– Вас что-то беспокоит, дитя мое, – заметил он. Не спросил – именно утвердительно произнес.
– Ваш слуга, Валиант, – тотчас ответила Ивон, словно кто-то за язык ее тянул. – Он искренне ненавидит меня.
– Ага, – многозначительно произнес король.
– О нет, не подумайте, Ваше Величество! Я не жалуюсь на него, – заспешила с пояснениями Ивон. – Он не сделал мне ничего плохого... но дал много пищи для размышлений.
Король с лукавым прищуром посмотрел на девушку, раздумывая о чем-то.
– Вы хотите знать причину его неприязни? – переспросил он.
– Да, – просто ответили Ивон.
Король хищно, ужасно улыбнулся, так опасно и страшно, что одна из невест поперхнулась и громко закашлялась, и король, не глядя даже в ее сторону, небрежно махнул рукой, словно ребром ладони мусор со стола сметая, призывая вывести оплошавшую из зала.
Его завораживающие глаза смотрели только в глаза Ивон, и это было ужасное, тяжелое и холодное внимание.
– Хорошо, – сухо и опасно произнёс он. Его холодность никак не вязалась с его ослепительными обаятельными улыбками. – Откровенность на откровенность. Я раскрываю вам причину ненависть Валианта, а вы мне – причину, по которой от вас так сильно пахнет магией. Вы же не рассчитывали обмануть меня, м-м-м? Не думали, что вам это удастся?
Глава 4. Старые тайны
– Ваш отец... он предал и обманул всех нас, милое дитя мое. Он опорочил всех тех людей, что служат мне и носят фиолетовые одежды. Он показал всему свету, что и среди моих приближенных слуг бывают подлецы, мерзавцы и преступники. Такого коварства, такого высокомерия и вообразить-то себе трудно было, особенно от того, кто тебе бесконечно дорог. А он был мне дорог.
Для разговора король выбрал оранжерею. Во-первых, она была совсем недалеко от столовой, а во-вторых, там можно было уединиться. Король счел, что этот разговор не для посторонних ушей. Девицы, которых он оставил ради беседы с Ивон, выглядели так, словно каждая хлебнула из своего кубка уксуса. Они были очень недовольны, что эта нахальная девица уже второй раз подряд отнимает у них внимание короля. Но что они могли поделать?..
– И в чем же заключалось его предательство? – поинтересовалась Ивон.
Король помолчал немного.
– Как он закончил? – спросил он внезапно. Он не сказал «умер», и эта осторожность показалась Ивон странной. Король словно не верил своему счастью – или боялся, что его обвинят в смерти старого графа.
«Странные какие мысли! – про себя ругнулась Ивон. – Что только в голову не придет!»
– Его убили в пьяной драке, – тихо ответила она, и король внезапно расхохотался, но смех его был невеселым и горьким.
– Великий граф Уорвик! – воскликнул король. – Могучий королевский вассал! Я знал, я знал, что жизнь в изгнании станет для него большим наказанием, чем смерть. Что смерть? Краткий миг боли, а затем объятия магии и покоя. Вот жизнь отверженного, полная воспоминаний того, чего ты лишен. Я прошу меня простить, я задам еще один бестактный вопрос, который, вероятно, ранит вас: ваша мать – она же простая женщина?..
Ивон вспыхнула до корней волос, и король поспешил объясниться:
– Нет, не сочтите за оскорбление. Ваша не благородная кровь нисколько вас не портит. Напротив – с нею в ваше тело словно влито побольше здоровья, крепости и красоты. Вы прекрасны и прелестны; но ваш герб... Он остался таким, каким я даровал его вашему отцу. От вашей матери там не прибавилось ни символа. Значит.
– Вы правы, – ответила Ивон, дерзко перебив объяснения короля. – Так и есть.
Король кивнул.
– А в те времена Уорвик даже не посмотрел бы на простолюдинку, – задумчиво произнес он. – Он был слишком гордым для этого.
– Намного более гордым, чем король? – удивленно произнесла Ивон, намекая на то, что король-то как раз не особенно интересовался происхождением своих потенциальных невест.
– Получается, что так. И у него были на то все основания, – король снова мельком глянул на Ивон. – Вы же знаете, что драконов в мире не один и не два?
Ивон вскинула на короля удивленный взгляд.
– Да, – небрежно продолжил король, неспешно вышагивая по расчищенным песчаным дорожкам. – Много семей, много наследников. В свое время граф Уорвик помог мне взойти на трон. Я дорожил им, я доверял ему и думал, что его служба, его верность мне безграничны. Так же, как и Валиант сейчас, он носил фиолетовые одежды. И Фиолетовые стражи тогда не носили масок .
Король задумчиво замолк, словно размышляя, как бы половчее преподнести Ивон правду о ее отце, и не находил мягких слов.
– Я тогда был намного моложе, намного беспечнее, – продолжил, наконец, король. – Был организован точно такой же отбор, как сейчас.
– Вы были женаты, Ваше Величество?! – воскликнула изумленная Ивон.
– Нет, – мягко ответил король. – Не был. Но все шло к этому. Я выбрал девушку, довольно скоро, особо не придумывая конкурсанткам трудностей. Охранять ее, передавать вести ее родным, переправлять дорогие подарки – все это было доверено Фиолетовым стражам. В том числе и твоему отцу. И сначала дело шло неплохо – гости из числа родственников невесты благополучно добирались до дома, письма благополучно находили адресатов, и подарки не терялись в пути. Эта идиллия царила ровно до тех пор, пока я не послал своей невесте обручальное кольцо.
– И что же было потом?
– Это было не совсем обычное кольцо, – туманно ответил король. – Драконье красное золото с огромным черным бриллиантом. Прекрасное украшение; великолепный камень, и много-много магии. В каждой его грани силы и власти было больше, чем у иного маркиза. Я хотел честно разделить мою силу с избранницей. И, вероятно, эта магическая мощь и соблазнила графа. Да только он начал оказывать знаки внимания королевской невесте.
– Какая дерзость! – ахнула Ивон. В памяти ее встал образ отца, такой, каковым она его запомнила. Черноволосый худощавый человек с резкими чертами лица, грубый и вечно злой. В последние годы своей жизни он был неряшлив и вечно пьян, походил на голодного, грязного бездомного. – Такое низкое падение после блестящей жизни!
Король лишь молча кивнул.
– Да, – глухо произнес он. – Кольцо красовалось на пальце невесты, граф рассыпался в любезностях. И поначалу он даже имел... некий отклик. Он умел быть обходительным, а неискушённым девушкам льстит внимание мужчин, особенно если те из себя что-то представляют, а не просто являются с улицы. Но время шло; королевская невеста оставалась верна королю, а терпение у графа кончалось. Он стал настойчив, слишком назойлив, и его общество становилось девушке неприятно. А граф был не из тех людей, что отступают, не добившись своего. Он решил, что девица должна быть его.
– И?..
– Он обесчестил ее, – ответил король. – Присвоил себе благородную девушку, взял ее, словно она была неумытая крестьянка из его деревни. Это вам может быть лестно подобное внимание короля, вы даже можете им гордиться, – усмехнулся король. – Потому что я – выше вас по положению, и моему нескромному вниманию будет рада абсолютно любая женщина. Так что я даже не могу вам отомстить симметрично, – он засмеялся совершено неуместно, словно скрывая своим смехом что-то иное, беспокоящее и душащее его. – А в случае с вашим отцом королевская невеста, конечно, была выше него по положению.
