Действительно счастливое время для студентов началось 1 июля 1835 года с назначением на должность попечителя Московского учебного округа графа Сергея Григорьевича Строганова (1794–1882) — видного деятеля русского просвещения и культуры, с чьим именем связана целая эпоха — золотой век — в истории Московского университета. Он, как никто другой, подходил для роли попечителя в таком городе, как Москва. Человек в материальном отношении независимый, безразличный к карьерному росту или личной успешности, по-европейски терпимый к взглядам других и по-русски сердечный, но и твердый в своих убеждениях, он дарил надежду и открывал дорогу в науку и перспективу в жизни многим выпускникам университета, составившим впоследствии его славу. Историк Б. Н. Чичерин, один из этой славной когорты, писал, что несколько поколений студентов сохранили в своих сердцах глубокую признательность Строганову «за вечно памятное его управление Московским университетом»
[128].
Верный сподвижник Николая I, человек редких личных качеств, своеобразного сочетания в характере достоинств и недостатков, Строганов оставил добрую память о себе на многих поприщах. Он обладал ценнейшей коллекцией произведений искусства и предметов старины, собранных в течение долгих лет и переданных в дар российским музеям. Был основателем первой бесплатной русской рисовальной школы, организованной им на свои деньги в Москве в 1825 году (знаменитое Строгановское высшее художественно-промышленное училище).
Сергей Григорьевич Строганов принадлежал к старинному русскому роду купцов и промышленников. Еще при Петре I братья Строгановы (Александр, Николай и Сергей) были пожалованы императором баронским титулом за вклад в победу над шведами. С. Г. Строганов был богатым человеком, унаследовавшим от отца, а впоследствии и от тестя и супруги огромное состояние. Он не пошел по стопам своих знаменитых предков и родственников, а посвятил себя трудам на ниве просвещения, благотворительности и меценатства.
Строганов получил превосходное домашнее образование, которым руководила его мать, Анна Сергеевна (урожденная княжна Трубецкая, 1765–1824). В отличие от многих других отпрысков знатных родов, Сергей Григорьевич поступил не на военную службу, а в возрасте 15 лет решил пойти в только что открывшийся Петербургский институт корпуса инженеров путей сообщения. После окончания института ему пришлось стать военным: через некоторое время началась война с Наполеоном. Строганов отличился в Бородинском сражении, в Заграничных походах русской армии и после их окончания стал флигель-адъютантом императора Александра, которого он и провожал в последний путь из Таганрога в столицу. В русско-турецкую войну 1828–1829 годов он участвовал в сражениях под Шумной и Варной, был удостоен чина генерал-майора. В 1826–1835 годах он член Комитета устройства учебных заведений и в 1835 году пожалован в генерал-адъютанты свиты его императорского величества. В 1831–1834 годах Строганов исполнял обязанности военного губернатора в Риге и Минске
[129].
Кандидатура Строганова на пост попечителя Московского учебного округа рассматривалась еще в 1830 году, после ухода с этого поста генерал-майора А. А. Писарева, но тогда попечителем был назначен князь С. М. Голицын. Будучи человеком очень богатым и по натуре добрым, князь старался материально помогать университету, но сам бывал там очень редко, передав бразды правления своим помощникам графу А. Н. Панину и инспектору Д. П. Голохвастову. Последний отличался формализмом, стремлением во всем следовать букве закона и неоправданной строгостью, за что его и не любили в университете. В должности помощника попечителя Д. П. Голохвастов прослужил 15 лет: с 1832 по 1835 год под началом попечителя С. М. Голицына, с 1835 по 1847 год — С. Г. Строганова, а после его отставки должность попечителя занял сам Голохвастов. Продержался он на ней недолго, лишь до 1849 года, когда с поста министра был вынужден уйти Уваров.
Назначение С. Г. Строганова попечителем состоялось накануне введения нового университетского устава, утвержденного Николаем I 26 июля того же года. Устав 1835 года отразил перемену во взглядах правительства на предназначение университетов как научных и учебных заведений. Управление всеми сферами их жизнедеятельности оказалось сосредоточенным в руках попечителя учебного округа, назначавшегося императором. Избираемый советом ректор полностью находился под контролем попечителя. Имея право председательствовать и в совете, и в правлении университета, попечитель осуществлял надзор за его административно-хозяйственной и финансовой деятельностью. Он также следил за общим порядком и дисциплиной, добиваясь приведения университета в «цветущее состояние». Особое внимание обращалось «на способности, прилежание и благонравие профессоров, адъюнктов, учителей и чиновников университета», исправляющих «нерадивых замечаниями и принимая законные меры по удалению неблагонадежных»
[130]. Всё это превращало попечителя в ключевую фигуру не только руководимого им округа, но и университета.
Изначально созданные и поддерживаемые государством русские университеты, по сравнению с Европой, где они возникли на пятьсот лет раньше благодаря инициативе церковных, общественных или частных структур, имели и другие особенности. Попечитель учебного округа, проводивший политику правительства, становился полновластным хозяином в университете, оставаясь практически независимым от университетской коллегии. На Строганова также возлагались функции главного цензора умонастроений в первопрестольной Москве, отличавшейся известным свободомыслием.
Принципиальный для академической корпорации вопрос об автономии и самоуправлении университетов в России всегда решался в зависимости от складывающегося общего контекста. В ситуации укрепления Николаем государственной политики в сфере просвещения и становления официальной имперской идеологии университеты, готовящие кадры для государственных учреждений, не могли долго оставаться без внесения соответствующих акцентов со стороны верховной власти. Другое дело, кому именно император Николай Павлович доверял и в каких пределах самостоятельности дозволял осуществлять эту политику. Назначение на должность попечителя в Москву графа Строганова и его последующая деятельность на этом посту — пример одного из удачных решений в идеологической сфере, имевшего свои положительные последствия в судьбе не только Московского университета, но и в более дальней перспективе развития всего имперского проекта, нуждающегося в обновлении и притоке свежих сил.
Когда А. И. Герцен, находясь за границей, писал о том, что его родной университет после 1812 года всё «больше и больше становился средоточием русского образования», он имел в виду не только его возвышение как учебного учреждения, но и роль в пробуждении национального самосознания, одним из условий развития которого в представлении Герцена являлось отсутствие в столице русского народа — царя
[131]. Для Строганова, страстного патриота и убежденного монархиста, верного и честного слуги императора, главной задачей на новом посту можно было бы считать возвращение внимания государя к проблемам университета, а самого университета к решению актуальных проблем государства.
