Но сижу на ветке, обняв ствол, в ужасе, с зашкаливающим сердцебиением и непониманием, запоздало соображая, что…
Во-первых, медведи тоже лазают по деревьям, поэтому место спасения неудачное.
Во-вторых, хотя за стеной виднеется лес, в котором могут водиться мишки и волчишки, конкретно эта стайка может оказаться не залётными зверями, а оборотнями. Магический мир же!
Но на дереве как-то спокойнее.
Да и стая меня не замечает: впереди бегут четыре волка, за ними – три медведя, самый крупный из них рычит, а шествие замыкают три волка.
И они уже почти забегают за приземистое здание, когда замыкающий, оглядываясь, замечает меня на дереве и спотыкается. Восстановив равновесие, рыкает. Стая останавливается. Снова он то ли рыкает, то ли тявкает, – на таком расстоянии не разобрать, – и вся компания, позабыв о цели забега, трусит ко мне.
Выглядит жутко, несмотря на догадки об их разумности. Тут и пирожки с чаем на выход нижний грозят попроситься, хотя им ещё рано.
– Ребят, вы оборотни? – интересуюсь сразу на подходе. – Или петы?
Ребята окружают дерево. Поднимаются на задние лапы и превращаются в крепких парней с обнажёнными торсами, доказывая, что оборотни. А какие это торсы! Дух захватывает. У волков глаза остаются жёлтыми-жёлтыми, а у медведей, превратившихся в таких бугаёв, что запросто меня с ветки снимут, глаза кажутся очень тёмными из-за больших карих радужек. И на лица все симпатичные, как на подбор! А я тут такое яблочко наливное – вот-вот упаду. От шока.
– Вау, круто! – хвалю я.
– Ты что, оборотней никогда не видела? – интересуется опасно высокий медведик.
Мотаю головой.
– Из какой же дыры ты вылезла? – изумляется волк.
– А наличие оборотней – это критерий развитости и комфорта места обитания? – уточняю я.
Логичный вопрос у желтоглазого собеседника вызывает ступор.
– Ты бы с дерева слезла: Эзалон запретил их трогать. А если увидит, что ты не просто трогаешь, а залезла, начнётся такое… – другой волк закатывает глаза.
Остальные ребята передёргиваются. Видимо, любитель природы Эзалон может нечто действительно страшное устроить. Не друид ли он, часом?
– Ну, кто поможет мне слезть? – оценивающе рассматриваю медведей. Но вспоминаю, чем в фэнтези порой кончается незнание обычаев, и добавляю. – Принимаю только бескорыстную помощь без матримониальных и интимных планов.
– А что это без интимных? – во все зубы улыбается ещё один волк.
Делаю нарочито мечтательное лицо, закатываю глаза и сообщаю с придыханием:
– Потому что сначала я должна найти любовь всей моей жизни!
Дважды так отпугивала навязчивых кавалеров, но на третий раз метод даёт сбой. Может потому, что меня здесь не считают достаточно чокнутой, даже застав на дереве.
Волк продолжает улыбаться:
– Так, может, тебе настолько понравится, что я сразу стану любовью всей твоей жизни?
– А оно тебе надо? Чтобы я за тобой, таким молодым и ненагулявшимся, везде таскалась, истерики за любой взгляд в сторону устраивала, к другим девицам не пускала, хвост накручивала…
Улыбка сползает с волчьего лица:
– Пожалуй, нет.
– Вот и я так подумала! – Оглядываю медведей. – Ну, парни, кто здесь из вас настоящий мужчина, способный помочь девушке?
Все трое шагают ко мне. Но тот, что побольше, расталкивает конкурентов широченными плечами и встаёт под занятой мной веткой.
– Прыгай! – выставляет руки.
Ох и лапищи у него! В смысле, ладони большие.
Всегда было интересно, как оно по ощущениям, когда на руки ловят. А тут ещё такая гора мышц, что точно поймает и удержит.
Надо пользоваться случаем! А у меня решения с действиями не расходятся, так что падаю на руки.
Ну, что могу сказать… жёстко, больно, неудобно. Работа для каскадёров, короче. Но на землю меня ставят в целости и сохранности, только места удара о лапищи ноют. Была бы как Ника, наверное, оно бы помягче ощущалось.
– Спасибо! – запрокидываю голову, чтобы узреть оставшееся далеко вверху лицо медведика. – Не сочти за наглость и извини, если вдруг по незнанию традиций скажу что-то оскорбительное, но я всегда мечтала покататься на медведе. Не мог бы ты меня до главного корпуса на себе подвести?
И глазами хлоп-хлоп, невинно так.
Парни, хрюкнув, откровенно ржут, подопытный медведь в шоке.
– Прокати девушку, – его гигант-приятель хлопает мою потенциальную лошадку по плечу и складывается пополам от смеха. – Ты же мечтал, чтобы тебя оседлали!
Бедный мишка заливается румянцем до гривы тёмных волос:
– Я же не в этом смысле!
Так, разговор надо выруливать в другое русло:
– Мечты не всегда сбываются в том смысле, какой мы вкладываем, но не надо отчаиваться! Важно принимать дары судьбы в любом их виде, – сочувственно сообщаю я и, подняв руку, похлопываю медведика по локтю. Смотрю просительно. – Прокатишь? Очень хочется, и после испуга колени дрожат, ноги не держат. Боюсь, не дойду, а мне к Алоизу надо. Срочно.
Медведь, отступив, смотрит на мои ноги. Я демонстративно подёргиваю коленями, изображая дрожь.
– Харсан, соглашайся! – приятель опять хлопает мою потенциальную лошадку по плечу. – Нельзя отказываться, если судьба сразу исполняет твоё желание, иначе в следующий раз она останется глуха к мольбам.
И снова парни ржут – все, кроме покрасневшего до ушей Харсана.
***
К площадке возле административного корпуса я выезжаю на медведе со свитой из двух медведей и семи волков. И пусть сопровождающие фыркают, рыкают, подвывают и иногда чуть не падают от смеха, всё равно чувствую себя крутой волшебницей. Нравится мне этот магический мир!
Дядек в мантиях, караулящих двери администрации, судя по вытянувшимся лицам, моё явление впечатляет. Жаль, со стороны на себя посмотреть не могу. Но, как говорят, лучшее зеркало – мужчина. А тут их сразу два стоят, глазки таращат.
Массивные створки распахиваются, и на крыльцо, что-то втолковывая тощему недовольному вампиру, выходит Санаду. Они как специально появляются, чтобы я уже на четыре «зеркала» оценила производимый эффект.
Я определённо бровозадирательна и глазоокруглятельна!
Глава 8
Несколько мгновений длится немое созерцание, но явление вампиров вынуждает охрану в синих мантиях изобразить невозмутимость. Санаду, оглядев мою притихшую свиту, начинает спускаться по ступеням, а его спутник, косясь на меня, семенит следом:
– Мой господин, нельзя же настолько манкировать своими обязанностями…
