– Антон! – позвала Даша и с опаской покосилась на Волчка, лениво повернувшего голову в ее сторону.
– Чего? – не слишком восторженно откликнулся Круглов. Этот день он собирался провести исключительно в обществе волка: навязанная кикиморой дружба с лесным хищником успела перерасти в дружбу настоящую. И теперь не только человек, но и волк не могли даже помыслить, что когда-нибудь наступит час их расставания.
– Собаку придержи, – вместо Даши откликнулся Жека. – А то еще тяпнет. Мы поближе подойдем. Не орать же через всю поляну!
– Не тяпнет.
– Ну ты сказал… смотри. – Ребята приблизились к Антону. – В общем, Круглов, бери своего пса и быстро дуй к Савельевой домой. Там тебя весь класс дожидается.
– Меня? Весь класс? Жека, а ты ничего не путаешь?
– Да не путает он, не путает! – нетерпеливо затараторила Вика, выглянув из-за плеча Босса: с детства панически боявшаяся собак, она так и не смогла заставить себя подойти к Волчку поближе. – Тебя Лариса попросила привести… Для Пипеткиной.
– Пипеткиной? Нет, ребята, это не ко мне. Я с кикиморами никакого дела иметь не собираюсь. Пошли, Волчок! – Антон встал и, намереваясь уйти, легонько шлепнул волка по загривку. Волчок вскочил, зарычал и, преграждая путь, улегся на тропинке.
– Ты же ничего не знаешь! – выскочила вперед Даша. – Светка очень сильно заболела. Мы вчера вместе с ней русалок спасали. Она, наверное, простудилась и теперь может взять и умереть. У нее температура шестьдесят градусов!
– Не шестьдесят, а пятьдесят, – поправила Вика. – А еще неизвестно, чем ее лечить. Лариска уксусные примочки делает, но они почти не помогают. Она все равно без сознания.
– Нет, ты не так говоришь. Она один раз пришла в сознание и сказала, что видела во сне Круглова. Ой, ну, в смысле тебя!
– Меня? Ну и что? Я же не врач! – растерялся Антон. Волчок вскочил, схватил его за джинсы и потащил в сторону автобусной остановки.
– Смотри, у тебя даже собака понимает, что нужно не рассуждать, а быстренько двигать к Савельевой, раз просили. Что ты время тянешь?! – завелся Жека. – И потом, что ты там такое говорил про кикимор? Они что, не люди, что ли? Смотри какой принципиальный! Вот врежу…
– Жека!
– Все, Босс, все! – Жека тут же замолчал и на всякий случай дотронулся до лица, только недавно принявшего нормальный человеческий вид.
– Да что вы на меня напустились! – взорвался Антон. – Откуда я мог знать, что Светка заболела?!
– Ну так ты идешь с нами к Савельевой? – переспросила Даша.
– Конечно, иду! Я что, ненормальный, чтобы Пипеткиной не помочь?! Знать бы, чем!
* * *
Над кроватью Угоши стояли шестеро: Лариса, Женя, Марина, Генка Харитонов, Вьюнок и Антон Круглов.
– И какое будет решение? – спросила Женя, глядя поочередно на каждого из «спасателей».
– Может быть, все же аспирина ей дать? – в который раз предложила Марина и снова услышала:
– А если он ее убьет?
– Девчонки, вы опять не о том говорите! – воскликнул Вьюнок. – Вы все время обсуждаете, как МЫ будем лечить Светку. Но МЫ ее не сможем вылечить, в лучшем случае, температуру собьем. Послушайте, как у нее внутри клокочет. Там, скорее всего, воспаление легких. Это должны лечить ДРУГИЕ. По этому думайте, где найти врача, который бы захотел ей помочь и при этом не сдал в лабораторию, как новый вид животного!
– Стой! – аж подпрыгнул Генка. – Идея! Ребята, у меня старшая сеструха – ветеринар. Ну что вы так на меня смотрите? Ветеринар – тоже врач, только для зверей. Может, это даже к лучшему, потому что у людей температуры в сорок девять с половиной градусов все равно не бывает. А Варя привыкла ко всяким неожиданностям. У нее пациенты и не разговаривают, и, где болит, тоже не покажут.
– А знаете, – задумчиво произнесла Женя, – похоже, это действительно выход. – Генка, иди за сестрой. Она как, не предаст?
– Стопроцентно не гарантирую, но думаю, если мы ей все объясним, она нас поймет.
* * *
Варя, или Варвара Евгеньевна, как ее звали на работе, едва вошла в свой кабинет и села за стол, чтобы еще раз хорошо взвесить все «за» и «против» проведения срочной операции на больных почках старому дипломированному коту по кличке Хан, как ее отвлек шум в приемной, а потом в комнату влетел запыхавшийся Генка.
– Варь, ты одна? – спросил он.
– Одна. А что произошло? Почему ты такой взъерошенный? И почему не в школе?
– Да какая школа?! Воскресенье же! – отмахнулся Генка. – Мне, то есть нам, твоя помощь нужна. Ты сегодня сильно занята?
– Геночка, у меня операция через час. Кота резать буду.
– Это хуже. Но ничего. Кот обождет.
– Что значит «обождет»? Так, ладно, мы, как всегда, начали препирательства. Говори по существу, зачем пришел, и топай домой.
– Щас узнаешь, куда мне топать! – Генка подошел к сестре. – Варя, потрогай мой лоб.
– Зачем?
– Трогай-трогай!
Варя приложила ладошку ко лбу брата.
– Лоб как лоб. Если ты хочешь сказать, что у тебя температура, и таким образом прогулять завтра школу, то знай, что у тебя это не получилось.
Генка пропустил ее замечание и совершенно серьезно переспросил:
– Ты совершенно убеждена, что с моей головой все в порядке?
– Совершенно.
– Тогда слушай и не перебивай. В начале сентября мы с классом были в лесу. Помнишь, нас Нина Олеговна возила за город?
– Помню.
– Так мы там встретили кикимору.
Варя снова дотронулась до лба брата, хотела что-то сказать, но, помня о просьбе помолчать, сдержалась. Генка, оценив ее выдержку, продолжил:
– Ее зовут Светка Пипеткина. Вернее, у нее есть другое, кикиморье, имя, но я его не помню. До сих пор она училась в нашем классе. Я тебе потом расскажу, что у нас за это время понаприключалось. Но сегодня ночью она заболела. Мы с ребятами думаем, что у нее воспаление легких. Лариска ей температуру померила, так вот температура – сорок девять с половиной градусов.
– Сколько? – рассмеялась Варя. Теперь ей стало вполне очевидно, что брат ее просто разыгрывает.
– Что ты ржешь, как корова?
– Кобыла, – вежливо поправила Варя.
– Ну кобыла! Не поверила, да? А если Пипеткина умрет? А то, что у Лариски тебя пять человек и больная кикимора дожидаются, а ты в это время рассуждаешь, что сказки, а что не сказки, это нормально, да?
В интонациях Генки Варя расслышала неподдельное отчаяние. Прекрасно зная своего братца, она поняла, что простыми шутками не отделаешься и что к его словам придется прислушаться, как бы дико они ни звучали.
