— Беды? — испуганно пискнула Диана. — Отчего?.. Что плохого в том, что я о нем говорю? Ты убьешь меня за это?!
Первой ее мыслью было — он ревнует. Мужчины не терпят, когда женщины обращают внимание на других.
— Убью? — прорычал он одержимо, неистово, рассматривая Диану горящим взором. — Как же можно убить тебя, Ирментруда? Как можно погасить твои ясные глаза? Как можно смять шелк твоих волос, как можно засыпать колючим песком атлас твоей белой кожи? Как можно уничтожить призрак нежности, такой желанной и такой недоступной, далекой? Нет, я не смогу убить тебя, женщина. Легче себе руку отсечь, чем отказаться от блаженства прикасаться к тебе… но не смей даже помышлять о других!
— Ты пугаешь меня! — воскликнула Диана, пытаясь вырваться, но мужчина одним рывком вернул ее на место, прижался жадно, зарылся лицом в ее волосы, вдыхая ее аромат, исступленно тиская ее теплое податливое тело.
— Пугаю? — выдохнул он. — А старейшее мировое зло, Звездный колдун, не пугает? Не боишься его лжи, его нечистого волшебства, его черного сердца, его жажды власти?
Мужчина словно взбесился. Его крепкая ладонь сжалась на горле перепуганной девушки, словно он хотел, чтобы ни звука о звездном мужчине не вырвалось из груди Дианы.
— Ирментруда, — выдохнул он злобно титул, которым именовал Диану с таким обожанием и восторгом. Его горящие глаза сверлили девушку злобным взглядом. — Ты ведешь себя странно, очень странно… На первый раз я поверю, что ты не оправилась еще после холодных волн моря, но ты не должна даже думать о том человеке! Такое я вижу впервые в своей жизни, а пожил я долго! Все самки боятся Звездных колдунов и чуют их за версту! И лишь ты одна заинтересовалась им. Может, ты его злое порождение? Его слуга? Любовница? Не зря же он терся на берегу и искал… что он искал? Тебя?!
— Откуда же мне знать?! — пискнула испуганная Диана.
— Тебя, — со злобной улыбкой протянул мужчина, вглядываясь в испуганные глаза девушки и озвучивая свою догадку. — Зачем ты нужна Звездному колдуну?
— Я не знаю! — выкрикнула Диана.
— Подумай хорошенько, прежде чем мне лгать! — рыкнул мужчина.
Огненных узоров на его лице становилось все больше, чешуя сверкала на висках, и Диана поняла, что еще миг — и она вместо человеческого лица увидит оскаленную морду дракона. Это было так страшно, что она зажмурилась и закричала:
— Я видела! Я видела его прежде! В прежнем мире! Наверное, он пришел за мной!
Видимо, это было так необычно, что пальцы мужчины разжались и он, удивленный, отпрянул от девушки.
— А-а-а, — потрясенный, протянул он, — Звездный колдун тебя преследует? Скачет за тобой из мира в мир?
— Я не знаю! — выкрикнула Диана. — Действительно не знаю! Но мне показалось, что я видела его прежде!
**
— Эй, братец! Тише! Что ж ты делаешь?!
Молодой, веселый голос потушил пожар в глазах мужчины, он отпустил Диану, и та упала в постель, испуганно натягивая одеяло до самых глаз.
— Ты же пугаешь Ирментруду… Драконье дыхание, как хороша! — меж тем не унимался молодой. — Какая гладенькая! Какая красивая, спелая самка! Зачем же ты ей боль причиняешь?! Зачем кричишь!? Она ни в чем не виновата! В твоих бедах так точно! Сердца у тебя нет, Эван!
— Князь Эван, — рыкнул в ответ мужчина, едва не фыркая от злости, отпрянув от девушки.
— О, прости! — тут же исправился молодой. — Князь Эван!
Пришедший в самый напряженный момент молодой человек — в пугающих черных доспехах, в гривастом шлеме, с рассеченным лицом, через всю щеку и губы, — улыбался во весь рот, отирая кровь. Однако, эти царапины его, как будто, не тревожили. Сняв шлем, рассыпав по плечам темные блестящие волосы, он обаятельно рассмеялся, тоже показывая острые зубы, и весьма нескромно рассматривая Диану.
Это был совсем молодой человек — о, простите, дракон! — в своей юности обаятельный и светлый, не жестокий и не испорченный властью. Высокий, выше старшего дракона, и худощавый по-юношески. Его темные глаза были веселы, он шмыгал разбитым носом, потирал рассеченную губу, словом, вел себя так, как ведут себя все мальчишки, вернувшиеся домой после драки. Небрежно отерев лицо поданным старшим братом полотенцем, он отшвырнул свой шлем и стал спешно избавляться от доспехов, сковывающих его движения, бросая их прямо на пол.
— Веди себя соответственно титулу княжича, — рыкнул старший дракон, сверля младшего строгим взглядом. — Ты выглядишь так, будто тебя жадные Гелесвинты драли.
— Конечно, — поспешно согласился младший. В голосе его слышалась нетерпеливая дрожь. — Прошу прощения. Дай умыться. Ты же позволишь мне разглядеть ее хорошенько?..
Старший нервно фыркнул, дернул плечом.
— Смотри, — ответил он нарочито небрежно. — В конце концов, род, надо продолжать… И какая разница, я или ты…
Младший, задорно шмыгнув кровоточащим носом, осторожно, чтоб не вспугнуть девушку, скользнул на постель, как черный изящный змей. Его ладони проникли под одеяло, скрывающее Диану, и она почувствовала, как мальчишка касается ее, поглаживает ее ноги, пальцами повторяя изгибы ее тела.
— Не бойся, не бойся, — шептал он, сияя ослепительной улыбой и восхищенными глазами. — О, какая… драконья печень, ну до чего хороша!
Несмотря на лестные слова, эти заигрывания показались Диане обидными.
«Как лошадь успокаивает, — сердито подумала она и откинула одеяло, бессовестно показывая обнаженную грудь. — Я ему что, животное?!»
— Я и не боюсь, — ответила она гордо, и драконий княжич рассмеялся, придвинулся ближе, обнял ее бедра холодными, замерзшими на холодном весеннем ветру ладонями.
— Не боишься? — озорно повторил он. — Правильно, не бойся. Эван просто ревнив, — младший небрежно откинул одеяло, раскрывая обнаженные ноги девушки. — И колдунов не любит. Они украли у него одну Ирментруду. Хорошенькую, гладенькую.
Диана и опомниться не успела, как этот молодой прохвост своими юными губами наставил на ее коленях горячих поцелуев, и осторожно развел ее ноги, деликатно касаясь ее теплой кожи по-юношески узкими ладонями.
— Пресвятые драконьи крылья, — выдохнул он, удерживая перед собой девушку с разведенными ногами, — да она розовая тут! Розовая, представляешь?!
Не дожидаясь ответа брата, он подхватил девушку под ягодицы и одним взмахом, уже не церемонясь, придвинул ее к себе поближе. Жадными губами припал к розовому лону, красотой которого только что восторгался. От его поцелуя Диана вскрикнула — и откинулась назад, лишь самыми кончиками напряженных пальцев ног касаясь плеч мальчишки, весьма откровенно и весьма умело ласкающего ее губами.
— Ах, сладкая какая! — меж тем восторгался мальчишка. — Она все время хочет?!
— Кажется, да, — холодно ответил Эван, глядя холодными глазами в затуманенные от наслаждения глаза Дианы.
