– Винна…
– Прекрати. Я дала слово прайфеку – как и ты. Ты думаешь, я тут ни при чем? Мой отец живет в Королевском лесу, Эсп, – во всяком случае, я молю всех святых, чтобы он до сих пор жил. И родичи Эхока тоже здешние. Так что тебе придется привыкнуть к страху за меня. Я не умею сражаться так, как ты, и не обладаю знаниями Стивена, но я способна заставить тебя хоть немного соблюдать осторожность. Именно так я спасала твою жизнь – и не вздумай спорить со мной, большой упрямый осел.
Эспер долго не сводил с нее взгляда.
– Я командую нашим отрядом. Ты будешь делать то, что я скажу.
Ее черты будто сковало льдом.
– Вот, значит, как?
– Да. Ты в последний раз выступаешь против меня, Винна. Кто-то должен принимать решения – и это я. Я не могу постоянно с тобой спорить.
На ее лице появилось облегчение.
– Но мы не расстанемся?
– Сейчас. Однако если я снова передумаю, так и будет. Ты меня поняла?
Ее лицо превратилось в маску, и решимость едва не покинула Эспера.
– Да, – наконец ответила Винна.
На следующее утро небо накинуло серый капюшон облаков и воздух стал таким же холодным и неприветливым, как настроение Винны. Путники двигались почти бесшумно, если не считать фырканья лошадей и тихого чавканья копыт, утопающих в палой листве. Эспер каждой косточкой ощущал болезнь леса…
Или это просто суставы уже ноют в предчувствии старости?
Они вновь отыскали след черных шипов и двинулись вдоль него в сторону Лисьих топей, где древний желтый камень холмов Косых Хижин переходил в гигантские ступени, спускающиеся к берегу Ведьмы. Для людей нормального роста, таких как Эспер и его спутники, спуск оказался довольно непростым – им приходилось отыскивать места, где вода сгладила ступени. Там, где шипы не сумели задушить все живое, земля оставалась зеленой от папоротников и хвощей, которые почти дотягивались до голов лошадей.
Стояла полная тишина, словно земля затаила дыхание, отчего по спине Эспера бегали мурашки.
Как обычно, он мучился из-за того, что был слишком жесток с Винной, и от этого раздражался еще сильнее. Большую часть своей жизни он поступал по своему усмотрению, не обращая внимания на желания других людей. А теперь сладкоречивый прайфек и девчонка, годившаяся ему в дочери, заставляли его танцевать, словно ручного медведя.
Проклятье, Винна, наверное, думает, что сумела его укротить! Но как она может его понимать в таком юном возрасте? Это было невозможно, однако каким-то непостижимым образом ей это удавалось.
– Здесь прошел сефри, – негромко сказал Эхок, оторвав Эспера от мрачных размышлений.
Эспер посмотрел туда, куда указывал ватау.
– Довольно четкая отметина, – пробормотал он. – Ты раньше ничего подобного не замечал?
– Нет, – ответил Эхок.
– Я тоже.
Конечно, он был так занят размышлениями о Винне, что вообще ничего не видел вокруг себя.
– Похоже, он вновь пытается вести нас за собой, – заметил Эхок. – На юг.
Эспер кивнул.
– Он сообразил, что мы двинемся в эту сторону, следуя за шипами, и оставил для нас указатели. – Он поскреб подбородок и взглянул на Винну. – Что скажешь?
– Как что? – проворчала она. – Ты же у нас командир.
– Просто хотел проверить, не забыла ли ты об этом, – мрачно бросил он в ответ.
Эспер внимательно изучал местность. Он хорошо знал лес к югу и, кажется, догадывался, куда их ведет сефри.
– Вы оба возвращайтесь к прогалине, которую мы пересекли в полдень, – сказал он. – А я пройду по этой тропе немного дальше. Если к утру я не вернусь, значит, меня больше не нужно ждать.
– И что это должно означать? – спросила Винна.
Эспер пожал плечами.
– И что нам делать, если ты не вернешься? – не унималась она.
– Мы уже обсуждали этот вопрос. Возвращайтесь в Эслен. И сразу же отвечу на вопрос, который ты собираешься задать: я иду один только из-за того, что умею передвигаться почти бесшумно.
– А я и не спорю, – ответила Винна.
Его сердце дрогнуло, но в то же время Эспер ощутил некоторое удовлетворение.
– Ну, вот и хорошо, – заключил он.
Если Огру и не хотелось подниматься обратно в горы, откуда они только что спустились, он не подал виду. Им удалось взобраться вверх по склону, не потревожив листву дубов. К тому времени, как Эспер оказался на относительно ровном плато, он уже не сомневался, куда ведет след, и перестал идти вдоль него, опасаясь ловушки. Вместо этого он сделал круг, чтобы подойти к нужному месту с другой стороны.
Солнце уже спустилось довольно низко, когда лесничий услышал голоса. Он спешился, оставил Огра возле ручья и дальше зашагал пешком.
И хотя Эспер и ожидал чего-то подобного, зрелище, представшее его глазам, все же потрясло лесничего.
Те немногие люди, что бывали здесь, называли это место Элбретом. Земляной курган конической формы, голый, если не считать пожелтевших сорняков и одинокого искривленного дерева, чья кора напоминала черную чешую, а листья походили на поникшие зазубренные ножи.
Часть ветвей клонилась к самой земле, с них свисали обрывки сгнившей веревки, хотя обряд, о котором они напоминали, был уж много лет как запрещен королевским указом. На этом самом месте в прежние времена вешали преступников, принося их в жертву Гриму Неистовому. На этом самом месте родился Эспер, в этой чахлой траве, под свежей петлей. Здесь умерла его мать.
Церковь положила конец языческим жертвоприношениям. Однако теперь занялась собственными.
Вокруг кургана были вкопаны деревянные столбы высотой примерно в четыре королевских ярда, и к каждому был прибит человек – руки над головой, ноги вытянуты вдоль столба. Эспер видел, как сочится кровь из ран на запястьях и лодыжках, но и без того здесь пролилось немало крови.
Каждому несчастному кто-то взрезал живот, вытаскивал кишки и располагал их продуманным узором. Жертвоприношение еще продолжалось – и зло творили люди, облаченные в монашеские одеяния. Эспер не понял, из какого они ордена. А вот Стивен наверняка сумел бы ответить на этот вопрос.
Эспер насчитал шестерых монахов. Стрел у него было вдвое больше. Стиснув зубы, он вытащил первую, размышляя, как ему управиться со всем.
Он еще не успел продумать план, когда из-за кургана появился греффин.
Он был меньше своего собрата, который едва не прикончил Эспера, темная чешуя отливала зеленью, но трудно было с чем-то спутать соколиный клюв и мощные тигриные лапы с могучими мышцами. Эспер даже на таком большом расстоянии ощутил присутствие зверя, как жар, опаляющий лицо, и голова его закружилась.
