Эльфийский союз в эльфийских лесах возглавляют восемь наместников, поочереди носят статус владыки (дежурство у них такое).
Человеческие королевства довольно разрознены и, увы, слабы.
В степи оркские племена думают об эмиграции в Нарак – мир демонов, связанный с Эёраном. Политические контакты с ним только налаживаются после войны миров, и там моногосударство.
Где-то в море-океане торчит закрытый остров гномов.
В пустыне обитают останки цивилизации разумных големов Пат Турина.
И за всем этим наблюдают натуральные боги – нет, не верю.
Покинув оставшегося с двумя кружками Санаду и мысленно ругая местную божественную космобредятину, я отправляюсь на следующее занятие.
На этот раз – в личный кабинет профессора Тавроса.
Стучу. Заглядываю.
Кабинет неожиданно светлый, весь в голубых и серых тонах. Даже как-то странно в нём смотрятся скелеты и мумии всякой уродливой живности на полках и под потолком.
Некромант сидит за длинным столом из серого дерева. Встречает хмурым взглядом, как и череп на прислонённом к столешнице посохе. Хотя не гарантирую, что тёмно-фиолетовое свечение глазниц – проявление хмурости, вдруг посох просто мечтает о чём-то своём?
Откидываясь на высокую спинку, Таврос прокручивает в пальцах ярко сверкающий нож для бумаг:
– Так-так-так. Студентка Клеопатра наконец-то соизволила заглянуть к своему наставнику!
Глава 36
– Так вы раньше не звали, – пожимаю плечами и устраиваюсь на стул напротив стола.
– А зайти поинтересоваться, не надо ли подготовиться к занятиям, не надо ли что-то сделать? – строго вопрошает Таврос.
Смотрю на него… а ведь он, наверное, тоже верит в то, что миры созданы Великим драконом. Не в то, что Великий дракон просто запредельно сильный маг, притворяющийся богом, а именно создатель всего многообразия жизни… и не могу воспринимать его серьёзно. Но отвечаю ровно:
– Не хотела вас отвлекать.
– И от чего же вы меня отвлекать не хотели?
– Откуда мне знать? – снова пожимаю плечами. – Может, вы череп свой полируете, а тут я помешаю.
Таврос поворачивается к посоху, череп на посохе поворачивается к нему. И клацает челюстями.
– Или дискуссию важную с ним ведёте, – добавляю столь же благожелательно, – а если бы что-то надо было сделать, вы бы сообщили через браслет.
Погладив череп по лысой макушке, Таврос язвительно уточняет:
– А с чего вы решили, что я буду тратить своё время на опоздавшую к началу учебного года студентку?
Эх, не дотягивает его язвительность до глубоких и многогранных интонаций Санаду, блекленько так звучит, если сравнивать.
– Я сделала такой вывод из договора об обучении, который подписывала, – прямо смотрю в глаза Тавроса, в его резко расширившиеся зрачки.
Он поднимается, шурша тёмной мантией.
– Значит, вы полагаете, этот договор вам всё обеспечит? – в ехидных интонациях звучит откровенная злость. Обходя стол, Таврос скользит пальцами по столешнице.
– Ну, – задумываюсь я, – если верить тому, что в нём написано…
Пальцы Тавроса соскальзывают со столешницы и практически сразу приземляются на спинку моего стула. Двигаются дальше, пока он обходит меня со спины, говоря:
– А вы верите всему, что написано?
– Это магический договор.
Я уже собираюсь развернуться, чтобы посмотреть на него, но Таврос опускает ладони мне на плечи. И я дёргаюсь вперёд, высвобождаясь из его цепких пальцев, поднимаюсь. Останавливаюсь, практически упираясь спиной в стол.
Оставив руки на спинке стула, Таврос так и стоит, чуть наклонившись и склонив голову набок, словно хищная птица. Смотрит на меня.
– Вы, иномиряне, никому здесь не нужны.
– Тогда зачем нас призывают?
– Древняя традиция. Лишение непризнанных миров магического потенциала на случай конфликтов. Но сами по себе вы никому не нужны.
– И тем не менее, договор гарантирует получение знаний. А вы отвечаете за их получение.
– Да, – Таврос, разогнувшись, барабанит пальцами по спинке захваченного ими стула. – Но договор имеет достаточно расплывчатые формулировки.
Что правда, то правда. Но другого не давали, а это хоть какая-то защита и гарантия.
– Что есть знание? – Таврос поворачивается ко мне боком и, сцепив руки за спиной, шагает дальше по дуге вокруг меня и стола. – Что есть обучение? Какой уровень навыков можно признать допустимым? И, главное, какие усилия профессора будут признаны достаточными, чтобы признать его обязанности исполненными?
Обойдя нас со столом, снова почесав череп посоха по макушке, Таврос устраивается в своё кресло, а я – на стул.
Сцепив пальцы, Таврос изучает меня со своего места. Пытливо так.
– Это всё, что вы хотели мне сказать? – интересуюсь я.
– Я хотел сказать, что ты здесь никто и звать тебя никак, чужачка. Я не собираюсь тратить время на то, чтобы подтягивать тебя по программе. Моё время – ценный ресурс, и я трачу его на полезных существ или на тех, кто смог меня заинтересовать и расплатиться за потраченное на них время.
Он умолкает. Я обдумываю его слова и уточняю:
– М-м, простите, вы осознаёте, насколько двусмысленно это прозвучало?
У черепа нервно дёргается глаз. Точнее, свет в глазнице мигает несколько раз, словно его там закоротило.
У самого Тавроса лицо каменеет, взгляд становится таким… обещающим очень интересную и насыщенную учёбу с постоянной проверкой знаний по очень широкому кругу вопросов, возможно, даже не касающихся изучаемого предмета.
Голос Тавроса этому обещанию под стать, каждое слово – словно каменная плита на могилку павшего в сессию студента:
– Идите в библиотеку, возьмите учебники по некромантии полного курса, материалы из всех дополнительных списков и обзорный справочник по истории некронауки. У своих однокурсников получите список заданий этого года и приступайте к выполнению. Каждое утро будете приходить ко мне с десятью выполненными заданиями из этого списка. Также от вас потребуется устный пересказ материалов. Должен же я убедиться, что вы не списали чужие работы. – Таврос хищно улыбается. – Надеюсь, вы будете удовлетворены таким высоким уровнем подготовки.
– Высокий уровень подготовки был бы, если бы вы всё это объясняли, а задание размытое любой может дать.
Опять черепушку на посохе коротит.
