– О-о, дитя мое, – протянул он, – да вы совсем новичок в любовных делах... Отчего нет? Что вас напугало?
Ивон прижала ладонь к пылающим губам, все еще помнящим вкус губ короля, мягкие ласки и прикосновения его языка.
– Это не нужно, Ваше Величество! – выпалила она. – Это нечестно!
– В чем же нечестность? – хитро спросил король. – Вы нравитесь мне. Действительно нравитесь; в вас есть что-то интересное и необычное. Странная смесь доверчивости, чистоты, надломленности и силы. Это влечет.
– Вы не сделали выбор, – неожиданно для самой себя твердо ответила Ивон. – Вы всего лишь пользуетесь. моментом и своей властью. Вам любопытно, вы развлекаетесь. Конечно, если вы. если вы возьмете меня. все скажут, что это для меня великая честь. Но вы не утвердились в своем выборе. Вы просто попробуете меня – но сделаете своею всецело. Для вас это будет всего лишь ночь наслаждения, а для меня – событие, изменившее всю мою жизнь. И кто знает, в хорошую ли сторону.
– А вот и характер, – посмеиваясь, произнес король. – В самый неожиданный момент. Так значит, нет?
– Нет, – пряча глаза и вся дрожа, твердо повторила Ивон, хотя ноги ее подгибались от страха.
«Что я натворила! – билось в ее висках. – Отказала королю! Потеряла единственный шанс!.. Впрочем, для кого он? Для Жанны? Нет, нет! Не бывать этому! Черта с два я произнесу ее имя, как имя потенциальной королевской невесты! Девица Уорвик – и достаточно! А раз замужество с королем мне не грозит, я постараюсь устроить свою судьбу иначе, чтобы не возвращаться в дом матери!»
– Вы нравитесь мне все больше, – с юмором ответил король. – Не так часто услышишь отказ от девицы, которая, по идее, очень должна хотеть за меня замуж!
– Я же призналась вам, – сухо ответила Ивон, пряча взгляд, – что это не моя идея, а моей семьи. Я не желала себе этого. Это не мой выбор. И не моя цель.
От страха Ивон не понимала, что несет. Дерзить королю?! Да он убьет ее!
Но король не рассердился; напротив – он раскатисто расхохотался чуть не до слез.
– Черт, – выругался он, отирая глаза. – Вы это говорите мне? Не верю своим ушам! После того, как король явил вам свою милость, показал лицо и подарил поцелуй – вы все еще не хотите за него замуж?
– Этого недостаточно, – яростно, словно защищаясь в драке, ответила Ивон.
– Недостаточно? – повторил король вкрадчиво. – А чего будет достаточно?
– На этот вопрос вам не ответит ни один мудрец, – ответила смутившаяся Ивон.
Король улыбнулся. Казалось, он готов был продолжать препирательства бесконечно, но были дела поважнее.
– Хорошо, – ответил он. – Не будем сейчас обсуждать эту тему. Пожалуй, мы слишком задержались здесь. Вам пора вернуться за стол – повара так старались, обидно будет, если никто не насладится его искусством.
Он сделал небрежный жест рукой, позволяя Ивон уйти прочь – так просто, словно ничего между ними и не было. На лице его запечатлелось задумчивое выражение.
Ивон вспыхнула; то, как король мгновенно переменился, показало ей, что она была права
– он просто игрался, не имея ни единого серьезного намерения по отношению к
ней. Фиолетовые, выступившие из-за стены зелени и буквально взявшие ее под стражу – хоть и почтительно, но как-то зловеще, – тоже были тому подтверждением.
Ивон спешно, почти бегом, пошла в указанном направлении, а король в задумчивости уселся на скамью, вертя в пальцах лист, которым до того обмахивалась Ивон.
Из тени неслышно выступил Валиант, но король, казалось, почувствовал его присутствие. Он не шевельнулся, только глаза его покосились на согнувшегося в почтительном поклоне слугу.
– Прикажете удалить ее, Ваше Величество? Она опасна, я не верю ей. Она здесь не просто так! С большим удовольствием я бы отрубил ей голову, чтобы лишить эту змею возможность кусаться.
В голосе Валианта слышалась лютая ревность. Он, несомненно, видел, как король ласкал девушку, вместо того, чтобы причинять ей боль и силой вытряхивать из нее признания.
– Нет, – жестко и холодно ответил король. Голос его, лишенный обаятельной теплоты, звучал страшно, как скрежет металла о точило. Перед Валиантом ему не нужно было притворяться обаятельным улыбчивым добряком, и он отбросил эту маску тотчас же, как ушла Ивон. – Девушка... она кажется мне всего лишь покорным орудием в руках ее родни. Слишком наивна и слишком слаба. Всего лишь хорошенькая мордашка. Но вот ее семейство. Там какая-то мать имеется. Что, если Уорвик на ней женился неспроста? Что это за женщина? Может, хороший маг. Младшая дочь с редким даром. поневоле подумаешь, что все это не совпадение.
Король сощурил холодные зеленые глаза, чуть подумал.
– Я хочу, – внезапно резко произнес он, подав Валианту красивую сережку, которую, ласкаясь, ранее вынул из ушка Ивон, – чтобы ты наведался туда и уничтожил их всех.
– А если кто-то из них владеет камнем? Не будет ли необдуманно рубить все концы?
– Тогда тебе просто так с ними не справиться, – ответил король. – Владелец уж точно сможет ускользнуть. И мы будем ловить именно его...
– А эта невеста? – не унимался Валиант. – Ваше Величество, зачем она вам? Не понимаю вашего упорства. Ее надо убрать от вас и допросить с пристрастием!
– Какой ты кровожадный! – усмехнулся король и рассмеялся низким рокочущим драконьи хохотом. – Нет, не трогай девчонку. Она мне нравится. И отбор все еще идет, – он насмешливо глянул на Валианта, который, казалось, готов был сейчас же взорваться. – Вдруг я выберу ее? О, сколько чувств! Сколько эмоций из-за какой-то крохотной девчонки! Не нужно быть таким мстительным; впрочем. я же разрешил тебе утолить свою злость с ее родными? Вперед! Пощупай, посмотри, что они за люди. И сестрицу ее, – голос короля опасно и жутко хрипнул, – поучи напоследок, что перечить воле короля не следует. Прежде, чем она умрет, я хочу, чтобы эта талантливая некромантка зарубила себе на носу, что ей не стоит восставать из могилы, если она даже это может делать. Тот, кто не уважает волю короля, должен дорого платить за свою дерзость.
Валиант молча поклонился, скрывая расцветающие на щеках пунцовые пятна гнева, а король снова прищурил свои ледяные недобрые глаза и лишь усмехнулся.
Глава 5. Новые тайны
Вечером, когда на небе зажглись первые звезды, все семейство собралось у матушки в жарко натопленной комнате, погреться у камина и обсудить дела насущные.
Матушка Зинан, раскачиваясь в кресле-качалке, тихонько звякала спицами, вывязывая носки на толстые пятки любимых чад. Вязать она умела не ахти, петли выходили у нее неровные и рыхлые, но материнская любовь ведь греет больше носков, не так ли?
Жирная Жанна сидела рядом с матерью и хныкала.
Шея ее от удара почернела, на загривке запеклась кровь. Жанна сидела и смотрела на огонь, как старый, побитый жизнью волк, которому радикулит вступил в спину или груз грехов клонит голову к земле. Вертеть головой Жанна не могла; только смотреть снизу вверх, исподлобья. Рядом с ней стояла чашка с целебным отваром, Жанна в нем мочила полотенце и прикладывала к набухшей раненной холке.
