Санаду говорил, что хочет лучше чувствовать меня, поэтому пил мою кровь. Но и я его кровь тоже пила. Может, и я буду его чувствовать? Может, поэтому у меня такое рассеянное состояние? Или это от того, что Санаду на меня настраивается? А может, происходит очередная перестройка моего организма? Ой, мне же ещё на занятия с Баратусом надо! А я тут лежу без сил… сейчас чуть отдохну и пойду – обязательно, меня же там булыжники ждут.
Не успеваю заметить, как за этими мыслями проваливаюсь в сон.
***
На следующий день я ощущаю себя вполне обычно. На фоне похмельных демонов – так и вовсе образец бодрости. Но прихода Санаду жду с нетерпением: надо его расспросить. Да и просто по нему соскучилась: на его фоне все какие-то пресные.
Ожидание вынуждает меня то и дело сверяться с часами. Даже на тренировке с Баратусом, красиво «мстящим» за вчерашний прогул полосой препятствий с грязевыми лужами.
– Прогульщики будут мокрыми и грязными! – хмыкает он на мои сопения и проклятия в адрес грязи. – И от того, что ты постоянно смотришь на часы, время не идёт быстрее!
В этом он, к сожалению, абсолютно прав.
***
Дома меня, немного всклокоченную и конкретно грязную, ожидает сюрприз. Точнее, не дома, а на крыльце, и не совсем сюрприз, а бледный эльф в синей форме. В руках у него огромный букет чёрных роз и коробка.
От Шаантарэна? Он что-то притих, я уж подумала, вампирятина его не интересует.
Расписавшись в бланке переминающегося с ноги на ногу эльфа, забираю букет с коробкой и собираюсь уже открыть дверь.
– Скажите, пожалуйста, – голос эльфа подрагивает. – А дома у вас… кто-то живёт?
– Большой рыжий пушистый с хвостом? – уточняю с лёгкой улыбкой.
– Э-э, – тянет эльф неуверенно.
Он что, не Антония подразумевает? Тот ведь мог на стук открыть, испугать ушастика. Или это Санаду раньше времени вернулся и решил припугнуть идеологического врага? Но нет, присутствия Санаду я не ощущаю.
– У меня там две белки: большая и маленькая. Вы видели кого-то ещё? – строго спрашиваю я, продолжая перебирать варианты: Ника? Валарион под маской? Собутыльники Санаду? Шаантарэн?
Испуганно покосившись на дверь, эльф мотает головой и спешно отступает.
– Так что вы видели? – уже с тревогой спрашиваю я.
Вместо ответа эльф забегает за угол. А через мгновение в небо взвивается осёдланный им грифон.
Вжих – и нету эльфа, только тёмная точка растворяется в вечернем небе.
Я тоже с тревогой кошусь на дверь. Но там Марк Аврелий, да и Антония, если что, жалко, так что я решительно толкаю дверь. В холле сразу загораются светильники.
Дома тихо. Никаких следов чужого присутствия.
Опустив букет на пол, быстро вытаскиваю из-под ленты на коробочке визитку. Там лишь короткое:
«Спасибо за Огнада»
Подписи нет. То ли студентки расстарались, то ли мисс Клерэнс. А может, они оба дозрели меня поблагодарить и нашли способ сделать это не на виду у богини смерти, хотя моей особой заслуги в оживлении Огнада нет: я просто вляпалась в неприятности и почти умерла. Такое могло случиться с каждым.
Тишину по-прежнему нарушаю только я своим шуршанием.
– Есть кто дома? – спрашиваю, словно герой классического ужастика.
– И-й-а! – доносится со второго этажа глухой рёв.
И шлёпанье лап с цокотом когтей.
А через пару мгновений на втором этаже рыжей горой возникает Антоний с Марком Аврелием на лапе.
– Вы тут одни? – спрашиваю я.
Антоний, подумав, кивает.
– Это ты эльфа напугал? – уточняю я.
Фыркнув, Антоний разворачивается и, гордо вздёрнув хвост, шлёпает прочь.
И что это значило? Да? Нет? Не знаю?
Что такого увидел почтовый эльф?
Впрочем, это можно будет обсудить, когда Антоний лучше освоит язык.
Подняв роскошный букет, отправляюсь искать вазу. Надо ещё в порядок себя привести. А в животе зарождается трепет: скоро должен прийти Санаду. Надеюсь, у него получится.
Мысли все только о нём, и трепет усиливается, даже в кончиках пальцев ощущается лёгкая дрожь, а сердце ускоряет свой бег. Я соскучилась. Я жду его.
И ещё хочу расспросить о связи крови. Тогда ночью я совсем не думала об этом – слишком уж непривычный элемент мира. Но теперь – теперь я хочу знать, что и как.
***
Санаду может сколько угодно язвить, насмехаться над архивампирами и до посинения изображать, что ему заточение пережить – раз плюнуть. Но для него, выросшего с бродячим цирком, такое ограничение свободы – самое страшное.
Ну, было самым страшным, пока беспокойство о Клео не появилась.
Проблема в том, что остальные архивампиры нелюбовь к долгому пребыванию в замкнутых пространствах по фактам его биографии прекрасно просчитали, а его подчёркнутое пренебрежение к наказанию их не обманывает. Правители как никак, их так просто не проведёшь.
И тем радостнее понимающему всё это Санаду вырваться из-под их контроля. Тем сладостнее предвкушение встречи с Клео! Сквозь узкий лаз он проскальзывает на рекордной скорости. Даже не отряхивается – сразу телепортируется в их особняк на территории Академии.
И пусть Эзалон точно узнает о его визите и может удивиться, ведь Санаду письмом предупредил его о невозможности покинуть кантоны, Санаду сейчас плевать на всё: Клео рядом.
Тих особняк в ночи, едва теплятся светильники.
Клео, что странно, на кухне, и Санаду, почти дрожа от нетерпения, направляется туда – на тёплый свет, на аромат кофе, на ощущение, что его ждут и рады видеть.
Да, ментально Санаду не может почувствовать ожидание и предвкушение Клео из-за абсолютного щита, но он знает это кровью. Она даёт ему понимание Клео, которого так остро не хватало всё это время.
Она лучезарно улыбается ему и указывает на стоящую на столе чашку кофе. Удивительно: напиток под заклинанием стазиса. Простое бытовое заклятие, но ведь Клео их ещё не учила.
