Он хотел корону, и вот у него корона. Со скверным характером, но эффектная на вид. Клиническая правительница, что позволяет на этом гротескном примере понимать, как мыслят некоторые властители. И консультироваться: если верить Блистательной госпоже, она была одной из младших жён правителя, но стала старшей и руководила всем государством – от лица супруга, конечно.
Впрочем, в особо тяжкие моменты Санаду сомневается, что кто-нибудь стал бы терпеть столько претензий, сколько выкатывает Блистательная госпожа. Но, возможно, она изливает на него всё то негодование, которое не могла высказать бывшему супругу?
«Мне не нравится условие Изрель, – признаётся Санаду. – Но если при принятии решения советом архивампиров она раскроет моё родство с Анастасией, план не сработает».
«А если Изрель будет настаивать и требовать так много, ты можешь сам раскрыть все карты, и тогда она вообще потеряет возможность усилиться».
«Как ты видела, Изрель сочла такую угрозу блефом».
«Знаешь, – Блистательная госпожа медлит. – План действительно хорош: расширить популяцию вампиров за счёт создания аналога кантонов в Нараке и с помощью Анастасии вписать рыжую в квоту того мира. Я понимаю, как ты хочешь вытащить её из Академии и обезопасить. Но если ты согласишься, чтобы все остальные проходили вампиризацию в Нараке по списку Изрель, ты её слишком усилишь, ведь эти обращённые будут благодарны именно Изрель. Это будут её вампиры!»
«Я это понимаю».
«Но вы живёте долго, и может так получиться, что вы с рыжей потом пожалеете, что обменяли возможность получить лояльных вампиров в Нараке на семьдесят лет ожидания твоей квоты. И даже если Изрель в упрямстве своём попытается в принципе помешать созданию вампирской диаспоры в Нараке, тебе пора показать ей, что ты можешь отказаться от выгодного дела, лишь бы не уступить на невыгодных для тебя условиях».
«Да понимаю я, что Изрель прощупывает границы моей покладистости, – морщится Санаду. – Но раньше у меня не было причин ей не уступать, не было такой мотивации отстаивать своё…»
«Да ты и не считал кантон своим, – фыркает Блистательная госпожа. – Что тебе там было отстаивать, если ты думал, как бы сбежать?»
«Но Изрель не дура, сразу поймёт, что причина моего упрямства – Клео. А злая Изрель куда опаснее Мары».
«Ну устрой своей рыжей постановочную смерть. Пусть попрячется немного. Ты в неё влил столько силы, что к созреванию твоей квоты она до архивампирессы без особых усилий дорастёт, тогда навесить на неё регалии – и вообще можно не беспокоиться о её безопасности».
«Ты не хуже меня знаешь, что убирать неугодных можно не только банальным нападением».
«Да, а ещё ты не хочешь расставаться с рыжей даже на время и оттягивать совместную жизнь. Но можно и потерпеть ради усиления позиций!»
Санаду откидывается на спинку кресла.
От всех этих политических игр у него уже голова болит. Но никуда от них не денешься!
***
Когда мужчина с тобой советуется – это очень хорошо.
В теории.
А когда на практике он вдруг предлагает порешать политические задачки с кучей неизвестных – головушке становится не очень хорошо.
Вот как вчера меня Санаду загрузил вводными данными с целью выбора наших дальнейших действий, так я с тех пор в ступоре и нахожусь.
Поэтому, сидя в столовой с остывающей чашкой чая в руке и перекатывая в мыслях нестандартную задачу, пропускаю момент, когда ко мне подсаживаются менталистки.
Просто вдруг их за моим столом становится много.
Глава 30
При этом ни тарелок, ни чашек у девушек нет.
И Яслены среди них нет, и Ники, но компания почти та же, что собралась в нашей с Никой комнате посмотреть на Марка Аврелия.
– Чего сидим, кого ждём? – интересуюсь я. – Если рассказа о методах реализации моего коварного плана стать невестой Санаду, чтобы списывать у вас домашние задания, то не расскажу: секрет фирмы.
Мои слова вызывают волну смущённых улыбок.
– Прости Яслену, – извиняется за неё Бэксил. – Она не со зла, просто…
– Не может смириться с поражением? – предполагаю я.
На что Бэксил улыбается:
– Скорее шокирована тем, как быстро ты прибрала к рукам профессора Санаду. Всё же он не дракон, чтобы так быстро связывать себя обязательствами.
– Ты просто не представляешь, как язвительно профессор отзывался о чувствах, – вступает в разговор теребящая русую косу Лея.
– Все эти влюблённости, скоропалительные отношения, – закатывает глаза Гелла. – Как он нас за них высмеивал.
– Мы все успели настрадаться, – кивает Ксени, – от его шуточек о том, что мы только и думаем о любви с первого взгляда и браке.
– И тут вдруг сам профессор, – Бэксил пытается сохранить серьёзный вид.
– Подаёт вам дурной пример, – поддерживаю я.
И девчонки тихо, сдержанно хихикают.
– Ну, в общем, – снова вступает Бэксил, – мы бы хотели с тобой пообщаться в нормальной обстановке. Наладить отношения, чтобы без обид.
– Нам и правда только лучше от того, что он теперь обручён, – уверяет Лея. – Меньше поводов нас высмеивать.
– Хотя профессор изобретательный, и другие поводы найдёт, – вздыхает Ксени.
– Но не сразу, что не может не радовать, – опять улыбается Бэксил.
И вот у меня выбор: пойти на чаепитие к менталисткам или отправиться на тренировки к Баратусу, меня там как раз для подъёмов валун на пару сотен кило ожидает.
– С удовольствием попью с вами чай, – соглашаюсь я.
Ну в самом деле – не ссориться же с ними всеми из-за одной шокированной.
***
Менталистки удивляют. Во-первых, приглашают они меня не куда-нибудь, а в комнату Ники, к которой я вроде как тоже приписана.
Во-вторых, среди приглашённых на чаепитие оказывается Яслена. Потупившаяся, поджавшая губы Яслена.
В общем и целом я понимаю желание девушек устроить между нами всеми мир-дружбу-жвачку, но у Яслены же на лице написано, что она с поражением не смирилась.
Ника снимает с плиты чайник и разворачивается к столу, на котором нас ожидают пирожные и печенье.
– Проходите, проходите, – приглашает она любезно. – Уже всё готово.
И косится на сидящую на кровати Яслену.
Остальные менталистки внимания на последней не акцентируют.
В молчании я прохожу к столу. Мне выделяют место за ним, а не на одной из кроватей и не на развёрнутой по этому случаю софе.
И если остальные медлят, я спокойно принимаюсь за угощение.
