– Танарэс, – Санаду тяжко вздыхает, и его даже накрывает сочувствием, – не надо переносить на меня твоё желание обязательно встретиться с Марой. Это ты не можешь её забыть, меня же она не настолько зацепила.
В кабинете наступает не пауза, но тишина. Тяжёлая. Санаду прекрасно понимает всю двусмысленность сказанного, всю вопиющую грубость своего заявления, всю его опасность: Танарэс может просто сорваться. На него.
Но и не огрызнуться Санаду уже нельзя: слишком много недоверия, слишком много обвинений.
Тишина. Тяжёлые взгляды архивампиров. Даже Изрель смотрит с гневом. То ли в обиде за Танарэса, то ли раздражена такой несдержанностью.
– Зацепила… – медленно, едва ли не по буквам, произносит Танарэс. – Значит, так ты воспринимаешь ситуацию? Что Мара меня просто за-це-пи-ла?
– Мара убила самое дорогое тебе существо, разрушила твою жизнь. Для меня Мара была обращённой, любовницей и невестой. Не первой. Не единственной. Лично мне она зла не причиняла. Но мои чувства к ней, привязанность были не настолько глубоки. – Санаду окидывает взглядом мрачно смотрящих на него вампиров. – Да хватит уже относиться к этой моей связи как к чему-то, способному сделать меня добровольным соучастником Неспящих! Вы, столько раз обвинявшие меня в легкомыслии и непостоянстве, как можете теперь всерьёз утверждать, что я преступил закон из-за отношений тридцатилетней давности?
Санаду усмехается, но его попытка показать несоответствие их же представлений о нём понимания не вызывает: все смотрят на него серьёзно. Обвинительно.
– Ну что ещё? – вздыхает Санаду. – Что вы ещё хотите мне предъявить?
Особой вины он за собой не чувствует, но и участие в расследовании ИСБ проблемой до сегодняшнего дня не считал, а ведь всё вывернули против него, даже в убийстве студента теперь подозревают.
Глава 33
Неожиданно повышает голос не Танарэс, нервы которого, по ощущению Санаду, на пределе, а Келтар:
– Не надо говорить это таким тоном, словно мы просто придираемся!
– Но что я могу поделать, если это похоже на придирки, – разводит руками Санаду. – Мы же все прекрасно понимаем, что я не вписываюсь в вашу дивную аристократическую компанию потомственных вампиров и правителей. Это порождает недоверие. Недоверие порождает придирки.
– Да какие придирки? – подаётся вперёд Келтар. – Мы не одно столетие терпим твои выходки, выскочка!
– И следите за мной столько же времени, – напоминает Санаду. – А я не давал поводов сомневаться в моей лояльности.
Келтар отмахивается:
– Тебе прекрасно известно, что следить за тобой постоянно невозможно, так что ты вполне мог обстряпать свои делишки тайно. И ещё неизвестно, чем ты действительно занимался в то время, когда якобы был заперт на Терре. Может, ты в это время с Неспящими носился по иным мирам.
«Маразм крепчал», – мысленно вздыхает Санаду, хотя прекрасно понимает, что эти его несколько лет вынужденного отсутствия в Эёране можно трактовать и подобным образом.
При желании.
– Огласите весь список обвинений, – лениво взмахивает он рукой.
И так как Танарэс облокачивается на стол, Санаду сразу понимает, в какую сторону пойдут обвинения.
Впрочем, высказывает их не Танарэс (это было бы слишком предвзято даже для такой предвзятой компании), а Келтар.
Что плохо, потому что их союз нарушает привычную расстановку сил.
– Ты привёл в наши ряды свою любовницу, – нудно напоминает Келтар. – Не проверенного, одобренного к обращению полезного человека, а непонятно кого. Ты не дал провести ей полномасштабную проверку с привлечением менталистов, взяв на себя всю ответственность за соответствие этой девицы нашим правилам и мировоззрению. Ты взял на себя личную ответственность за её деяния!
Келтар пристально смотрит на Санаду, словно ожидая подтверждения этих слов.
– Да, было такое, – кивает Санаду.
И Келтар продолжает:
– Мы не можем доказать, что именно Марабелл навела Нильсэм на мысль предложить операцию по их внедрению в стан Неспящих. Но, учитывая их близкие отношения, такое возможно.
– Только не доказано, – Санаду внимательно смотрит на Келтара. – И я никаких таких мыслей в сознании Мары не находил, а мы тогда были очень близки.
– Но ты не можешь отрицать того, что Марабелл стала верной последовательницей Неспящих, – утверждает Келтар.
– Не могу, – выдыхает Санаду.
– Дальше, – Келтар кладёт ладони перед собой. – Ты оказался в императорском дворце ровно в тот момент, когда там проводили операцию культисты. Которые были связаны с Неспящими.
Санаду вскидывает брови:
– Хотите сказать, что я помог спасти драконов от культистов по наущению Неспящих?
– Ты мог выступать их наблюдателем, – не удерживается Танарэс. – А когда у культистов всё пошло не по плану…
Санаду хочет воскликнуть «бред!», но этим делу не поможешь. Он подпирает щёку ладонью и внимательно смотрит на Танарэса, ожидая продолжения.
И продолжение не заставляет себя долго ждать:
– Ты решил воспользоваться случаем, чтобы на несколько лет исчезнуть из Эёрана под благовидным предлогом. Или тебя на это подговорила Мара, чтобы Неспящие могли тебя выкрасть и завербовать.
– Вариант, при котором моё попадание в непризнанный мир и физическая невозможность покинуть его без массовых жертвоприношений является случайным стечением обстоятельств, не рассматривается?
– Рассматривается, – отвечает Изрель. – Как минимум мной.
– Мозг нашего сообщества ещё работает, что не может не радовать, – кивает Санаду и окидывает взглядом остальных. – Посудите сами: я пришёл во дворец обсудить нововведения по образованию с придворным магом Эрршамом. И это была официально назначенная встреча! Его на месте не оказалось, во дворце царила паника, меня попросили помочь спасти наследного принца. Мог ли я отказать в помощи нашим союзникам? Нет. Мог ли я отказаться помочь поймать преступника, покушавшегося на жизнь наших союзников? Если бы преступником оказался маг любой другой направленности, моё невмешательство выглядело бы естественным, но преступником был менталист. Я не мог отказать гвардейцам в помощи. А когда он соединился с культистами, у меня просто не было возможности отступить, и в воронку портала я попал случайно. Вы же проводили расследование, опрашивали свидетелей. Если бы моё исчезновение не выглядело абсолютной случайностью, вы бы нашим дорогим союзникам весь мозг выели обвинениями в том, что они таким образом избавились от одного из архивампиров. Но вы тогда признали, что это несчастный случай, так почему теперь полагаете, что я сам сбежал или был похищен?
– Обстоятельства изменились, – напоминает Келтар.
Санаду удаётся не повысить голос, ограничившись лишь недоумением тона:
