О том, что происходит нечто чрезвычайное, первой догадалась привыкшая все анализировать Женя Фоменко. Пока класс наслаждался свободой, то есть развлекался и списывал домашнее задание из ее тетрадки, она подошла к окну долюбоваться подарком. А заодно поразмышлять, как это вот так сразу и так геометрически правильно умудрилось вырасти столько грибов. Однако думать пришлось совершенно об ином: вместо привычного школьного двора внизу простиралось то ли поле боя генерального сражения, если на него глядеть с самолета, то ли просто филиал городской свалки.
Женя тут же подозвала Угошу:
– Светка, посмотри в окно, только быстро. Надо что-то срочно придумать. Иначе нам так влетит от Нины Олеговны! И классной от директрисы тоже влетит. Это точно!
Глянув, кикиморка поняла, что клумба с грибами в глухом лесу и то же самое в многолюдном городе – это две совершенно разные штуки.
– Ой! – воскликнула она. – Я сейчас… сейчас.
Но что «сейчас»? Магию применить? Какую? Не обращать внимания? В конце концов, намаявшись между возможностями, Угоша приказала грибам исчезнуть с глаз долой. Вообще-то они никуда не делись. Даже поскользнуться и полететь вверх тормашками можно было запросто. Увидеть – нельзя. И вспомнить об их недавнем существовании, кстати, тоже. А как уничтожить грибы, Угоша не знала: в лесу клумбу убирала мама.
Едва грибы «исчезли», Елена Борисовна, совершенно не понимая, зачем продержала целый урок у себя в кабинете уважаемую комиссию, повела гостей по школе. По мере продвижения и проверяющие, и сама Елена Борисовна то и дело скользили, взмахивали руками и несколько раз чуть не упали. Директор нервничала. Ее спутники удивлялись собственной неуклюжести.
Учителя удивлялись тоже: с чего и кому взбрело в голову во время уроков устроить субботник? Не найдя ни одного разумного довода, они сдали завхозу веники и тряпки, возвратились в классы, и школа заработала в своем обычном режиме.
Глава 6
Еще одно приключение Пипеткиной
Урок литературы пролетел для Угоши незаметно. Собственно, если вспомнить, что до сих пор она «обустраивала» школьный быт, то этот урок в ее «человеческой» жизни был первым. Страсть к книгам, доставшаяся в наследство от Анжелки и умучившая Угошу за лето, теперь начала удовлетворяться. Да и учительница, заметив в глазах новенькой неподдельный интерес, волей-неволей все время смотрела на нее. В результате Угоша влюбилась в литературу. В стихи особенно. И даже сочинила пару строк:
Нарядился мухомор
в красный головной убор.
«Ух ты! Получается!» Кикиморка глянула на Антона, вспомнив, что тот тоже умеет сочинять стихи. Под ее взглядом Антон нахмурился и от этого стал еще более загадочен и интересен. Угоша тут же сложила:
У меня не хватит слов,
Чтоб сказать, каков Круглов.
Когда прозвенел звонок, Лариса вместе с Мариной Фроловой и Женей Фоменко потащили Угошу в коридор.
– Девчонки, а чем это так воняет? – сморщила нос Марина.
– Грибным супом каким-то, – предположила Женя.
– Нет, не супом. Суп по-другому пахнет. Вкусно. А здесь воняет! – не согласилась Лариса. – Давайте лучше пойдем на улицу.
– Конечно, на улицу! – поспешно поддержала подругу Угоша. Она очень опасалась, что история с «подарком» может продолжиться.
На улице запах чувствовался значительно слабее. Девчонки, не торопясь, пошли по дорожке, огибающей школьное здание.
– Светка, расскажи про школу, где ты раньше училась. Там лучше было или здесь? – спросила Женя.
– Здесь, – почти не соврала Угоша.
– А мне наш класс не очень нравится.
– Это еще почему? – возмутилась Лариса. – Что, шестой «А» лучше, что ли?
– Ничего не лучше. Просто мы не очень дружные. Вот, например, ты, я и Марина – мы всегда вместе. Теперь еще с нами Светка Пипеткина. И другие так же – вдвоем, втроем. А общей дружбы нет.
– И пацаны все по кучкам, – согласилась Марина. – А некоторые девчонки вообще с восьмиклассниками водятся, задирают нос, курят и думают, что это их делает сильно взрослыми, – она кивнула на небольшую шумную компанию, укрывшуюся за плотной стеной кустарника.
– Курят? – Последнее замечание Угошу заинтриговало. Она уже слышала однажды от Ларисы, что две девочки из их класса – Даша Потищук и Вика Яковлева – что-то там такое курят. – А что они курят?
– Дрянь всякую. Их учителя гоняют каждый день, только никакого толку нет. Мне мама рассказывала, что у курильщиков все легкие в саже, как печная труба. Только, по-моему, им все до лампы.
– Почему?
– Потому что дуры, – отрезала категоричная Женя.
По собственному опыту Угоша знала, что иногда взрослые запрещают самое интересное или вкусное. Вот, например, ранней весной нельзя ходить по льду – провалишься, промочишь ноги и заболеешь. Ну и что? Разве она хоть раз послушалась? Да без такой забавы и весна – не весна! Нельзя много меда с земляникой есть, потому что прыщи будут? Так они потом все равно пройдут, зато как вкусно! А раз так…
– Девочки, а давайте тоже подойдем и познакомимся со старшеклассниками, – предложила Угоша.
– Знаешь, не стоит, – поморщилась Лариса.
– Почему? Потому что курят?
– Нет. Они сегодня курят, завтра захотят и бросят. Просто там, в их компании, никто никого не уважает. Жека, который из восьмого «А», права качает, а все остальные под его дудку пляшут.
– Под какую дудку? Зачем пляшут?
– Да не под какую. Это выражение такое. Слушаются его, значит, как рабы своего хозяина.
– Все равно хочу посмотреть!
– Может, ты и покурить у них попросишь?
– Не знаю. Мне просто интересно…
– Светка, пойдем лучше в класс. – Лариса потянула подругу за локоть.
Угоша аккуратно высвободилась:
– Не тяни. Не пойду я ни в какой класс! И вообще, кто минуту назад говорил, что у нас все дружат кучками? Мне что, нельзя со старшими мальчиками рядом постоять?
– Можно, Пипеткина, можно! – взорвалась Женя. – Девчонки, да пусть себе идет, если ей так хочется. Скоро сама все поймет.
Угоша подняла желтый кленовый лист, развязала узел на платье и, делая вид, что просто гуляет, направилась в сторону компании, надеясь, что ее заметят и пригласят.
– Эй, принцесса, вали сюда! – почти сразу же услышала она хрипловатый голос, утонувший в девчачьем хихиканье.
– Это ты мне? – Угоша глянула на высокого розовощекого старшеклассника, с ухмылкой следившего за каждым ее движением.
– Тебе-тебе! Говорю, сюда иди.
