– Он доставляет мне письмо, – Ника встаёт перед Валарионом, прикрывая его от насмешливого взгляда Санаду.
Тот поднимает и вторую бровь:
– Надо же, а я решил, что он тебя доставляет таким оригинальным способом. Думал, новый сервис у курьеров появился: привезём вашу посылку, покрывая её нежными и страстными поцелуями.
Блеклый вампирский румянец разливается по лицу Ники.
– Ника, я сам могу за себя постоять, – Валарион протискивается между ней и кроватью, встаёт впереди.
Он далеко не дохляк. Просто жилистый и потому смотрится тоньше в сравнении с пышной Никой. Возможно, он что-то может как маг, способен постоять за себя и неё, но… не перед Санаду. И я говорю не только о боевых качествах, но и об умении ответить в словесном поединке.
По Валариону видно, что язык у него не подвешен, а одно присутствие Санаду вызывает панику. В таком состоянии трудно отыскать хлёсткий ответ.
– А мне показалось, ты больше по части лежания у нас, – небрежно отзывается Санаду, и Валарион снова теряется.
– Валя, не спорь с ним, это бесполезно, – тихо просит Ника и тянет его за рукав. – Идём…
– Никалаэда, вы останетесь здесь, – строже произносит Санаду, и Валарион вскидывается.
Мимо него проскакивает самолётик. Санаду едва успевает перехватить его у своей груди. И снова читает так, что мне не видно почерка. Санаду морщится, обращая записку в чёрный прах.
– Кому-то сегодня повезло, – Санаду поднимается. – Пойдём, Валарион, повторим наш содержательный разговор.
Он проходит мимо софы и, как-то вмиг оказавшись рядом с Валарионом, хватает того за острое красное ухо.
– Идём-идём…
– Валя! – всхлипывает Ника.
– Обещаю уши не обрывать, – Санаду тянет Валариона к выходу, а тот тянется руками к Нике. – Если сопротивляться не будет.
Ника и Валарион поспешно прячут руки за спинами.
– Дверь, – приказывает Санаду.
И Ника, закусив губу, взмахивает рукой.
Выведя Валариона в коридор, Санаду заглядывает обратно в комнату:
– Клеопатра, оденься удобнее, через полчаса я за тобой зайду.
Конечно же он захлопывает дверь раньше, чем я успеваю спросить, куда это мы собрались. А когда добегаю до неё и выглядываю в коридор, там уже никого нет.
Хмыкнув, разворачиваюсь в глубокой задумчивости.
– Ну и зачем ты так? – глаза Ники полны слёз. – Что плохого я тебе сделала?
От неожиданности моргаю, а она лишь плотнее сжимает губы. И Яслена смотрит на меня хмуро.
– Ничего, – развожу руками. – Мы не хотели тебя и Валариона обидеть, просто вы так выглядели забавно, что невозможно было удержаться.
– Чувство юмора у тебя, как у Санаду! – почти выкрикивает Яслена. – Ужасное!
А Ника сдвигает брови:
– Даже не верится, что у тебя абсолютный щит, и вы не сговариваясь всё это выдали!
– Так очевидные же шутки были, – снова развожу руками, переводя взгляд с одного осуждающего лица на другое. – Так на язык и просились. И это не со зла, правда. И… ну, если вам с Валарионом нельзя здесь целоваться, то, если бы ситуация не свелась к шутке, Санаду пришлось бы вас наказать, разве нет? Разве несколько шуток не лучше наказания?
Продолжаю переводить взгляд с Яслены на Нику и обратно. И если последняя хоть немного задумывается, Яслена гневно раздувает ноздри:
– Ты не должна была с ним шутить, с нас одного Санаду хватит! – она, громко сдвигая стул, подскакивает. – Как хорошо, что ты не ходишь к нам на занятия: они стали бы совсем невыносимыми!
Проскочив мимо софы, она пытается на подходе к двери задеть меня плечом, но я рефлекторно сдвигаюсь, и Яслена фыркает. Косится на меня недовольно.
Спотыкается на ровном месте и, взмахнув руками, летит лбом в дверь.
БАМ! Звук получается звонким. Охая, Яслена валится на пол.
– Осторожнее, – запоздало произношу я.
Сопя, Яслена поднимается на четвереньки, затем полностью, и, вздёрнув голову с красной меткой на лбу, неровной походкой выплывает в коридор.
Проводив качающуюся Яслену взглядом до её комнаты (мало ли, рухнет ещё), возвращаюсь обратно и прикрываю дверь.
– Что она такая нервная? – спрашиваю у ещё напряжённой Ники.
Та, потерев лицо, пожимает плечами и направляется к столу:
– Не знаю, может, ревнует.
– Кого? Меня? – я аж за Марка Аврелия в декольте хватаюсь.
– К тебе, – Ника садится за стол. Сцепив руки, смотрит на тарелки странным взглядом.
– Санаду, что ли?! – аж чувствую, как у меня глаза округляются от таких известий: да с чего? Он же со всеми так общается, он её на чай пригласил, а ревнует она ко мне? Где логика?
– Скажи мне, – Ника переводит на меня полный муки взгляд. – На этих тарелках есть еда?
– Нет, – всё ещё в полном шоке от внезапной ревности Яслены, я дёргаю себя за вьющуюся прядь.
Облегчённо выдыхая, Ника со смехом опускает голову на скрещённые руки:
– А я уж думала, он опять на меня заклинание диеты наложил… Кстати, – она поворачивает голову, смотрит на меня одним глазом. – А куда вы с Санаду собрались?
Да если бы я знала!
Глава 43
Санаду с порога окидывает меня оценивающим взглядом:
– Когда я просил вас одеться удобнее, я не предлагал столь демонстративно натянуть на себя контрабандные вещи, – он снова опускает взгляд на мои джинсы. – И если вам опять срочно потребуется раздеться, боюсь, будет неудобно.
Сидящая за письменным столом Ника издаёт странный звук.
– Никалаэда, как вам не стыдно за такие мысли? – Санаду скользит взглядом по моим бёдрам. Тянет задумчиво: – Я же старый вампир и не знаю слов любви.
– Вы просили удобный вариант одежды, – напоминаю я. – До выхода в сорочке я ещё не доросла, а у платья длинный подол, в нём ноги путаются.
– В забеге с дубинкой мне так не показалось.
– Платье надеть? – покладисто предлагаю я: а то мало ли, оштрафуют за то, что джинсы сохранила. Как и нижнее бельё, и маечку с Александром Сергеевичем: просто травку в мешок для уничтожения иномирных вещей покидала да бумажки от конфет и пирожков.
Санаду морщится:
– Оно вам не идёт.
– Так, может, приобретёте подходящее?
Ника снова издаёт странный звук. Санаду приподнимает брови, а я делаю большие честные глаза:
– Как рабочую униформу: секретарь соректора должен выглядеть прилично, чтобы не портить вашу репутацию. Работу закончу – сразу верну.
