– Что вы делаете? – сипло спрашивает Санаду.
Лишь теперь понимаю, что он стоит перед дверью в мою комнату.
– А вы везде тёплый? – шепчу я и усиленно смотрю на его скулу, чтобы не попасть в омут чёрных глаз.
– А вы везде температуру проверите? – мягко уточняет Санаду.
– Мне достаточно устного сообщения.
– А если я точно не знаю?
Обдумываю.
– Правда, не знаете? – переспрашиваю недоверчиво. – Вы что, раньше ни для кого так не грелись?
Едва уловимое напряжение пробегает по мышцам Санаду. Он практически сразу справляется с этой невольной физиологической реакцией и ставит меня на пол.
Зря я напомнила о Маре. Наверняка для неё он так же становился тёплым, пока её не обратил. А может, и после этого… Меня внутренне передёргивает.
Впрочем, ни интонацией, ни видом Санаду не показывает, что я задела его за больное:
– Думаю, нам надо поторопиться, пока мой дорогой гость не начал громить ещё что-нибудь.
– Надо было предложить ему в лесу рядом с Академией подождать.
– О, боюсь, тогда Академия могла остаться без леса. – Санаду прижимает ладонь к груди и патетично заявляет: – Я не могу пойти на такую жертву.
– Тогда нам придётся поторопиться, чтобы не жертвовать вашими интерьерами, – улыбаюсь я и, толкнув дверь, отступаю в свою комнату.
Санаду кивает, но с места не двигается. Впрочем, при его возможностях ускорения он и за секунду соберётся. А вот мне надо поторопиться. Только у меня сердце до сих пор стучит слишком быстро, и кожа будто ещё ощущает тепло Санаду, и пальцы, которыми я скользила по его шее – они тоже словно помнят это прикосновение, и при мысли об этом снова разбегаются мурашки, зарождают в теле лёгкий жар.
Приложив ладонь к груди, ощущая частое биение сердца, я глубоко вдыхаю.
Так ведь и влюбиться можно.
Мотнув головой, направляюсь в небольшую гардеробную. Но даже её скромные размеры не способны смягчить впечатление очевидной (я бы даже сказала – вопиющей) нехватки у меня одежды.
Придётся на попойку, ой, то есть, на культурное ночное мероприятие, идти в образе скромной гимназистки, а не эффектной красавицы.
С этой унылой мыслью я стягиваю с плечиков синее платье.
***
Нервничать. Предстоящая ночь с Клео, пусть и в компании Дариона для его поддержки, заставляет Санаду нервничать.
Перебирать одежду в поисках наиболее эффектного образа.
Спешить.
И снова волноваться.
Он вообще как-то вдруг понимает, что надо было самому пригласить Клео посидеть вместе без свидетелей.
Где-нибудь в уютной обстановке.
Подальше от Нарнбурна и присмотра Мары.
Санаду замирает, в очередной раз изумляясь её молчанию: после стольких лет он, наконец, ответил, а она молчит.
Неужели всерьёз восприняла просьбу больше не писать? Так это, насколько Санаду её знает, должно было только больше раззадорить. Или она изменилась?
Не доверяет? Так зачем писала?
Выжидает, чтобы и он мучился, почувствовал себя на её месте?..
Сминая шёлковый галстук изумрудного цвета, Санаду приказывает себе не думать об этом: ему надо поддержать Дариона. И постараться произвести впечатление на Клео.
Но когда одетый с иголочки Санаду покидает свои комнаты, впечатление на него производит именно Клео: она стоит внизу, рядом с Дарионом. Совсем миниатюрная в сравнении с этим притихшим медведем. Свет магических сфер очерчивает её изящную фигуру, огнём горит в небрежно разлохмаченных рыжих кудрях.
Клео улыбается Дариону. «Всё же надо было предложить ему в лесу рядом с Академией подождать», – простреливает Санаду жгучая мысль. Дарион что-то говорит, и Клео чуть запрокидывает голову, её звонкий смех разносится по холлу, отзывается чувственной вибрацией в нервах Санаду. Его сердце сжимается. И пусть Санаду в целом далёк от нездорового собственничества, в этот момент ему хочется, чтобы так Клео улыбалась и смеялась только с ним.
Его словно огнём прожигает этими яркими, потрясающими эмоциями. А в следующий миг он уже оказывается внизу и обнимает Клео за талию, строго смотрит в лицо Дариона, этим взглядом предупреждая: моё, не трогать.
***
В этот раз мы перемещаемся не во «Вкусную закусь», а в какое-то сумрачное полуподвальное заведение в этаком средневековом стиле: каменные стены, арочные своды, тёмное дерево массивной мебели и перегородок, громадные полыхающие камины с крутящимися в них тушами… кажется, искусственными – исключительно для антуража. Факельное и свечное освещение (правда, со вспомогательной магической подсветкой) добавляют суровой романтики. На стенах россыпи мечей прикручены, звериные головы скалят клыки. Для сходства с земными подобными заведениями не хватает только доспехов.
Ароматы лука, специй, мяса сразу кружат голову и сжимают желудок, хотя я не любительница ночного дожора, и только что кушать совсем не хотела.
Санаду, крепче обняв меня за талию, помогает спуститься с возвышения из чёрного камня в углу и ведёт к лестнице на второй этаж. Дарион следует за нами по пятам:
– Я думал, мы во «Вкусную закусь» пойдём.
– Там нет официанток, – отмахивается Санаду и ловко обходит меня, снова обхватывает за талию, вклиниваясь между мной и заинтересованно повернувшимися в нашу сторону волкооборотнями.
Тут вообще много волкооборотней: почти у всех посетителей глаза ярко-жёлтые. И все почему-то очень внимательно смотрят на нас. Тут не принято телепортироваться?
Хотя, судя по начавшим приветственно склоняться головам и небрежным взмахам Санаду, его поспешному:
– Сидите-сидите, не обращайте на нас внимания.
Причина повышенного внимания в том, что его здесь знают. И даже хорошо. Может, бывшие студенты Академии драконов?
– При чём тут официантки? – ворчит Дарион.
– Ну, на тебя положительно влияет женское общество, а Клео – Клео мне нужна самому, – помогая подняться на ступени лестницы ко второму этажу, Санаду искоса смотрит на меня и игриво подмигивает.
