если думать о двусмысленностях.
– Пошляк! Марка Аврелия верни!
– О чём таком вы подумали, юная леди, что посчитали меня пошлым? – Санаду вскидывает брови. – Ах, это ужасное террианское воспитание. Я говорю, что ваш жест со стороны может показаться угрозой поколотить меня этой резиновой штукой. Вы же не собираетесь нападать на своего преподавателя?
– Если не отдашь Марка Аврелия – поколочу.
– Сильно в этом сомневаюсь.
– Смелости мне хватит. Хотя у меня есть куда более действенное средство, если вам дорог ваш кабинет. Где Марк Аврелий?
– Мне, конечно, очень страшно, – подняв руки, словно сдаваясь, Санаду улыбается во все зубы: – Я впечатлён вашим смелым порывом и изумительной верностью, но местоположение Марка Аврелия мне неизвестно.
И даже глаза у него смеются. Это не вампир, тролль это! Как есть тролль!
И хотя самый эффективный способ борьбы с троллями – устроить им голодовку, я не могу его не кормить: вдруг за это время Санаду привяжется к Марку Аврелию и потом его не отдаст?
Не могу я оставить Марка Аврелия непонятно кому! Не брошу его в беде!
– Вы знакомы с гоблинскими ароматизаторами? – любезно интересуюсь я и пальцем толкаю баночки, они весело цокают на связке. – Что будет, если я вдруг совершенно случайно уроню их здесь, в вашем самом дорогом кабинете?
– Вы же разумная девушка… – шире улыбается Санаду.
– И знаю, что у вас ещё три кабинета, которые мне определённо стоит посетить. С баночками.
Санаду пристально смотрит на меня.
– И помните о дистанции! – толкаю его дубинкой в грудь. – А также о личных границах! Где Марк Аврелий?! Вы знаете, вы с ним телепортировались!
– А, так вы о Марке Антонии! – изображает искреннее осознание Санаду. – А я всё думаю, о ком это вы меня так настойчиво спрашиваете.
Он шагает в сторону. Я смещаюсь за ним.
– Дорогая Клеопатра, это дубинка, а не осиновый кол, не надо тыкать меня ею в грудь, это бесполезно, – с каждым словом Санаду скользит пальцем всё ниже по дубинке.
А потом одним движением перерезает связку когтем и стягивает все мои вонючие заряды к себе, прячет за спиной.
– Ловкость рук и никакого мошенничества, – улыбается Санаду. – Даже без телекинеза обошёлся. И что вы будете делать без своего главного оружия? Ну же, удивите меня.
Удивить? Вот паразит!
– Марка Аврелия верни! – от злости стукаю его дубинкой, но Санаду вовремя отскакивает.
– Не знаю я никакого Марка Аврелия, – улыбается он довольно.
Шагаю вперёд, бью – и опять Санаду успевает отстраниться, покачивает связкой вонючек:
– Ну же, Клеопатра, постарайтесь, а то вдруг я случайно разобью их в вашей комнате.
Наотмашь бью по баночкам, но Санаду отдёргивает руку. И улыбается.
– Белку отдай! – почти рычу я, наступая на него.
А Санаду отступает, обходя свой роскошный белый стол. Насмешничает:
– Белочка опасна для здоровья и приходит только к тем, кто много пьёт. Вот я много пил – ко мне пришла, а ты у нас трезвенница.
Опять он уворачивается от дубинки. Ему нравится, похоже, людей изводить. Ну, ничего, буду кормить тролля, пока не лопнет!
Бросаюсь на него, со свистом рассекая воздух дубинкой. Санаду обегает стол, попутно хватает что-то с него:
– Кажется, нам не хватает музыкального сопровождения!
Он кликает по плееру, и комната наполняется весёленькой мелодией. Вокалист бодренько поёт, а я бегаю. И вроде Санаду, бросив плеер на стол, не оглядывается, не ускоряется – совсем рядом, только руку протяни! – и ударяю я часто, а попасть не могу.
Ну как так-то? Бью-бью, а попасть не могу!
– Ну, заяц, погоди! – подгоняю сама себя.
– То вам белку подавай, то зайца, – не унимается Санаду. – А я не владелец зоопарка.
Надо достать! Надо это чудище бегающее достать! Его требующая хлётского удара спина маячит впереди, как недосягаемый приз.
Одна весёлая мелодия сменяется другой.
– Старайтесь, Клеопатра, старайтесь! – на бегу советует Санаду. – В вас недостаточно экспрессии, так вы никогда меня не поколотите и не спасёте Марка Антония!
– Он Марк Аврелий! – припускаю я.
Но и с ускорением не могу догнать Санаду. Паразит! На бегу хватаю чернильницу и швыряю ему в затылок.
Бам!
Чернильница отскакивает, пятная ковёр чёрными кляксами.
– Так нечестно! – Санаду на ходу потирает затылок и снова уворачивается от удара по корпусу. – Я был не готов! Предупреждайте, прежде чем бить!
Резко меняю траекторию – и удар по ягодицам проходит, смачно достигает цели. Санаду подскакивает, ускоряясь, но оглядываясь через плечо:
– А это совсем-совсем нечестно!
– Отдай Марка Аврелия! – сиплю я.
– Дыхалочка слабая, тебя бы к Дариону, он бы натаскал…
Подхватываю со стола плеер. Санаду перехватывает его в полёте в свою голову и насмешничает:
– Клеопатра, вам не говорили, что бегать за мужчинами неприлично?
– А вам не говорили, что воровать чужих белок неприлично?
– Ни разу такого не слышал!
– М-мой господин, что… что происходит? – встревоженный мужской голос отвлекает Санаду, и мне удаётся ещё разок приложиться шариком дубинки по его филею.
Что вынуждает Санаду ускориться и погрозить мне пальцем:
– Клеопатра, я могу принять ответные меры!
– Только попробуй! – швыряю в него короной.
Санаду подхватывает её и надевает на голову:
– Благодарю, мне её очень не хватало!
Музыка весёлая играет, мы бегаем, я размахиваю дубинкой, Санаду – связкой вонючек, а его слуга (тот самый, что приходил в прошлый раз) стоит на пороге. Кажется, у этого вампира дёргается глаз.
– Документы в столе, – поясняет Санаду, указывая на разделяющее нас препятствие. – Возьми сам.
