Дело уже грозило закончиться провалом, и в канцелярии министерства была заготовлена бумага, объявлявшая Каткову, что «дозволения на испрашиваемое им новое периодическое издание дано быть не может»
[475]. Но вмешался князь Пётр Андреевич Вяземский, назначенный товарищем министра просвещения, человек, близкий к графу Блудову. Он предложил министру, собиравшемуся лично осмотреть Московский учебный округ, не отвергать прошения Каткова, не переговорив с самим Михаилом Никифоровичем. Вяземский предлагал преобразовать «Московские ведомости» в ежедневную газету, чему и сам университет не противился. «Московский университет, — утверждал князь Вяземский, — имеет все средства возвысить и упрочить ученое и литературное достоинство подобной газеты, которая, несомненно, сделалась бы лучшею русскою газетой»
[476].
Катков во время встречи с министром А. С. Норовым в Москве ввиду сложности вопроса просил разделить обе части своего ходатайства с тем, чтобы решение по одной просьбе было принято независимо от решения по второй. Он заявлял, что готов пожертвовать изданием ежедневного листка, если это поможет положительному разрешению вопроса о журнале. Более того, чтобы ускорить рассмотрение дела, он предлагал «вместо дозволения основать новый журнал» предоставить ему «право возобновить в Москве недавно прекратившийся „Сын Отечества“»
[477], таким образом придать основанию нового журнала вид возобновления старого, но под измененным названием
[478].
Новый вариант, предложенный Катковым, приобрел поддержку министра просвещения. Министр был готов дать согласие на издание предложенного Катковым нового журнала без прибавления ежедневного листка. Но оставался ряд вопросов, требующих урегулирования. Совмещение редактором нового журнала обязанностей по заведованию «Московскими ведомостями» по-прежнему рассматривалось как неприемлемое занятие. Каткову пришлось согласиться оставить дело, которому он отдал несколько лет, дело, приносившее стабильный доход, в пользу нового предприятия, успех которого не был гарантирован. На должность редактора «Ведомостей» он рекомендовал своего сотрудника Валентина Фёдоровича Корша.
Второй важнейший вопрос касался периодичности выпуска издания. Главное управление цензуры ограничивало периодичность издания одним или двумя выпусками в месяц. Попытки Каткова добиться разрешения на еженедельные выпуски оказались тщетными. «Смею думать, что если программа моя признана согласною с видами правительства и сам я заслужил его доверие, — констатировал Катков, добиваясь решения вопроса, — то все другие обстоятельства издания могут иметь важность только для редактора и для тех лиц, которые стали бы поддерживать его своими трудами и средствами»
[479].
Третье обстоятельство касалось названия будущего журнала. Цензура считала невозможным, чтобы «Русский летописец» высказывал свои мнения и рассуждения о политических и военных событиях в разделе «Летопись». Предлагалось давать «лишь связный выбор известий сего рода из периодических изданий, в России выходящих». Годом ранее цензура отказала в подобной же просьбе издателям «Современника» Панаеву и Некрасову
[480]. Очевидно, эти изменения в программе предполагаемого журнала заставили Каткова просить об изменении названия будущего издания на «Русский вестник».
Обсуждение практической стороны журнала было завершено, и дело направили на утверждение императору Александру II. На докладе о дозволении коллежскому советнику М. Н. Каткову издавать журнал «Русский вестник» государь 31 октября 1855 года начертал: «С<огласе>н». В жизни Каткова и в истории русской публицистики началась новая эпоха.
Новое периодическое издание вышло в 1856 году под названием «Русский вестник». Журнал с таким названием был известен ранее. В 1808–1820 годах и в 1824 году одноименный журнал издавался С. Н. Глинкой. В 1841 году журнал «Русский вестник» выходил под редакцией Н. И. Греча. По словам Белинского, «журнал ничего нового не сказал и не сделал», наполнялся статьями «сухими и не журнальными». Один раз пустился в философию, «но зато с большим успехом»
[481]. Совсем другое лицо приобрел «Русский вестник» М. Н. Каткова (1856–1887). Особенностью нового журнала, по словам Н. А. Любимова, явилось то, что журнал этот, «будучи учено-литературным, как и все прочие выходящие у нас журналы, есть вместе с тем издание политическое»
[482].
В «Русском вестнике» с 1856 года сосредоточились все лучшие силы русской писательской, гуманитарной и научной интеллигенции. Издание отличала надпартийность, на страницах соседствовали самые непримиримые противники: и лидеры славянофильства, и лидеры западничества. Доверие к делу Каткова испытывали все мыслящие и творческие люди, озабоченные прежде всего общим направлением и ходом реформ в России.
Уже в первые годы функционирования издания в «Русском вестнике» были опубликованы «Губернские очерки» Салтыкова-Щедрина, произведения П. И. Мельникова-Печерского, С. Т. Аксакова, И. А. Гончарова, А. Н. Майкова, А. Н. Плещеева, А. А. Фета, Ф. И. Тютчева, труды Ф. И. Буслаева, И. Е. Забелина, С. М. Соловьёва, других историков и филологов. Сам М. Н. Катков в первых номерах журнала за 1856 год начал публикацию своего исследования о Пушкине.
За короткий срок «Русский вестник» стал ведущим литературно-художественным и общественно-политическим периодическим изданием и оставался таковым на протяжении тридцати лет. За участие в нем шло своеобразное соревнование между авторами. И. С. Тургенев признавался в одном из писем А. И. Герцену, что другого подобного журнала в России просто не существовало. Он опубликовал у Каткова, с которым у него в течение жизни складывались сложные отношения, романы «Накануне» (1860), «Отцы и дети» (1862), «Дым» (1867). В журнале печатались «Казаки» (1863), «Война и мир» (1865–1869), «Анна Каренина» (1875–1877) Л. Н. Толстого. Увидели свет на страницах «Русского вестника» романы и повести Н. С. Лескова «На ножах» (1870–1871), «Соборяне» (1872), «Запечатленный ангел» (1873). Ф. М. Достоевский почти все свои романы, за исключением «Подростка», передавал для печати в «Русский вестник».
