Хмыкнув, ещё раз оглядываюсь на бывшую одноклассницу.
– Пожалуй, если ты сделаешь так, чтобы она начинала икать, если из зависти говорит о ком-нибудь гадости, было бы здорово. Более того, я тебе ещё одну такую пациентку подгоню позже, когда будем возвращаться в точку переноса: есть у меня там такая же добрая одногруппница.
– Хоть десять, хоть двадцать пациенток и пациентов, – обещает Санаду. – С этими заканчиваем?
– Да, конечно, не хочу тратить на них время.
Улыбнувшись одними уголками губ, Санаду наклоняется и прижимается лбом к моему лбу, замирает.
Жду, когда он закончит ментальное внушение Ксении. Попутно отмечаю силу Санаду: для усиления ментального воздействия лучше касаться объекта воздействия. Но, возможно, Санаду просто не хочет Ксению трогать.
– Ладно, – голос Ксении ничуть не теряет в бодрости, словно это не она только что стояла истуканом.
Я разворачиваюсь к ней.
– Мне пора бежать, – томно сообщает Ксения, помахивая наманикюренной ручкой. – Была рада тебя повидать, чмоки-чмоки, счастья тебе с твоим красавчиком.
И радостная Ксения с подружками-подпевушками, одарив нас очередным восторженным взглядом, ускакивает прочь.
Смотрю ей вслед с некоторым недоумением.
– Ну, я добавил ей почтения и почитания в отношении тебя. И оставил убеждённость, что ты теперь с олигархом.
Тяжко вздыхая, прикладываю ладонь к лицу:
– Она же об этом во всех соцсетях накарябает. Все будут это обсуждать и искать доказательства.
– Ну… – Санаду почёсывает затылок. – Свадебная фотосессия во французском замке на доказательство потянет?
– Я вообще не собиралась ничего…
Умолкаю.
Смотрю на Санаду. Он виновато улыбается:
– А что? Я устроил тебе проблемы с репутацией, я предлагаю способ их решить.
– Э-э… но почему во французском замке?
– Ну, вроде это модно было раньше. Не знаю, как сейчас, но в кантонах свадьба у нас будет уныло-официальная, а здесь можно оторваться по полной и спокойно погулять с родными и друзьями.
– Вот как у тебя так получается? Глазом моргнуть не успеешь, и замужем окажешься.
– Имеешь что-то против?
– Не понимаю причин спешки. То есть это здорово, конечно, что ты готов подтвердить своё ко мне отношение, просто… неожиданно.
Санаду картинно закашливается:
– Что? Ты моя невеста, мы едем знакомиться с твоими родителями, но перспектива скорой свадьбы кажется тебе неожиданной? – он крепче обнимает меня за талию, видимо, чтобы не сбежала.
Чувствую, нужно пояснить:
– Просто существует стереотип, что это девушки тащат мужчин под венец, но ты разбиваешь все мои представления о реальности.
– Я старый вампир и не знаю слов любви, – театрально сетует Санаду, – вот и приходится официальными статусами отношение обозначать.
Стиснув губы, пытаюсь не засмеяться.
– Ах, – Санаду отступает и прижимает запястье ко лбу. – Ты надо мной ещё и смеёшься! Я тут о чувствах, а ты… ты в замок ехать не хочешь. Жестокая!
Вроде он серьёзным тоном это произносит, но получается так смешно, что я подхожу и утыкаюсь ему в грудь, чтобы заглушить хохотки.
Обняв меня, Санаду интересуется:
– Ну что, Франция, замок, замуж?
Ну как такому отказать? Никак. Надеюсь, родителям он понравится – без всяких менталистских штучек.
Глава 65
Родители… как много в этом слове. Хочется же, чтобы они одобрили и приняли.
Выбор мужчины.
Выбор мира проживания.
Столько всего придётся объяснить…
К моменту, когда мы поднимаемся на лестничную площадку, я даже немного нервничаю.
– Какая дверь? – уточняет Санаду, оглядывая одинаковые тёмные стальные двери.
– Да любая, – дёргаю плечом. – Все наши и внутри соединены.
Санаду поворачивается ко мне.
– В этой мама работает, – указываю налево.
Санаду стягивает с моих плеч рюкзак.
– Здесь живут бабушка с дедушкой, – указываю на центральную квартиру, затем перевожу руку на третью. – А там я с родителями жила.
– Ну, наверное, сразу к маме, – предлагает Санаду.
Вздохнув, прохожу пару шагов и разворачиваюсь. Санаду встаёт рядом и нажимает звонок.
Перелив трели доносится сквозь дверь.
Нога будто сама собой отбивает ритм.
– Не волнуйся, я тоже нервничаю, – доверительно сообщает Санаду.
Тихий шорох, щелчок замка – и дверь открывается.
Мама в своём рабоче-сценическом образе неподражаема: эффектная рыжая цыганка с ярко обведёнными карими глазами. Этот взгляд, кажется, пронзает насквозь.
Меня.
Санаду.
– Жених? – сразу спрашивает мама.
– Да, – подтверждаем мы одновременно.
Ещё раз его оглядев, мама вздыхает:
– Староват…
Санаду закашливается.
– …но выбор твой, – безмятежно договаривает мама и отступает в сторону, пропуская нас внутрь. – Котик, выходи! Клёпочка нам жениха привела.
Если что, котик – это мой папа.
– Жениха? – раздаётся из глубины квартиры.
Затем топот.
Затем в просторную прихожую влетает папа и, остановившись, хмуро оглядывает Санаду.
– А что такой старый? – уточняет папа.
– Да вы издеваетесь? – Санаду косится на меня. – Я в самом расцвете лет!
– Но, надо признать, ты старше моего отца, – мне с трудом удаётся сдерживать смех.
– Ты ещё бабушку вспомни, – ворчливо отзывается Санаду.
– А что меня вспоминать? – бабуля подпирает папу со спины.
Он вынужденно шагает в прихожую и уступает ей место в дверном проёме. Бабуля, прищурившись, очень внимательно разглядывает Санаду.
Пристально-пристально.
Вот её Санаду знает. А она его вряд ли помнит даже просто потому, что с её попадания в Эёран прошло слишком много времени.
Бабуля убирает свой хищный прищур и медленно уточняет:
– А что это он такой…
– Он в душе очень молодой, – сжаливаюсь я над Санаду, для которого вопрос возраста, похоже, болезненный.
– Да я вообще-то хотела спросить, чего это он такой бледный, – хмыкает бабуля. Похоже, она о возрасте разговор слышала и специально решила нас подразнить. Она оглядывает и меня. – Ты, кстати, тоже. Вы, часом, не заболели?
