– А у вас есть немного времени ответить на парочку вопросов?
Вздохнув, Нергал чуть запрокидывает прекрасное лицо, будто прислушивается к чему-то.
– Время есть. Но немного или много – зависит от обстоятельств. Хочешь подробнее узнать о проклятии, за которым пришла?
– Нет, я хочу знать: был Большой взрыв, который породил Вселенную со множеством миров, или действительно большая золотая ящерица всё это создала? Время и пространство правда замкнуто само в себя? Как выглядит пятимерное измерение? Чёрные дыры куда-то ведут? Что находится за пределами Вселенной? А большой адронный коллайдер может уничтожить Землю или его опасность преувеличивают? И какая самая маленькая частица?
Чем больше говорю, тем сильнее вытягивается лицо Нергала.
Приподняв брови, жалобно спрашиваю:
– Вы не знаете?
– Да я большую часть сказанного тобой не понял. Я не знаю, правда ли Вселенную создал Великий дракон: я не настоящий бог, я был обычным человеком, и богиня смерти своим проклятием лишила меня возможности умереть. В том смысле, в каком умирают остальные. Прикосновение сущностей такой силы не проходит бесследно, я смог обратить часть энергии в свою пользу и создать последователей. Но это не раскрыло передо мной все тайны бытия и не дало знаний об иных мирах более, чем имеется у моих последователей.
– О, так вы знаете то же, что и они, и можете поделиться информацией?
Нергал постукивает флейтой по колену:
– Секреты последователей не сдаю.
– А если я очень вежливо попрошу?
– Даже если очень-очень вежливо, всё равно не сдаю.
– Какая жалость, – вздыхаю я.
Нергал снова будто к чему-то прислушивается и опять обращается ко мне:
– Не что что бы для меня это имело значение, но у тебя сильная кровопотеря, Санаду не может вызвать целителя не вампира, а все вампиры обезумели, так что если будешь тратить время на разговоры, рискуешь умереть.
– А как же божественное изменение течения времени в конкретно взятом пространстве? Замедлить его, чтобы поболтать с очаровательной девушкой, м-м?
– Слова о том, что я не настоящий бог, ты, видимо, пропустила?
– Ну, мало ли. Вдруг бы могли. Кстати, а почему вампиры обезумели?
– Причина их агрессивности в том, что моё хранящееся в усыпальнице тело повредили. Это естественная реакция моей крови в них: безумная ярость, голод, усиление всех способностей. Теоретически, это должно было помочь защищать меня от нападений других существ, но на практике получается как-то не очень, – Нергал вздыхает. – Не думал, что вампиры рассеются по Эёрану, оставят могилу без присмотра, начнут баловаться кровопитием и устроят бардак. Но так, наверное, даже интереснее.
Он задумывается.
А я вспоминаю, что, вообще-то умираю, пусть и не чувствую этого.
Кажется, у меня нет особого выбора:
– Я согласна принять проклятие и что там ещё по протоколу надо сделать?
Нергал поворачивает ко мне прекрасное лицо с закрытыми глазами. Проводит пальцем по кровавой дорожке и протягивает руку.
«Это негигиенично», – недовольно думаю я, но по изумительно гладкому полу подхожу к Нергалу.
Облака проносятся над нами, словно время здесь мчится ускоренно. Что логичнее замедления времени, ведь Нергал человек, тысячелетия жизни без ускорения могли бы свести с ума своей медлительностью.
Касаюсь пальцем его кровавого пальца. Кровь оказывается на моей коже. Она пахнет обычной кровью. Прежде, чем её лизнуть, всё же уточняю:
– Вы ускоряете здесь время?
Нергал улыбается одним уголком губ:
– Увы, я недостаточно терпелив, чтобы дожидаться развития событий. А теперь иди, у меня тут такое шоу с некромантами и драконами в усыпальнице разворачивается, такие страсти кипят!
– И вас не беспокоит, что ваше тело повредили, а усыпальницу могут развалить? Драконы же такие… крупненькие, могут что-нибудь раздавить ненароком.
– Я люблю масштабные представления, – пожимает плечами Нергал.
Может, он и не настоящий бог, но ведёт себя очень… божественно.
Мгновение медлю, а потом засовываю испачканный кровью палец в рот, уныло размышляя, что не мыла руки после жуткой гостиницы. Это место какое-то астральное, надеюсь, без проекций микробов, и ничего, кроме вампиризма, я не подцеплю.
В следующее мгновение мне становится не до ленивых размышлений.
Глава 20
От боли меня выгибает дугой. Каждая мышца рвётся, суставы выкручивает. Вместо крика с губ срывается хрип.
– Я рядом, рядом, – Санаду сжимает мою ладонь.
Голова лежит на его коленях. Он дышит мне в лоб:
– Это пройдёт. Это скоро пройдёт. Твоё тело умерло, но это пройдёт.
Вместо ехидного ответа у меня получается вой.
– Всё хорошо, – шепчет Санаду и прижимает меня к себе, – всё хорошо.
Угу, всё просто отлично, только мне больно, словно кости переламывают. Санаду начинает меня покачивать, и неожиданно от этих размеренных движений хуже не становится. Даже как-то спокойнее.
– Нергал был личем, – шепчет Санаду, поглаживает меня по волосам, – это высшая форма слияния с некромантской магией, и для этого надо умереть. Поэтому и превращение в вампира содержит в себе момент умирания. К счастью: большая часть изменений, как и в процессе превращения в лича, происходит с мёртвым телом. Иначе, думаю, трансформация для многих кончалась бы безумием.
– Я умерла?
– Да.
– Тогда какого ядрёного корня мне так чертовски больно сейчас?! У-у-у…
Как ни странно, факт смерти воспринимается спокойно. В очередном приступе судорог я до скрипа сжимаю челюсти и выгибаюсь в руках Санаду. Кажется, меня ломает целую вечность.
– Есть… обезболить… как-нибудь, – давлю сквозь стиснутые зубы.
– Обезболивающие препараты нельзя: сейчас восстанавливаются и трансформируются нервные окончания. Поэтому так больно.
– Вырубите меня, – шиплю в приступе судорог.
Каждую мышцу невыносимо колет, словно я всё тело отлежала.
– Что? – растерянно переспрашивает Санаду.
– Тресните по голове, вырубите.
– Нельзя. Сейчас идут тонкие настройки организма, вы должны оставаться в сознании.
По моим щекам ручьями льются слёзы. Подвываю:
